Рухнула дорога. Склон просел.
Сель слизнул полдома при народе.
Если я ещё сегодня цел,
значит, чем-то Господу угоден.
Значит, я не зря ищу слова
для стихов – (надеяться я смею!/),
и моя седая голова
дружит до сих пор с душой моею.
Нож и пуля – были! (Обошлось!).
Был упрям и прям, и где-то – резок.
Побродил по жизни вкривь и вкось,
финишный зато – прямой отрезок.
Всё в судьбе бывало: дружбу знал,
и любовь бывала, были стрессы:
помнят, помнят бары и курзал
шутки и виктории повесы.
И пускай поэт я не большой,
пусть не ставлю сложные задачи:
если весел я и бодр душой,
Господу угоден чем-то, значит.
И Его не очень я гневил,
просьбами не мучил постоянно.
Горе загонял на дно, (не в ил!),
а на дно гранёного стакана!
Потому и жив ещё, поди,
и люблю послушать говор понта,
и ещё маячит впереди,
тусклая, но кромка горизонта.
Пусть всегда нас радует рассвет,
пусть всегда мир солнечный смеётся;
то, что жив ещё я и поэт, –
для меня загадкой остаётся.
Вот плывёт луна меж звёзд лещом,
звёзды – мелочь рыбья для момента:
если я пока пою ещё,
значит, Господу угоден чем-то…