Из всех твоих лиц мне нравится половина.
А через секунду – другая.
Я в бедах твоих неповинна,
но им присягаю.
На верность, как стягу,
что бьется на манер крыла,
собой обнимая бродягу
вроде меня.
Только, ...с другим лицом
рожденного тем же Oтцом.
При нашем всеобщем сиротстве
разность – основа родства и условие сходства.
Ветер бед плещется в мыльнице мира,
Взбивая пену, белую, как венок.
Ищу вторую, неравную мне половину,
cбиваясь с ног.
С твоих стихов раненых навылет,
что были, есть и еще придут,
считываю не кровь, но волну – солонее неволи.
И уже нечувствительна к боли
надтреснутых губ.