Глядели, как рыжие джинны
сжирают обои, шторы,
купали глаза-черешни
в горячих водах из недр.
Герани и перчики -
с подоконников родом
толпились в коробке испуганно
в предчувствии перемен.
Калился воздух, как нервы,
как скулы от бледного гнева,
и падали на дорожку
в отчаяньи балки крыльца.
Кормили костры - домами,
намеренно сиротея.
Из дыр грудных вынимали -
в домах оставляли сердца.
Наири оставила куклу,
Саркис заводную собаку,
Ваан с Ваагном всю сладость
своих двадцати семи.
Восславим пожаром древним,
как воздух и пыль Арцаха,
извечное непостоянство
и вечный огонь любви!
Восславим и опустеем,
за дымом взмыв невесомо.
Сжигая собственность, словно
в жертву богини Мане.
Оставив в памяти вспышку -
сильнее первого слова;
как контур, руину дома
для маленькой Армине*.
* - Армине - имя переводится как "судьба", ранее персы называли так Армению.