А я лежу головой на север.
В пределах зрения - ни одной стервы.
Сам, блаженный, короче, первый,
После того, кто сверху сверлит.
Пару минут и начну двигаться,
От хлеба до трапа, шаббат на Ибице,
От зла до злаков, так мне видится
Прописными в моей кириллице.
Походу точно: стоит и стоит,
Не знаю, что ещё больше расстроит.
Скрипка в пыли молча воет
Прости, хорошая, нас уже трое:
Ты, тишина и я,
Отметка ноль, в пыль выжженая,
Легкая боль, памятка выжившим...
Ну, правда, прости. Свет выжимкой
Точно, локально, грубо и в кольцо,
Уже не помню, когда брил лицо,
Когда внутри брал заподлицо,
Стройка. Матом за всех мать их отцов
Да. И такое чувство, словно я последний,
Словно тот самый, вечер летний.
Словно слово уже не липнет
В камчатских берёзах скучаю за липой.
За чайной розой в окне и её запахом,
За вечный холод с его бордовым замахом,
За боль со вкусом адреналина и нахуй
Всё. Теперь точно. Смахивай
Глупую муху, меня с окна.
Или с тяжёлого мохнатого дна.