Дом твой через парк, от ворот налево.
Мы делились всем, от вина до девок,
Я любил тебя как родного брата,
Ты ушел в поэты, а я – в солдаты.
Я теснил германцев, бежал от гуннов,
Жёг чужие храмы, дома и руны.
Ты блистал в столице, кропал сонеты -
Покоритель женщин, любимец света.
А пока мы топали к краю мира,
Над семью холмами слетались к пиру
Бунтари, предатели, казнокрады.
Город лихорадило, будто ядом
Пропитались улицы и арены,
И витал над крышами дух измены.
Нас, элитных про;клятых пилигримов,
Ждали подзабытые стены Рима.
А голов на площади – что термитов…
Кто-то в центре пел про друзей убитых,
Про тиранов-деспотов, рвался в небо,
Разгоняя бурю людского гнева.
Про меня у пленных ходили слухи,
Что броском кинжала срезаю ухо...
Голос стих, разбившись волной о берег -
Беспощадно точен палач империи.
У твоей могилы в тени оливы
Я сидел с вином и приго;ршней сливы,
И сигнальный рог в тишине заката
Прозвучал как реквием по солдату.