Мы не хотели умирать молодыми,
Но хотели закончить счастливо.
Мы не хотели теряться в дыме,
Но нас рвало по частям, я частью был.
Частью боли твоей, частью боли каждого,
Частью нужного, вырожденного,
Был частью всего злосчастного
И частью был вынужденной.
Судьбы свели и выхаркнули
Нас одинокими сгустками холода.
Запомни - мы были выродками,
И наше бремя нас тут дополнило.
Покажи мне увечья - я храм увечий,
Только шкура доносится ребрами,
Кожа выдержит больше, а больше нечего.
А внутри мы остались стертыми.
Я брал бритву и душу стирал лотереей
В надежде дурацкой и чистой,
Что тут луч тепла и меня согреет,
Но тут так далеко до истин.
Я ногами асфальт соскребал до талого,
Лишь бы знать, куда путь нас таких ведет.
И был счастлив бы даже от малого,
Коль петля теперь не берет.
И матерился хамлом на улицах,
Чтобы во рту было больше воздуха,
Ведь иначе покойник вздуется
И внутри разорвет мне полости,
В которых хранится выжимка
Всей выжженной нашей сути.
Где время нас крошит вышивкой,
А мы до сих пор на распутье.
К черту холод моих ладоней,
Мне о них не тушить сигареты,
Я бы имя свое не помнил,
Лишь бы найти себя где-то.
Приветствуй мою обитель,
Только стен темнота с мясорубкой.
Я сам себе тут хранитель
И хранитель-то скудный.
Люди выбросят шмоткой нас,
И мы друг друга потом изуродуем.
Я на лбу вырезаю глаз,
Вырывая все нервы с корнем.
Коснись меня раньше бы,
Да урежь эту гору страдания.
Я тогда уже старше был,
Чтобы сдохнуть заранее.
И тут каждый заслуживал большего,
Но в нас не было даже меньшего.
Мы лишь просто свои оплошности
В затухающих сердца трещинах.