35
Так не терзайся тем, что сделано тобой!
У розы есть шипы, в ручье кристальном - тина.
Затмение случается с луной
и червоточина у почки в сердцевине.
Все ошибаются и ошибаюсь я,
метафорой облагородив грех,
решив преступно, что вина твоя
простительнее прочих всех.
И чувствую, твой чувственный порок
я защищаю, вызвав сам на суд.
Прошу, чтоб не был приговор жесток.
Во мне войну гражанскую ведут
любовь и ненависть. И соучастник я
в том деле, где ограбили меня.
66
Я жить устал. Смерть, подари покой.
Я видеть не хочу обманутую веру,
талант, увенчанный с рожденья нищетой,
ум, отданный на суд посредственности серой,
то, как в почете полное ничтожество живет,
а красоту замалчивают глухо,
и знать поэту затыкает рот,
и делают из девственницы шлюху,
как достается лучшее ослу,
а простоватостью простую правду обзывают,
как пленное добро прислуживает злу
и как калечит силу власть хромая.
Я бы ушел, мне жизнь такая не нужна,
но здесь моя любовь останется одна.
90
Возненавидишь? Так давай сейчас,
когда мои труды распяты на кресте.
Согни меня, с ударами судьбы объединясь,
не прибегай последней из гостей.
И если я смогу спастись от бед,
с их арьергардом ты не добивай потом -
вслед ночи ветреной дождем в рассвет
уже решенный не оттягивай разгром.
Не объявляйся всех злосчастий позади,
когда удары мелких дрязг слабы.
Нет, первою атакой приходи,
чтоб сразу оценил я мощь судьбы.
В сравненьи с тем, что ты расстанешься со мной,
все остальное не покажется бедой.
97
Год убежал! Да это же зима -
разлука, моя милая, с тобой!
Меня пробрал мороз, повсюду тьма,
лишь старичок-декабрь сверкает наготой.
Да, вместо лета - мне сезон такой,
где осень, раздобревшая, как груша,
несет в утробе плод весны живой,
как скорбная вдова по смерти мужа.
Год с безотцовщины богатым урожаем,
с сиротским приношением вдовицы.
А лету радоваться и не начинаем:
ты далеко и замолчали птицы.
А нет - так это было б мрачное веселье:
как вьюги свист, звучали бы их трели.
130
Глаза любовницы на звезды не похожи.
Коралл красней гораздо этих губ
и снег белее этой серой кожи,
а завиток волос, как проволока, груб.
Цвет алый розы я видал когда-то -
тут шансы щек твоих совсем плохи,
а если говорить об ароматах,
то тело пахнет хуже, чем духи.
Твоя занятна болтовня живая,
но музыка стройней, чем голос твой.
Как шествует богиня, я не знаю,
а ты идешь неровной мостовой.
Но, милая, ты так же несравненна,
как те, кому враньем набили цену.
Оригиналы
35
No more be grieved at that which thou hast done:
Roses have thorns, and silver fountains mud,
Clouds and eclipses stain both moon and sun,
And loathsome canker lives in sweetest bud.
All men make faults, and even I in this,
Authrizing thy trespass with compare,
Myself corrupting salving thy amiss,
Excusing thy sins more than their sins are;
For to thy sensual fault I bring in sense --
Thy adverse party is thy advocate --
And 'gainst myself a lawful plea commence:
Such civil war is in my love and hate
That I an ccessary needs must be
To that sweet thief which sourly robs from me.
66
1. Tired with all these, for restful death I cry,
2. As, to behold desert a beggar born,
3. And needy nothing trimm'd in jollity,
4. And purest faith unhappily forsworn,
5. And gilded honour shamefully misplaced,
6. And maiden virtue rudely strumpeted,
7. And right perfection wrongfully disgraced,
8. And strength by limping sway disab(e)led,
9. And art made tongue-tied by authority,
10. And folly (doctor-like) controlling skill,
11. And simple truth miscall 'd simplicity,
12. And captive good attending captain ill:
13. Tired with all these, from these would I be gone,
14. Save that, to die, I leave my love alone.
90
Then hate me when thou wilt, if ever, now,
Now while the world is bent my deeds to cross,
Join with the spite of fortune, make me bow,
And do not drop in for an after-loss.
Ah, do not, when my heart hath scap'd this sorrow,
Come in the rearward of a conquer'd woe;
Give not a windy night a rainy morrow,
To linger out a purpos'd overthrow.
If thou wilt leave me, do not leave me last,
When other petty griefs have done their spite,
But in the onset come, so [shall] I taste
At first the very worst of fortune's might;
And other strains of woe, which now seem woe,
Compar'd with loss of thee will not seem so.
97
How like a winter hath my absence been
From thee, the pleasure of the fleeting year!
What freezings have I felt, what dark days seen!
What old December's bareness every where!
And yet this time removed was summer's time,
The teeming autumn big with rich increase,
Bearing the wanton burthen of the prime,
Like widowed wombs after their lords' decease:
Yet this abundant issue seem'd to me
But hope of orphans, and unfathered fruit,
For summer and his pleasures wait on thee,
And thou away, the very birds are mute;
Or if they sing, 'tis with so dull a cheer
That leaves look pale, dreading the winter's near
130
My mistress' eyes are nothing like the sun;
Coral is far more red, than her lips red:
If snow be white, why then her breasts are dun;
If hairs be wires, black wires grow on her head.
I have seen roses damask'd, red and white,
But no such roses see I in her cheeks;
And in some perfumes is there more delight
Than in the breath that from my mistress reeks.
I love to hear her speak, yet well I know
That music hath a far more pleasing sound:
I grant I never saw a goddess go,--
My mistress, when she walks, treads on the ground:
And yet by heaven, I think my love as rare,
As any she belied with false compare.