Мою наивность люди били в красивых шумных городах
Италий всяких и Бразилий, в других на глобусе местах.
С улыбкой били, со слезою, и с неутешною мольбой...
Всегда культурно — не с разбоем, не с дракой глупой и стрельбой.
Бывало, что над ней смеялись, и обзывали — простота,
Святой доверчивости кладезь, и горб для всякого креста.
Моя наивность в белом платье, с червонной розой в волосах,
Мне хорошо в ее объятьях мечтать о добрых чудесах.
О том, что есть мужская дружба, железо слова, мысли честь,
Любовь, что плачет безоружно, и совесть сердца тоже есть.
Мою наивность бьют доселе, но — вот живуча и крепка...
И не боится потрясений.
И улыбается слегка.