Его взяли ночью, в коридоре,
Тусклый свет, расплывчатые лица,
В куртках кожаных, стояли двое,
Торопя скорей, с женой проститься,
Он, в ответ пытался оправдаться,
Что не ждал чекистов и ареста,
Что они же будут извиняться,
Ведь, ошиблись…взяли его вместо…
Повели, толкая грубо в спину,
Сквозь пролёты, лестничные клетки,
Видел он, садясь уже в машину,
Как мелькнула тень в окне соседки,
Силуэт жены размытый мраком,
Жёлтый лист упавший под ногою,
Он, пытаясь справиться со страхом,
Весело махнул ей вслед рукою…
Город…город спал в сыром тумане,
В отгоревшем золоте берёз,
Улицы знакомые мелькали,
Где мальчишкой, он играл и рос,
Где сложились, первые страницы,
Со стихами в звёздной вышине,
Где над Минском, возвращались птицы,
Со свободой в крыльях, по весне!
«Что допрыгался?» прервал охранник резко,
«Что же не хватает вам, писакам?
Ведь дано и звание, и место…
А у вас нет совести, и страха!»
Он…смотрел, в его лицо устало,
В этот взгляд, в котором видна плеть,
Прошептав ему: «Что с нами стало?
Мы забыли собственную речь,
И беснуется в терроре красном,
Демон, подчиняя всех умы,
Когда, нет свободы – нет, и счастья!
Ведь, знамёна требуют крови!»
Въехали во двор за комитетом,
Круглая тюрьма «американки»,
«Здесь забудешь ты, что был поэтом!»,
Рявкнул пёс конвойный у стоянки…
Лестница винтом шла в круг из камер,
Конус крыши «солнышком» светился,
Он за дверью, на секунду замер,
Гроб щеколдой лязгая…закрылся,
Мысли…мысли шли бесперебойно,
Что же будет с ним, детьми, женою?
Агнец на закланье, перед бойней,
Он молился чистою душою…
Он молился «где же справедливость?»,
Следователь тыкая бумаги,
Бил…орал…а сердце колотилось,
Кровь залила белизну рубахи,
Через час, избитый на допросе,
Будет он лежать, у этой двери,
Не поставив подписи в доносе,
Через два часа, он был расстрелян….
Через три часа, он был отброшен,
С сотней тел в траншею, в Куропатах,
И проплачет по их душам осень,
Прилипая правдой на лопатах.
…………………………………………………….
Матери с женой не сообщили,
В выходные шли они к тюрьме,
И с едою, вещи приносили,
Чтоб узнать о сыне, и отце,
Они верили идя дорогой,
Он вернётся, как герой из песни…
Через пару лет, им скажут строго,
Что вчера, он умер от болезни…
В эту ночь, по коридору смерти,
Уходили первые из первых,
Беларуси, выстрелили в сердце,
Имена стирая, как неверных,
В жёлтом доме крысы суетились,
К празднику седьмого ноября,
Сообщить – с врагом они сразились!
И верны заветам, главаря!
В эту ночь, огнём горели книги,
И слова неизданных стихов,
И не слышала страна, как в крике,
Убивают лучших из сынов!
Только время байками не лечит,
Приходя с дождями покаянья,
Смерть героев в нём увековечив,
Правосудие вершит, над каждой дрянью!
В эту ночь, свивались в струны нервы,
Память, запечатал страх оков,
Уходили…первые из первых,
Чтоб ожить в истории веков…
01.11.2020 00:56
P.S. Ночь с 29 на 30 октября 1937 года — Черная дата в истории Беларуси. За одну ночь советские спецслужбы расстреляли более ста представителей белорусской интеллигенции — литераторов, ученых, государственных деятелей.
Среди расстрелянных: Михась Чарот, Алесь Дудар, Михась Зарецкий, Платон Головач, Анатоль Вольный, Тодор Кляшторный, Юрка Лявонный, Валерий Моряков.
Всего в 1930-1950-е годы в Беларуси было репрессировано около 600 тысяч человек. Около 200 тысяч из них погибли. Предположительно, около 30 тысяч расстрелянных похоронено в Куропатах.
Ссылки на источники:
https://skrepohistory.livejournal.com/3982.html
http://www.marakou.by/by/pressa/archiu/index_211.html
https://www.dadalog.org/noch-poetov