Вставая каждый день из гроба,
И облетая тьму зевак,
Пустой изнанкой не коробя,
Он думал — что пошло не так?
Взирая на беспечность церкви,
И щуря глаз на купола,
Не понимал — кого же свергли,
Куда кривая привела?
А в рясе батюшка вздыхает —
Похоронить бы по-людски,
Ульянов он не Мордехай вам,
И не отъявленный троцкист.
Казнил попов, вы говорите?
Господь простит. Уже простил.
Он чушь порол не на иврите —
Не ведал русский, что творил.
А православные с крестами
Идут, привычные к мощам,
Меж разговленьем и постами
Не грех кого-нибудь прощать.