Мы после войны не смогли схоронить всех убитых -
Хотя воевали, признаться, не раз и не два,
Но сами погибнем и станем с убитыми квиты,
Успев прикопать безвозвратно ушедших едва.
У выживших, тех, что пройдут эволюции горло,
Найдётся, наверно, чего не хватило у нас.
А как не найтись, если так тебя к стенке припёрло,
Что брызнули слёзы у ваших потомков из глаз!
В бутылочном горлышке новые гены созреют,
А где-то у донышка нам собираться пора,
Зато в одиночку не будешь болтаться на рее,
Когда все умрут и закончится эта игра.
Приметы потомков сегодня вполне различаем:
Снуют прототипы, уже не такие, как мы,
И даже столкнувшись с таким человеком за чаем,
Ты чувствуешь, как отличаются ваши умы.
Они примеряются к горлышку общей бутылки,
Улыбочка лёгкая, многозначительный взгляд,
Он неравнодушный, но и не сказать, чтобы пылкий,
Обычно так смотрят, когда оглянутся назад.
Наверно, мы были плохи для последующей жизни,
Но нас укорять этим новым уже не резон -
Рисунки на скалах разглядывают с укоризной,
Хотя это может быть чей-то пророческий сон.
И нам предлагают, наверно, оставить граффити
На скалах и досках какой-нибудь древней сосны,
Вы смысла в рисунках причудливых тех не ищите,
А лучше спишите, действительно, в страшные сны.