Я долго плакал, так долго, что мои слезы выжгли мне глаза и слились в ручей концентрированной горечи и кухонного здравомыслия.
Капли падали и ударялись о ламинированный пол, мне приходилось протирать его грязной от времени тканью, чтобы он не разбух.
Гардеробы, светильники, шкафы с ящиками и пакетами, столы, стулья, кресла, диваны и прочие объекты в комнатах моего жилья потеряли смысл,
А вместе с ним и предназначение: ведь я не видел надобности в том, чтобы одеваться, видеть вокруг себя, складывать вещи, трудиться и сидеть,
Мне лишь хотелось обыкновенных вещей, но постольку же обыкновенных, поскольку же у меня их не было, иными словами, дефицитных.
Но нет, я не мелочен, не зол, не алчен, наоборот я о других только и думаю, а о себе, как видите - на себя приходится грусть и печаль, тоска - это я на целую треть.
Мы элементарные, атомарные, углеводородные организмы, но такие приятные это ощущения, такие милые и душевные мы - несозданные для этого, виды!
Я удивленно закончил в конце, протерся ручонками, навзрыд еще кривлялся на мысленном уровне, я понимал, что мне нужно выливать все за борт, прочь из меня, вон из себя, гнить тому в посредстве небытия.
Так значит, я сделаю зло, желая добра? Или что мне ждать от моих заветных мечтаний, стремлений и целей? А главное от этого пострадают такие же, как и я?