Я стою перед старой колонной,
Где сходились Москва и Рязань,
Пред Отчизной склоняюсь огромной,
У которой глаза — бирюза.
У которой любовь к иностранцам,
Как болезнь, неизбывная грусть,
Приходившим с котомками, ранцем,
Чтобы грабить наивную Русь...
Я покину однажды под осень
Третий полуразрушенный Рим.
Мы ж как дети, не знаем, что просим,
И не ведаем то, что творим.