Перед новолунием небо особенное.
Молодая луна будто несёт на руках состарившуюся.
Золотая скорлупа полнолуния постепенно сползает,
становится пепельно-перепелиной.
Яичко превращается в простое, и исчезает.
Мама наблюдала за небом. Я наблюдала за мамой.
(Дети всегда так делают, а взрослые не замечают).
«Смотри, - сказала мама, - луна идёт за нами,
куда мы, туда и она…»
В сапфировом, начавшем светлеть, небе
пульсировали разноцветьем далёкие звёзды.
Мёртвенно-бледный лик луны с зияющими тёмными глазницами
был обращён прямо на меня.
Умирающая луна, казалось, зевала, делая последний вдох, или беззвучно кричала.
Застывшее зрелище пугало и восхищало одновременно.
Я сделала шаг, и небо, вместе со звездами
и луной, сдвинулось с места.
«За нами идёт всё небо…» - подумала я.
"Что ты сказала?" - спросила мама
Тонкий изогнутый золотой рожок всходил с правой стороны
лунного диска.
Рисунок Леонардо да Винчи
***
Перед новолунием небо особенное.
Новая луна несёт на руках состарившуюся.
Золотая скорлупа старой луны сползает,
становится пепельно-перепелиной.
Яичко превращается в простое, и исчезает.
Мама наблюдала за небом. Я наблюдала за мамой.
(Дети всегда так делают, а взрослые не замечают).
«Смотри, - сказала мама, - луна идёт за нами,
куда мы, туда и она…»
Я подняла голову...
В сурьмяном, начавшем светлеть, небе
пульсировали разноцветьем далёкие звёзды.
Мёртвенно-бледный лунный лик направлял на меня с высоты взгляд тёмных глазниц.
Открытый в немой зевоте рот умирающей луны о чём-то кричал.
Застывшее зрелище пугало и восхищало одновременно.
Я сделала шаг, и небо, вместе со звездами
и луной, сдвинулось с места.
«За нами идёт всё небо…» - подумала я.
"Что ты сказала?" - спросила мама
Тонкий изогнутый золотой рожок всходил с правой стороны
лунного диска.