Я призываю тебя через гигантскую реку или пропасть,
чтобы предостеречь и подготовить тебя
Земля будет обольщать неторопливо, неощутимо,
тонко, исподволь потакая тебе.
Я не была готова. Я стояла в бабушкиной столовой,
и подставляла стакан. Томлёные сливы, тушёные абрикосы –
сироп, льющийся в стакан со льдом,
медлительное терпеливое добавление воды небольшими частями,
взыскательные кузины дегустирующие
каждую порцию,
благоухание летних фруктов, насыщенная концентрированная
цветная жидкость постепенно светлеет и становится сияющей
теперь больше света проходит через неё,
наслаждение и упоение. Моя бабушка ждёт
чтобы узнать, не требуется ли ещё. За упоением следовало глубокое погружение
я не любила ничего, кроме глубокого уединения в чувственной жизни
Растворяющееся в ней «Я» или неотделимое от неё,
будто парящие, отстранённые собственные потребности,
полностью незащищённая, пробужденная, полностью живая
глубоко погружённая в своё «Я»
Мистическая защита. И где-то далеко пылающие в стеклянных чашах фрукты.
Снаружи за окном садилось солнце
Я не была к этому готова: к закату, окончанию лета. Представлению о
времени как о континууме, ощущению чего-то, что подходит к концу
ни отстранённость, ни чувствование не защитят вас
я предостерегаю вас, так как меня никто не предостерёг:
вы никогда не расслабитесь, вы никогда не насытитесь,
вы будете изранены и покрыты шрамами и останетесь не насытившимися
Ваше тело состарится, вы будете продолжать нуждаться
Вы станете нуждаться в земле, в большей степени, в земле –
Возвышенное безразлично. Оно присутствует, но не откликается
Оно всеобъемлюще, но не служит тебе.
Оно будет наполнять тебя, будет восхищать тебя,
Но не сохранит твою жизнь.
***
The Sensual World
I call to you across a monstrous river or chasm
to caution you, to prepare you.
Earth will seduce you, slowly, imperceptibly,
subtly, not to say with connivance.
I was not prepared: I stood in my grandmother’s kitchen,
holding out my glass. Stewed plums, stewed apricots –
the juice poured off into the glass of ice.
And the water added, patiently, in small increments,
the various cousins discriminating, tasting
with each addition –
aroma of summer fruit, intensity of concentration:
the colored liquid turning gradually lighter, more radiant,
more light passing through it.
Delight, then solace. My grandmother waiting,
to see if more was wanted. Solace, then deep immersion.
I loved nothing more: deep privacy of the sensual life,
the self disappearing into it or inseparable from it,
somehow suspended, floating, its needs
fully exposed, awakened, fully alive –
Deep immersion, and with it
mysterious safety. Far away, the fruit glowing in its glass bowls.
Outside the kitchen, the sun setting.
I was not prepared: sunset, end of summer. Demonstrations
of time as a cotinuum, as something coming to an end,
not a suspension; the senses wouldn’t protect me.
I caution you as I was never cautioned:
you will never let go, you will never be satiated.
You will be damaged and scarred, you will continue to hunger.
Your body will age, you will continue to need.
You will want the earth, then more of the earth –
Sublime, indifferent, it is present, it will not respond.
It is encompassing, it will not minister.
Meaning, it will feed you, it will ravish you,
it will not keep you alive.