Расцелованный и запутанный,
Окольцованный чьей-то слабостью,
Я спокойно иду к заутрене,
И у глаз моих цвет усталости.
Жизнь казалась уже разбитой мне,
И тоска понеслась по улицам,
Не прогонишь её молитвами —
Даже небо грустит и хмурится.
Тишину нарушает колокол —
Он звонит по кому-то глупому.
Даже мыслям вдруг стало холодно,
И в улыбке я скалю губы, но...
Но не взять ничего от жизни мне —
Пустота здесь звенит и щерится,
Смотрит в спину мне укоризненно:
«Ну когда ты, дурак, застрелишься?».
Тишина. Всё объято пламенем.
Тает сердце — оно из олова.
Завели, как слепого, в камеру...
В жизни нет ничего весёлого.
Окольцованный и запутанный,
Сам себе подписал я «вольную»...
На душе – ничего. Там муторно.
И как будто уже не больно мне.