И снова боль сродненности с твоим
теплом... Квартал уже уснул и только
был слышен шорох снега нам двоим
и в небе апельсиновая долька
слегка кислила. Мы вошли в кабак –
твои слова во мне еще звучали,
а в тишину врезался лай собак
и в белом свете улицы мерцали.