Глава 1.
– Смольникова Наталья Валерьевна? – Шустрая рыжая девица из студентов-старшекурсников, подрабатывающих летом в приёмной комиссии, протянула Наташе бланк анкеты. – Заполнишь в коридоре, потом занесёшь.
– Я уже заполняла.
– То была анкета абитуриента, а сейчас – студента. Значит, заполняем. В общежитие уже устроилась?
– У меня есть жильё.
Взяв анкету, Наташка вышла из канцелярии. Университетский коридор гудел. Толпа молодых людей внимательно изучала вывешенные на стене списки счастливчиков: не нашедшие своих фамилий обречённо уходили, а узнавшие о зачислении тут же издавали вопли радости.
– Да что за сумасшедший дом?! Поступают в университет культуры, а ведут себя, как дикари! – Строгая дама почтенных лет с трудом пробиралась сквозь толпу. – И кого мы принимаем?..
Едва найдя свободное пространство на одном из подоконников, Наташа заполнила анкету. «Режиссёр театрализованных представлений» – название будущей профессии звучало как-то непривычно.
Приняв бланк, девица в канцелярии состроила умное лицо:
– Музыкальная школа? Это у нас приветствуется. По классу?.. Ты графу пропустила.
– Гитара, фортепиано и вокал.
– Очень хорошо. Ну, что ж... Поздравляю с зачислением, жду первого сентября! – Тряхнув рыжими кудрями, девица важно поджала губы.
– Я обязательно буду! – едва сдержала улыбку Наташа. – До свидания!
***
День выдался суматошным. После университета Наташе пришлось заехать в паспортный стол, по пути забежать в почтовое отделение, аптеку, и лишь потом отправиться домой. Панельная пятиэтажка находилась в одном из окраинных микрорайонов города – сорок минут на маршрутном такси из центра. Добравшись до квартиры, Наташка ещё какое-то время боролась с соблазном упасть на диван. Однако, воодушевлённая сегодняшним зачислением, всё же налила в пластмассовое ведро воды и приступила к уборке. Мокрой тряпкой собрала пыль, затем вымыла начисто пол. Заплетённая в «колосок» коса то и дело сваливалась на плечо, и девушка уложила её узлом на затылке. Расстелив небольшой коврик, прошлась по чистой комнате, невольно задержалась возле полки книжного шкафа: с фотографии на неё смотрела молодая белокурая женщина с глазами цвета крепкого чая; смотрела так, как могла смотреть только она – мама...
Окончательно убравшись в квартире, Наташа набрала номер отца.
– Привет, пап. Всё хорошо, в сентябре на учёбу. Домой не приеду.
Отключив телефон, подошла к раскрытому окну. Зажжённые фонари рассеивали сползающие на город сумерки. Где-то вдалеке ещё виднелся отблеск закатившегося за горизонт солнца, и бледные звёзды начинали появляться в темнеющем небе одна за другой.
Большой областной центр, куда приехала учиться Наташа, был родиной её матери, трагически погибшей около пяти лет назад. Здесь жила до недавнего времени и бабушка...
Небольшой провинциальный городок, где остался отец, где родилась она сама, теперь казался маленькой деревушкой. Наташе вдруг захотелось туда – в их уютный, утопающий в зарослях рябины деревянный дом. Мама очень любила рябину... Наташе показалось, что она видит перед собой и родной двор, и рябиновые кисти, и окно, из которого мама вот-вот позовёт её, маленькую девочку, домой.
Через год после смерти матери отец встретил свою первую школьную любовь, и вспыхнувшие вновь чувства заглушили тоску по погибшей жене. Бросив мужа-алкоголика, Светлана Петровна вошла в Наташин дом новой хозяйкой... И дом стал чужим. Падчерицу мачеха не обижала, они ни разу не поссорились за эти годы. Но теперь всё было по-другому. Занавески на окнах, посуда, кухонная скатерть – всё очень быстро поменяло привычную цветовую гамму. Даже грядки на огороде были посажены иначе, не по-маминому, а ярко освещённые окна уже не так манили к себе по вечерам, когда девочка затемно возвращалась из музыкальной школы.
На каникулы Наташа уезжала к бабушке. Мама, добрая и ласковая, всегда незримо присутствовала между ними: бабушка напоминала Наташе мать, а сама Наташа напоминала бабушке погибшую дочь. «Женщин в нашем роду трудно спутать с другими. Карие глаза и светлые волосы, такая уж редкая порода», – говорила Мария Андреевна, заплетая осиротевшей внучке белокурые косы. Через несколько лет она скоропостижно скончалась, и Наташа осиротела дважды. Однокомнатная квартира на окраине областного центра досталась ей как слабое утешение.
***
Усталость сковывала веки, но сон не шёл. Свет из прихожей мягким пучком падал на трёхстворчатый плательный шкаф с высокими антресолями. Именно этот шкаф вызывал у Наташки жуткое чувство сиротства. Догадавшись, откуда берётся тоска, девушка встала, открыла деревянную дверцу. Из тёмного, забитого одеждой пространства на неё смотрела гитара… Смотрела с живым, нескрываемым укором.
– Ну, всё, всё! Больше не буду держать тебя в шкафу. Честное слово!
Действительно, как она могла забыть? Спрятать в застенки шкафа свою лучшую подругу и забыть! Экзамены, тревоги, переживания – всё это лишь отговорки. Гитара была не просто инструментом. Она была и собеседницей, и советчицей. Во всяком случае, Наташе казалось именно так. Замкнутая по природе, с раннего детства она была абсолютно самостоятельным человечком. Все решения принимала без привлечения третьих лиц. Потому что вторым лицом всегда была гитара. Если возникали проблемы, Наташка их проигрывала. Мысли роились в голове, а пальцы перебирали струны до тех пор, пока из общих звуков не начинала вырисовываться определённая мелодия. Вот под эту мелодию и приходили ответы на любые вопросы.
Играть на гитаре Наташу научила мама – сама педагог по вокалу. Как только маленькие пальчики смогли смыкаться на грифе, девочка получила первые музыкальные уроки. Петь начала ещё раньше, едва научившись говорить.
– Ты поёшь как Агнета! – это сравнение она слышала десятки раз, не совсем понимая, нравится ей это или нет.
– Ты должна сделать вокальную карьеру! – то и дело твердили преподаватели музыкальной школы подросшей Наташе.
– Надя, грех хоронить такой талант в провинции! – заученно повторяли они своей коллеге, Наташиной матери. – Пробивайтесь всеми правдами и неправдами на большую сцену!
Они пробивались. Наташа участвовала во всевозможных областных конкурсах, побеждала на детских фестивалях эстрадного творчества. Всё привычнее становились мысли о консерватории.
Всё изменилось в одночасье… В тот год погибла мама. Тяжело переживая утрату, девочка ушла в себя.
Она не пела почти два года. На гитаре играла лишь дома, закрывшись в своей комнате, но однажды, поддавшись на уговоры знакомого музыканта, снова вышла на сцену в составе девчоночьей поп-группы.
Её продвижением теперь не занимался никто, хотя хвалили и восхищались по-прежнему. Отец был далёк от творчества, Светлана Петровна и того дальше. К моменту окончания школы Наташка и сама уже не воспринимала карьеру певицы всерьёз. «Режиссёр театрализованных представлений» – сойдёт и эта профессия. Она тоже связана со сценой, а это главное.
***
Достав гитару, Наташа тихонько перебирала струны. Зачем-то вспомнился выпускной... Сосед и одноклассник Серёга Шустов – робкий, влюблённый в неё давно и безнадёжно, под действием алкоголя неожиданно осмелел. Он весь вечер ходил за Наташкой по пятам, то и дело приглашал на танец, не подпуская к ней других парней. Тем, кто хорошо знал Сергея, могло показаться, что парень окончательно слетел с катушек. Он смотрел на Наташку пожирающим взглядом и даже попытался затащить её в пустой класс, за что немедленно получил по физиономии. Потом долго и пьяно извинялся, но праздничное настроение было испорчено. Не дождавшись окончания бала, Наташа сбежала домой. Было очень неприятно видеть всегда вежливого и сдержанного Серёгу в роли страстного поклонника. Она даже не пошла встречать рассвет в компании одноклассников.
Непривычная назойливость Шустова и напугала, и оставила неприятный осадок. Пожалуй, именно в ту ночь Наташа окончательно поняла, что прежней дружбы быть не может. Сергей, которого она с детства воспринимала как брата, вдруг переступил запретную для «родственника» черту. Принять этот факт было сложно. В свои семнадцать лет Наташа ещё ни разу серьёзно не влюблялась. Сверстники и сами не проявляли к ней настойчивого интереса, и причиной тому был всё тот же Серёга Шустов. Он всё время крутился рядом с Наташей: провожал из школы, встречал с репетиций, помогал её отцу в хозяйских мелочах. Их привыкли видеть вместе: улыбчивого, добродушного парня с широкими чертами лица, и белокурую девочку с длиной косой и гитарой за плечом. Наивная Наташка думала, что так будет всегда. Теперь же она втайне радовалась своему отъезду. Оставшийся в родном городке Сергей часто звонил, порывался приехать, но в ответ слышал лишь её твёрдое «нет».