Как-то раз, одним ненастным вечером, когда шёл дождь - не тот дождь, под которым хочется бегать и шлёпать по лужам, а совсем другой - серый, холодный и унылый - Мик и Шум сидели дома, и настроение у них было совсем невесёлое.
Во-первых, из-за плохой погоды. А во-вторых, в гости приехал дедушка Лис Лисыч и привёз им подарок.
Нет, приезд дедушки - это очень хорошо, а уж приезд дедушки с подарком это вообще нечто замечательное! Правда, пакет с подарком был один на двоих, тут дедушка немного не рассчитал, и поэтому близнецы устроили самое настоящее сражение за право открыть этот пакет.
В итоге один дёрнул пакет к себе, второй - к себе, бумажная обёртка порвалась, и...
Уши у лисят обвисли. Потому что на пол, выпала большущая коробка красок, огромный набор кисточек и два альбома.
Близнецы вовсе не были уверены, что это хороший подарок. Вот если бы дедушка Лис привёз им рогатки, из которых можно стрелять желудями! Или трубочки, через которые можно плеваться рябиной! Или игрушечные, но совсем как настоящие, луки и стрелы! Начались осенние каникулы - самое время весь день проводить на лесной опушке, что лисята и делали. Их рыжие шубки сливались с золотой листвой, и они, незаметно подкрадываясь, устраивали разгромные набеги - то на шалаш Волчонка, то на пенёк маленькой медведицы Топы, который она уставляла разными блюдами для своих кукол... Братья представляли себя разбойниками или индейцами, и им было так весело, что они на время позабыли о рекордах Гиннесса.
А теперь начались дожди, дома было скучно, а теперь ещё и краски!
Надувшись, Мик и Шум сидели в своей комнате за столом, над пустыми альбомами, и мрачно смотрели на блестящую коробку с красками и новенькие пушистые кисточки. Внезапно Мик покосился на Шума, захихикал и принялся что-то малевать в своём альбоме, поминутно окуная кисточку в стаканчик с водой, отчего вода быстро сделалась непонятного цвета. Шум попытался заглянуть к брату в альбом, но тот ловко посадил ему на нос цветную кляксу, чтобы не подглядывал, и закрыл альбом локтем. Тогда Шум, подумав, тоже начал рисовать, сопя и жирно размазывая краску по листу.
Наконец Мик отложил кисточку и выдернул лист с рисунком из альбома. На рисунке было изображено нечто устрашающее, грязно-оранжевого цвета, с выпученными фиолетовыми глазами и красным языком. Под мазнёй красовалась ехидная подпись:
ЭТО ШУМ!
Шум на мгновение замер, а потом продемонстрировал брату свой рисунок, на котором было нарисовано что-то зелёное, колючее и с синими зубами. Рисунок Шум назвал коротко и ясно:
ТЫ!
Оба попытались накинуться друг на друга, но Мик передумал. Он подмигнул Шуму, схватил ножницы и мигом вырезал нарисованную рожу. Потом вытащил из ящика стола шнурок, прикрепил его к вырезанной роже, и получилась маска. Недолго думая, Шум поступил со своим рисунком так же. Затем оба надели маски и начали носиться по комнате с воплями и улюлюканьем, а поскольку близнецы забыли вырезать в масках отверстия для глаз, то очень плохо видели, куда именно они несутся. Опомнились Мик и Шум только тогда, когда в комнату вбежали папа с мамой...
Дедушка, к счастью, ушёл побродить под зонтиком - он любил дождливые вечера. А то увидел бы он перевёрнутые стулья, опрокинутые на скатерть стаканы с бурой от краски водой, разбросанные кисточки, на которых близнецы сражались, как на шпагах, краски, потерявшие свой красивый, нарядный вид... А ещё дедушка увидел бы измазанных красками внуков в их масках...
Нет, дедушка бы не стал ругаться. И наказывать бы их не стал. Но он бы ужасно расстроился, - так и сказала мама Алиса. Что у него такие ужасные внучата, - добавил папа Лис.
А потом лисятам вручили тряпки, и они стали вытирать стол и наводить порядок. Мама велела снять "маски" и собиралась выбросить их, но папа не разрешил.
- Нет уж, - грозно сказал он. - Пусть дедушка посмотрит, как дети отнеслись к его подарку!
Поэтому, когда после ужина дедушка спросил, успели ли лисята порисовать, Мик ответил: "Да", а Шум - "Нет", но сказали они это такими голосами, что Лис Лисычу сразу стало всё ясно.
- А ну-ка, - сказал он, входя следом за улизнувшими близнецами в их комнату, - покажите-ка мне свои творения.
Лисятам ничего не оставалось, как протянуть ему свои маски, с которых мама сняла шнурки. Теперь это были два неровно вырезанных существа из бумаги - без рук, без ног, глазастые, зубастые, с торчащими во все стороны толстыми колючками!
Дедушка даже присвистнул:
- Ничего себе! Кто это такие?
Лисята молчали. Потом Шум прошептал:
- Это я. Это меня Мик нарисовал. А вот это - он.
- Что-то есть, - согласился дедушка, добродушно оглядывая нахохлившихся братьев. - доставайте краски и принесите-ка водички.
Лисята, толкаясь, бросились за водой. Они поняли, что дедушка не сердится.
Когда они принесли воду, дедушка взял кисточку и нарисовал на зелёной роже розовый бантик и красные щёчки. Теперь она не казалась страшной, а была смешной.
- Это Мик, - толкнул брата Шум. - это я его нарисовал.
- Был Мик, а стал Ким, - улыбнулся дедушка и пририсовал Киму маленькие лапки и даже хвостик-завиток.
- Ким, потому что Мик наоборот, - понял Шум. - а этот пускай будет Муша, ладно, дедушка?
- Будь по-твоему, - ответил дедушка и нарисовал оранжевому Муше много весёлых веснушек и бейсболку в горошек.
Оказалось, что рисовать - интересно. Лисята смотрели на бумажных Кима и Мушу и улыбались.
- Дедушка, а где они живут?
- Как где? В стране Акварелии.
- А где такая страна?
- Везде!
Лисята изумились:
- Как?! Везде-везде?!
- Везде, - повторил дедушка. - только не все её видят.
Мик и Шум переглянулись.
- А мы можем в неё попасть?
- Конечно, - ответил Лис Лисыч, тщательно споласкивая кисточку в стакане с водой.
- А как?- Мик любил спрашивать.
- А уж это пусть они вам скажут, - улыбнулся дедушка и кивнул на бумажных Кима и Мушу. Потом он поднялся, пожелал внукам спокойной ночи и ушел в свою комнату.
- Мы были бы первыми лисятами, попавшими в Акварелию, - прошептал Мик, значительно глядя на брата. - тоже неплохой рекорд, правда?
Шум кивнул, но думал он несколько иначе. Дедушка просто порисовал с ними и пошутил. Дедушка любит шутить и придумывать всякие небылицы. Тем более, что бумажные зверята, нарисованные ими, совсем не собирались ничего говорить. Просто рисунки, и всё...
А за окном всё шёл и шёл дождь, и наконец близнецы заснули крепким сном до самого утра.
Проснувшись, Мик обрадовался: за окном стояло ясное, светлое осеннее утро. Он отодвинул занавеску: на подоконнике лежал большой кленовый лист, оранжево-красный. Впервые Мик почувствовал, что ему приятно смотреть на большой, похожий на ладошку, яркий лист. Он открыл окно и забрал листок.
Шум тоже проснулся. Очень скоро лисята успели переделать кучу дел - застелить кровати, умыться, позавтракать и примерить новые штаны, которые мама сшила обоим к осени. Штаны пришлись впору, и мама наконец-то разрешила близнецам отправиться на улицу.
Дедушка уже ушёл: в деревне он привык вставать рано, и сейчас отправился за газетами. Папа Лис был на работе, мама возилась на кухне. Дома было тихо и скучно, поэтому лисята обрадовались возможности погулять.
И тут случилось чудо! Когда они уже собирались выбежать из комнаты, кленовый листок плавно поднялся со стола и подплыл по воздуху к лисятам, чуть покачиваясь. И теперь он был огромный, размером с одеяло! Настоящий ковёр- самолёт!
И на этом листе-самолёте сидели Ким и Муша.Только уже не бумажные, а вполне себе пушистые сказочные зверята, поменьше лисят, но совсем настоящие! А рядом с ними лежали краски и кисточки!
- Садитесь!- приветливо позвали они близнецов. Те, не успев прийти в себя от изумления, прыгнули на этот огромный кленовый лист, и он в ту же минуту выпорхнул в открытое окно. Это было так неожиданно и здорово! Лист облетел вокруг дома и понёсся к лесной опушке, подгоняемый лёгким осенним ветерком.
- Ура!- закричали лисята. Им было необыкновенно весело. Сейчас, с высоты полёта, они увидели внизу золотую и багряную листву, зелёные верхушки елей и серебристую ниточку ручья. А ещё - яркое голубое небо, каким оно бывает только осенью, лёгкие белые облачка... Никогда прежде они не задумывались о том, какой красивой бывает природа!
А лист летел и летел. Он то поднимался выше,то опускался, то кружился, замедляя ход. Ким и Муша посматривали на близнецов и тихонько смеялись, а те словно и забыли про них. Вот рябинка на краю опушки - братья нередко забирались на ее верхушку, чтобы набить карманы рябиной и обстрелять ей Волчонка. А сейчас она стоит такая тоненькая, в кружевной рыжеватой листве, и тяжёлые алые гроздья заставляют ветки сгибаться от тяжести...
А вот дуб, ещё густо-зелёный, с блестящими коричневыми желудями в шершавых шапочках... Братья молча любовались и дубом, и низеньким кустом калины над ручьём, и белоснежной корой берёзок в дальней рощице...
- Вам нравится у нас в Акварелии?- спросил Ким своим тонким голоском.
- А разве мы в Акварелии?- удивился Шум. - Это же наша опушка.
- Конечно. Но когда кто-то начинает видеть привычное по-новому, видит красоту в обыденном - в осени, в листве, в рябине, восхищается тем, что не замечал прежде - значит, он попал в нашу Акварелию. Страну красок, - объяснил Муша, поправляя свою бейсболку в горошек.
- Страну красоты, - поправил его Ким.
- Красок, - заспорил Муша. Они спорили совсем как лисята, хотя Ким и Муша не были близнецами - один оранжевый, второй зелёный... Но всё-таки чем-то они очень напоминали наших гиннессистов. Лисята отвлеклись на них и не сразу заметили, что их лист-самолёт уносит всё дальше и дальше, а пейзаж вокруг становится совсем не таким радостным. Серые, унылые деревья, и листья под ними не золотые, а черно-коричневые. И небо - совсем бесцветное, мутно-белое, как сильно разбавленное водой молоко, и с него медленно падали капли унылого дождя. Ветки кустов были чёрными, голыми... И много камней - серых и холодных.
- Ой, - сказал Мик, и зверята очнулись. Они мигом перестали спорить и огляделись, а потом Ким произнес с тревогой:
- Так я и знал. Опять она!
- Кто?- спросил Шум , озираясь. Лист плавно спикировал на землю. Земля была холодной, и солнце куда-то спряталось...
- Скучиха-Пустиха. От неё в Акварелии всё становится скучным и пустым, - прошептал Ким.
- Скучиха-Грустиха, - снова поправил Муша, но совсем тихо. Оба малыша тоже стали терять цвет, становясь блёклыми. Лисята торопливо осмотрели себя: но нет, их шубки оставались рыжими, а новые штаны, сшитые мамой, по-прежнему были замечательного синего цвета. И они сразу осмелели.
- Ну-ка, где тут Скучиха?- закричал Мик громко и, как казалось ему, грозно.
- Сейчас мы её отучим грустить! - вторил ему Шум.
Бесцветный лес ответил им эхом, которое сразу замолкло. А навстречу выбралось что-то серое, тусклое и бесформенное. И даже не очень большое и почти не страшное. Но оно было такое скучное и грустное, что лисятам сделалось не по себе. А Ким и Муша превратились в едва заметные силуэты самих себя - как наброски карандашом. Только их кленовый ковёр-самолет лежал на земле и светился золотом.
- Ну зачем вы притащили этот лист?- уныло произнесла Скучиха. - осень - это так скучно. Дожди идут, листья падают... Всё такое серое...
- Неправда! Осень красивая! Она разноцветная и яркая! И весёлая! - заявили гиннессисты в один голос. - мы сегодня это поняли!
Скучиха посмотрела на них маленькими невыразительными глазами.
- А осень пройдёт, и наступит зима. Холодно, черные ветки и белый снег... Разве это интересно?- спросила она, грустно подпирая рукой бесцветную щёку.
- А Новый год? А разноцветные огоньки на ёлке? А оранжевые мандарины?- заспорили лисята наперебой. - а серебряные искорки на снегу?
- Не могу понять, в чем вы увидели красоту и радость, - вздохнула Скучиха-Грустиха. - потом ведь и зима кончится. И придет весна...
Она прошаркала мимо лисят и устало уселась на лист-самолёт.
- Это наш лист!- крикнул Мик, а Шум добавил:
- Но ведь весна - это вообще здорово. Разве нет?
- Как вы не можете понять, глупые, - отозвалась Скучиха. - всё проходит, проходит без остатка - и осень, и зима, и весна. Зачем любоваться красотой, если она заканчивается? И вообще... Любоваться - это же скучно...
- А ведь... Осень, и весну, и лето, и зиму...можно нарисовать! - вдруг громко произнес Мик, а Шум добавил:
- Любоваться и рисовать! И когда закончится осень, она останется в рисунках. И другие времена года...- он помолчал и добавил: - а когда умеешь видеть красоту вокруг, то никогда не бывает скучно! А если ещё и нарисовать, то...
Лисята, не сговариваясь, подбежали к листу и схватили краски, чтобы прямо сейчас раскрасить всё вокруг. Но увы! Скучиха-Грустиха, которая посидела рядом с красками, обесцветила яркие кружочки акварели! Остался только один жёлтый кружочек! Что можно было нарисовать одним цветом?
- У, противная!!- закричал на Скучиху Шум, топая на нее лапами. - Всё испортила!!
Скучиха заворчала, медленно поднялась с листа и угрожающе двинулась в сторону лисёнка. В тот же миг кленовый ковёр-самолет подплыл к Шуму, и тот забрался на него, запрыгнул на лист и Мик. Лист стремительно взмыл ввысь, к бесцветному небу.
- Ой, Ким и Муша остались!- закричал Мик, глядя вниз. Скучиха изо всех сил тянула к лисятам лапы, но делала она это вяло и нехотя, и до листа-самолёта ей было не достать. Шум, недолго думая, схватил кисточку и последней, жёлтой краской нарисовал на небе солнце - большое, весёлое,с лучами во все стороны!
Холодный моросящий дождь сразу прекратился. Лучи солнца упали на коробочку с красками, и цвета стали оживать. Но ожили не только краски - небо становилось голубым, деревья разоделись в осенний наряд, пёстрые листья закружились в весёлом танце, ели стали густо-зелёными, и на изумрудном мху сидели, изумлённо глядя во все стороны,Ким и Муша, которые успели приобрести свой привычный цвет.
- А где Скучиха?- крикнул Мик сверху. - сейчас мы ей зададим!
- Она исчезла, - ответил Ким, а Муша добавил:
- Правильно. В Акварелии ей не место!
Зверята перебрались на лист, и он, плавно кружась, понёс их дальше и дальше. По лесу, вдоль реки, мимо скал и лугов, мимо рощ, лесов и полей.
И в этот день они увидели много того, чего не замечали раньше. И они знали, что, вернувшись домой, будут рисовать рыжие листья и красные гроздья рябины, синие реки и зелёный сосновый бор, лиловые горы и жёлтый песок. И просто - всяких весёлых, смешных зверюшек вроде Кима и Муши, с которыми они очень подружились. И никогда не впустят в дом Скучиху-Грустиху, если она вдруг объявится, даже в долгий дождливый вечер...
А в Книгу рекордов Гиннесса лисята всё-таки попали после того, как устроили самую огромную в мире выставку своих рисунков! Бумажные Ким и Муша заняли среди них достойное место (нужно заметить, что они оживали, когда их никто не видел, но это уже совсем другая история). Приезжайте в тот волшебный город и спешите на выставку под названием "Страна Акварелия" - поверьте, вам понравится.