Путь к храму
Прозри с молитвой Бога ради
и виждь и Господу внемли.
И будет свет зеницам даден.
Воистину Господь велик!
Любовь обыкновенная
Как праведны мы, как ужасно безгрешны
и так осторожны, что Бог упаси!..
А надо бы сердце сумою вывешивать
и нищенствуя, любови в сердца испросить.
Любить беззаветно, любить без надлома,
любить без покаянного смешка -
обыкновенной любовью огромной.
Иначе незачем сердце таскать.
Благая Весть
Тогда Мария сказала:
“Се, Раба Господня;
да будет Мне по слову твоему”.
И отошел от Нее Ангел»
(Лк. 1: 28–38).
Радуйся, дева Мария!
Тобою будет приведен в мир Тот,
Кто превознесёт в сердце Своём
Любовь ко всем и к каждому из всех;
Тот, Кто примет на Себя
все грехи рода человеческого
и пройдёт сквозь тернии
и смерть примет мученическую
и оставит живущим непреходящую
Любовь Свою и возродится в ней;
Радуйся, дева Мария!
Кто, как не ты, волей Всевышнего
Матерь Божия и человеческая,
на земле и на небе
светоч неугасимый Любви Его?
Рождественский вечер
Вечерний чад.
В вертепах топят печи.
Дымы стоят
над крышами столбом.
Колоколов
дозволенные речи
звучат
в морозном воздухе:
Бом!.. Бом!..
Рождество
...и всё у Тебя получилось.
Младенец омыт и лучист.
Мария, Пришествия
чудо свершилось
и лик Его светел и чист!
Пречистой Деве Марии
Наполни Светом ночь мою,
Небесной Божьей благодатью.
Я пью Твой сон, в Твоих объятьях
я свежесть утреннюю пью.
И если... если Небеса
вдруг явят мне иные сферы,
не отврати меня от веры
и свет пролей в мои глаза.
Я прорасту из темноты
и пусть я ничего не стою,
паду к ногам Твоим росою…
Я светлою слезой омою
Твои рассветные цветы.
Успение
Уснуло всё и лишь полночной птицы,
не голос, - вздох травы, быть может лебеды,
ещё прошелестит... ещё... пока затмится
и чабером пахнёт уснувший сноп воды.
Тмин меркнущей звезды. Вселенная дымится
над тьмой грядущей тьмы неведомой орды.
И в смутном гуле мглы роптанье кровотока,
из пепла и золы творящего Истока.
Хождения по водам
На землю рухнул листопад.
Плотины осени размыты.
Листвы поверженные плиты,
как щебень, грудами лежат.
Горчат протяжные дымы.
В сии берестяные свитки
заносит осень все убытки
для порицания зимы.
Лес обнажен. Полупрозрачен...
Он явлен вновь... Он... невесом!..
Весь внемлющий, как бы сквозь сон,
что путь ему... земной назначен.
Под просветленным небосводом
во всем присутствие Творца.
И края нет, как нет конца
земным хождениям по водам.
Покров день
Осень. Предзимье.
Грязь. Глина.
Дорога длинная.
Справа лес,
идёт осинник.
Слева, пятнами
между сосен,
поля озимые.
Даль высока.
Где полем, где лесом,
ночью прошёл снежок.
В лужах облака
и небо, синее-синее…
Свежо. Россия.
Лесной
остуженный воздух
весом
и солнца осеннее
колесо
в нём пахнет сосной
и свежим тёсом.
Лес листья сбросил,
голову поднял,
стоит,
смотрит в Высь,
в даль
Несказанную.
В одном исподнем,
сам-один-весь
стоит,
смотрит в Высь,
поёт осанну.
Господи!
Волю Твою исполню.
Явись!
Отчий дом
Дом забытый при дороге
заплетает трын-трава.
В нём безрадостные боги
жнут безродные слова.
Крест на ставнях, как распятье.
Дом расхристан и распят.
Плечи ветра, плач объятий
выстуженных изб и хат.
Тяжкий, в рост, в пустом проёме
вот он, крест - иди, возьми...
В окаянном окоёме
с насмерть вбитыми гвоздьми.
Где наш дом?.. Кто мы такие?
- Бесфамильные… Людские
наши судьбы и дома -
перемётная сума.
Подаянье принимаю.
Медленно схожу с ума.
Как зовут меня - не знаю.
И отцовские объятья
искупленья не сулят.
Оба мы в одном проклятье
этих изб и этих хат.