Колеса маршрутки, как лезвия бритв
По артериям луж. Окатив
С головой религией
Ноября,
Они исчезали в парах, на свет фонаря
Выдыхаемых диггерами
Из распахнутых люков. Придётся пешком...
Над вечерней аллеей шёл снег...тихо...
Кто-то плакал, там, меж ветвей:
Это плакал Сон...
Он
Был маленький, из жёлтой клееной ваты,
Старых ёлочных игрушек и пустых площадей.
А потом он говорил
И убаюкивающий его крик,
Как по канату,
Поднимался в небо цвета индиго.
Октябрь. Дом,
Разветвленный до масштабов планеты...
Я жил здесь всегда,
А сейчас сижу за столом
У окна,
Что-то пишу.
И пальцы карагача,
Как капли дождя,
Стучат
По стеклу...
Но голос Сна разгоняет иллюзию,
Она сузилась
И пропала -
Схлопнулась кисточкой на конце хвоста
Зверька,
Мелькающего в сухой траве....
Снег, подобно лунной золе,
Укутывает меня.
Земля
Открывает корни и коридоры,
Архаический ужас.
Лисы и барсуки
Ведут куда-то по тёплым извилистым норам,
Угощают чаем.
Дым керосиновой лампы
Мотыльками
В мёрзлый грунт потолка -
Вода -
В мягкий мшистый ковер, деревянную мебель,
Старинные сундуки
И карие глаза зверька - в них горящие степи...
И только в ночном,
Располосованном венозной сетью ветвей,
Небе
Белым дымком,
Покидающим лёгкие
Плавильных печей,
Облака,
Отдалённо похожие на тебя:
Тоже холодные и одинокие...