Я, на ветрах житейских, – лист осенний.
Изба судьбы черна. Стучатся в сени
печаль да скука, старые подружки:
пьём брагу дней втроём из общей кружки.
Пусть без закуски быстро захмелеем:
так бесприютно с веком-бармалеем –
волками воем, нет нам Айболита.
А жизнь вокруг дождями слёз облита:
то на трибуне властная саркома
глодает совесть, подлостью влекома,
то злой сосед нож засапожный точит –
воткнуть его, по-братски глубже, хочет.
То новый мор, палач-коронавирус,
китайским бонзой на планете вырос
как за грехи людские мегаплата.
Сплошной дурдом – 6-я, блин, палата,
где разум в плен безумию сдаётся!..
Лишь наркоте да пойлу удаётся
держать в узде забвения народы.
Удалены законы все природы
как зубы истин вещего дракона…
– Но есть Толстой, Бетховен, есть «Чакона».
Их не убить: они – не для наживы.
И потому пребудут вечно живы!