Меня не заботят туманы с утра,
Как не заботят песни скупые и танцы,
Заботит меня только слизь из нутра,
Которой и я тут, дай бог, отрыгался,
Я выблевал много,
Не все.
Но каждую каплю раба,
Которым меня и поныне трясет,
Я посвящаю ****ству,
С которым родимой стране моей
так не везет.
Прости. Моя патриотическая песня,
Сегодня будет без высоких нот,
Но если начал, жри какую есть:
Слушай как поет закрытый рот.
Все, что умеет мой народ -
Оправляться от бурных и кровавых перемен,
И это русский,
Другой народ - еврейский - скитаться,
С информацией о детях и количестве колен.
Детей тех не найти,
А колена отреклись от Европы,
Россию каратит,
Карантин ещё на два десятка лет. Гопник,
Одурев от силы, считает каждый билет,
На бойню с собой,
Считает планеты,
где опричника ещё не было,
Сам он не грешит соваться в бой,
Он даже не слышит приличное тремоло,
Криков и рвущейся плоти,
Кто написал это? Кто это спел?
Что за нездоровый Паваротти,
Собрал себе театр из тел?
Не пиши поэм о родине,
Не читай их крысам,
Они скажут, что это пародия,
Гудеть потом тебе
Колыбельную тресковому мысу.
Того хуже,
Заменишь воду во рву крепостном,
И лежать тебе в луже
Никто не повесит крестом.
Путь свой с полюса начиная,
Помни, что квадратных соотношений,
Описать не получится, как с Синая
Законы применимы лишь для немногих,
Человеческих отношений.
Чужая беда - всегда мелочь,
Как бездна чужих лишений,
Ненаблюдаема, покуда твоего богатства
Светоч,
Не начнет угасать
под действием невидимых сил,
Когда внутреннее "не ссать",
Меняется на "прости".
Руки вздернуты к небу,
Губы сложены в форме просьб,
О стакане воды да корке хлеба,
Зубы наточены обглодать любую
Кость,
Им нужен пастух - не зерно,
Повторяя ставки вслух,
Они ставят на зеро,
И стадо трусливых овец,
Топчет тех, кто все понял,
Их дети потом растопчут тех,
Кто что-то спрятал в комод,
И запомнил.
В своем стремлении к раю,
Мы дошли до края, и первого нав;рняка
Нет и не будет, но это знают
Не все. А за углом поджидает Герника.
Я наблюдаю, как войны и голода,
Мимо смыслов танцуют сертаки,
И меня манят ненаселенные острова,
Я завываю тут в духе загнанной в угол собаки.
Меня не волнуют туманы с утра,
Не волнуют песни скупые и танцы,
Первые так и кричат, что пора.
Вторые - не оставляют причины остаться.