наш Пабло знает слишком много,
и он всегда не при делах,
но на просёлочной дороге
был колеёю попран прах.
на кураже педали давит,
торопится услышать звон —
в деревню с эмофестиваля
Тор взялся съездить за бухлом.
дальняя, дальняя дорога —
укрыться негде путнику в ночи.
на трассе беспредельщиков немного,
но негодяй уже задаток получил.
как форест гамп, но на колёсах,
упорно к цели мчится Тор.
на веках лишь трепещут слёзы
от ветра, бьющего в упор.
от этой беспредметной ряби
хай-вэй мерцающим пятном
в асфальтовые прячет пряди
злодейских замыслов гудрон.
поодаль чёрной вязкой тенью
без габаритов и огней,
предавшись мрачному забвению,
витает меж еловых пней —
в миру — стареющий бомбила, —
на службе — позывной "шофёр", —
одним перстом держа кормило,
в расфокус погрузивший взор,
герою кликой — подлый сброд —
последних дней, в подлунном мире
отпущенных, кончая счёт,
он мыслями уже в могиле.
края корней кромсает кромкой
штыка потрёпанной лопаты.
под почвы сочной хруст негромкий
кайлом обтёсывает скаты.
в несчётный раз готовит ложе
для воинов, кончивших свой путь.
и этот не принять не сможет,
кончину скорую на грудь.
но, гаснут образы обрядов,
елей ряды съедает мгла,
графитной ленты правым рядом,
подкрались к Тору силы зла.
ногой наращивая гнёт,
шофёр сближает Пашу с богом.
пусть тело бренное сгниёт
в водоотводном рву убогом,
но гордый дух, покинув тушу,
над прахом смертных воспарив,
избавленный от шкуры душной,
вернется в край господних нив.
ехидно тает расстояние
меж Тором и его концом.
лишён последнего желания
ездок беспечный подлецом.
исход же стал известен всем:
наперекор судьбе и року,
не предвещавшее проблем
убийство гадам вышло боком.
Тор жив, здоров, а певчих хоров
хвалы ему — сладчайший стон.
а репутации шофёра
фатальный нанесён урон.