Он постоянно менял манеру письма.
И все же, его картины легко узнать.
Линии и плоскости подчиняются странным,
наполовину подсознательным
законам и правилам.
Длинные,
волнообразные линии
никогда не бывают резкими,
как облака в поднебесье,
текут легко и свободно.
Изображения - всего лишь наброски.
Краски текут сами.
Чтобы картина «висела правильно»
тяжесть картины распределена:
листва
передается общей массой, луна всегда полная,
и отражаясь в море,
всегда излучает столб света.
Мрачное настроение
он создает группировкой:
«Что-то мрачное в том, что людей трое.
Третий лишний. Ждет своей очереди-
возможности
вступить в разговор, оттеснив второго.
Группа из трех человек - это
всегда ужасно и смертельно.
Беседовать
могут только двое".