Мог ли тогда обиталищем грёз быть и я,
Отрок несмысленный, впавший в разбойные воды.
В топкой промоине льда ни надежд, ни свободы,
Лишь погружение в холод и жуть забытья.
Но не ко времени… медлил тогда Судия,
Жизни продолженной многоразличны изводы.
Руки отца иль десница незримой природы –
Что даровало возврат в полноту бытия?
Отрок на грани миров не уведает знаков:
Подана ломкая грань, будто лёд или зев, -
Ей знаменованы: сон… или длящийся путь… -
Для погружённого в холод итог одинаков.
Но замеревший на вдохе – рыдает, прозрев.
Затрепетавшему к жизни не просто уснуть.