Ни оглянуться, ни наглядеться...
Лето - букварь в золотой оправе.
Падают капли дождя, как в детстве,
в сад твой грачиный, Мария, аве.
Слезы по векам, вода по венам,
снегом повинным, вином паленым,
нам ли, хранимым, обыкновенным,
душу выкраивать из пеленок?
Быть иль не быть? Где уж нам, незрячим,
все же не кровью скрепляли клятву,
клюквенный сок по губам горячим,
утренний сон, молодой, проклятый...
Помнит предплечье решетка сада,
та, что всю ночь подпирал спиною;
мне ничего от тебя не надо,
ты ль та земля, чтобы быть со мною?
Мало молила тебя, ругала,
все для тебя, о тебе ни слова;
шепчет бессонная Даугава:
не узнавай - я люблю другого.
Я же сполна в тебе, по колени,
саднят слова, растравляя ранку,
в этой любви ни на грош моленья,
снов, мокрой завязи, полустанков,
сосен и птиц; все вокзалы к небу
тянут кирпичные колокольни;
- Лги мне подольше, святая небыль.
- Кайся нежнее, снегов невольник.
Дождик нахлестом, косым нарезом,
кожу, что волчью сдирая шкуру;
помню, как душу прожег железом
август соломенный, белокурый...