Глава 5.
Идею «отдохнуть друг от друга» первой начала воплощать в жизнь сама Кристина. Она так и не сказала Дмитрию о причине своих истерик. Удивительно, но, сам того не подозревая, её озвучил Сашка Говоров. Колечко в бархатной коробочке… Белое платье, свадебный лимузин… Кристине хотелось, чтобы Дмитрий сам принял решение и сказал заветные слова… Однако, на свадьбу он даже не намекал. Через день после их последнего разговора Кристина вернулась в дом родителей. Она надеялась, что Дима соскучится и будет уговаривать вернуться… Возможно, так бы всё и вышло. Но раньше Морозова в доме Лапиных появился зарубежный партнёр Леонида Борисовича – восточный красавец по имени Мухаммед. Он отлично говорил по-русски, к тому же, был русским по матери. Кристина знала его по прошлым приездам: Мухаммед не раз бывал в доме её родителей. Он был старше Кристины на десять лет, и проявлял к девушке пристальное внимание. Желание отомстить Морозову, помноженное на обаяние смуглого красавца, сыграло злую шутку… Мухаммедом Кристина увлеклась вполне искренне, его горячая восточная страсть не шла ни в какое сравнение с морозовской чувственной, но северной романтикой… да, собственно, и романтика была на исходе.
– Ну, и что ты теперь скажешь Димке? – крепко сцепив пальцы обеих рук, Лапин исподлобья смотрел на дочь. Стоя перед огромным, в пол стены зеркалом, Кристина примеряла подаренные Мухаммедом серьги.
– Я не обязана ему ничего говорить. Он мне не муж.
– Я думал, у вас всё серьёзно.
– Я тоже так думала. – Девушка повернулась боком и, всё так же любуясь собой, разгладила на бёдрах дорогое стильное платье.
– Что изменилось-то? Подумаешь, поругались. Знаешь, дочь, я не настолько богат, чтобы прикармливать всех твоих поклонников! – Тон Лапина был довольно грубым, но, судя по всему, Кристина мало обращала на это внимание.
– Не нужно больше никого прикармливать. И спонсорской помощи хватит. И вообще… расторгнул бы ты с ними договор. Я тебе других музыкантов найду.
– Не говори глупости. Зачем другие музыканты, если у меня есть «Ночной патруль»? Кто же режет курицу, несущую золотые яйца?
– А, хочешь, я тебе за две недели подгоню новую группу? Бомбовую! Хочешь?
– Ты сначала подгони. А там посмотрим. А с Мухаммедом завязывай. Это не твой вариант.
– Почему?
– Ты была в его стране, сама всё видела и не раз. Это человек другого мира, другого менталитета. Он для тебя – инопланетянин, поняла?
– А, может, я хочу улететь на его планету.
Услышав последние слова дочери, Леонид Борисович взвился. Видимо, Кристина всколыхнула его тайные страхи.
– Ты – дура?! – от нахлынувших эмоций Лапин с силой постучал себе по макушке. – Ты вообще соображаешь, что ты говоришь?!
– А что такого? По-моему, он вот-вот сделает мне предложение. Или, скажешь, он опять прилетел по вашим общим делам?
– Кристина! Опомнись! Он женат! - со злостью выдвинув вперёд нижнюю челюсть, Лапин сжал и без того тонкие губы.
– Да, он женат! Но он хочет развестись! И, вообще, мне его семейный статус – фиолетового цвета!
– Боже… Какая же дура! – Лапин души не чаял в единственной дочери, но в крепких выражениях не стеснялся. – Ты такая же дура, как и твоя мать! Это он тебе сказал про развод?
– Да! – Кристина обиженно отвернулась.
– У них не разводятся!
– Разводятся, если нет детей! А у них детей нет! И он её не любит!
– Да у него может быть пятнадцать жён! И все без детей, все не любимые! Шестнадцатой будешь?
– Буду! – Характером Кристина была всё же в отца.
– Тогда ты мне не дочь!
– Ну, раз я тебе не дочь, тогда указывать мне, с кем встречаться и за кого выходить замуж, ты не имеешь права. – Кристина сердито взяла со стола зазвонивший телефон. – Да, солнце! Ты подъехал? Уже выхожу. Передать папе привет? Какому папе? Я теперь сирота.
***
Ночной клуб, в который приехали Кристина и Мухаммед, был ещё практически пуст: несколько ранних посетителей и персонал. Кристина не случайно выбрала заведение отца. Несмотря на новое увлечение, обида на Морозова не прошла. Ей очень хотелось, чтобы слухи о связи с богатым партнёром Лапина достигли Димкиных ушей, а ещё лучше – его собственных глаз. Прошло два месяца с их расставания, а Морозов только пару раз и позвонил, на встречах не настаивал, её «прощай» воспринял если не равнодушно, то без особого трагизма. Анна Сергеевна предлагала свою материнскую помощь в примирении, и в другой ситуации Кристина за неё бы ухватилась… Но теперь она сказала гордое «нет». Впрочем, о причинах отказа вежливо промолчала. Было неловко говорить матери Морозова о своём новом любовнике.
– Здравствуйте, Кристина Леонидовна! Вам как всегда? – администратор угодливо расшаркался перед дочерью хозяина.
– Да, Петя, как обычно.
Пройдя к стойке бара, Петя собственноручно приготовил любимый Кристинин «космополитен».
– Раненько вы сегодня, Кристина Леонидовна.
– Так получилось.
Облокотившись о стойку, девушка обворожительно улыбнулась своему спутнику. В ответ спутник что-то прошептал ей на ухо, непринуждённо положил руку на колено. Сквозь негромкую музыку послышались шаги нескольких человек.
– Вот и музыканты приехали! – не без намёка произнёс Петя. Несмотря на готовность к встрече с Дмитрием, Кристина внутренне напряглась. В зеркальной стене отразилось, как «Ночной патруль» в полном составе прошествовал к эстраде.
Стараясь не смотреть в зал, девушка продолжила мило общаться с Мухаммедом. Она даже не заметила, как к стойке подошёл Морозов, поняла это, лишь услышав знакомый голос.
– Добрый вечер! – Дима выглядел спокойным. – Мне как всегда, и не из холодильника.
– Дмитрий, добрый вечер! – Петя хорошо играл роль гостеприимного бармена. Ловко протерев бутылку минеральной воды, с шиком поставил её перед клиентом. – Что-нибудь ещё?
– Нет, спасибо.
Спокойно расплатившись, Дмитрий вернулся на эстраду. Персонал и немногочисленные посетители, наблюдавшие эту сцену, облегчённо выдохнули. Ожидаемого скандала не случилось. Кристина тоже решила не испытывать судьбу и вскоре увела своего спутника.
Около часу ночи музыканты, наконец, сложили инструменты. Чего стоило Димке его внешнее спокойствие, не узнал никто. Никто, кроме друзей. Вернувшись из клуба в студию, четверо парней не разошлись по обыкновению, а, разливая по пластиковым стаканчикам водку, молча пили, пока литровая бутылка не опустела. Глядя куда-то вперёд, Морозов первым нарушил молчание:
– Есть идея новой композиции.
– Хорошая идея! – Слегка опьяневший Мазур с готовностью поднялся со стула. – Чё, я в ночник?
– Я – пас. – Совершенно трезвый Дмитрий поменял дислокацию, переместившись за клавиши студийного «корга». Саш, не помнишь, мы куда-нибудь забивали текст «Он, как и я»?
– Если мне не изменяет память, это последний текст Кристи? – Говоров бросил на друга осторожный взгляд. – Мы его не забивали, а заливали.
– В смысле?
– Ну… Пива с Мазуром как-то попили. Но очень неосторожно попили… Я бы сказал, варварски! Ладно… Я сейчас. Может, и повезёт!..
Достав из угла мусорную корзину, Говоров перевернул её прямо на пол. Порывшись в груде пивных банок и пачек от чипсов, извлёк на свет мятый, залитый пивом листок исписанной бумаги. Аккуратно развернув, подал Димке. – Вот, Димыч. Ты на нас орёшь, что мы мусор редко убираем, а оно видишь, как вышло?
– Давай сюда… – Отобрав листок, Морозов кое-как примостил его на пюпитр, пробежался по клавишам…
– Димон, может, лучше за водкой сбегать? – с сомнением в голосе хохотнул Витька.
– Да всё правильно. – Немногословный Никита поднялся из-за стола. – Пойдём, покурим на улице, мужики. Не мешайте.
– Давай, хоть текст забьём? – Сашка сделал попытку исправить свою оплошность. – А то листок изжёванный, будто Мазур им закусывал.
– Нет, Саня. Листочек что надо. Как раз в тему.