Был очень красивый закат и вечер практически был безветренным. Тишину разрывали мои тяжёлые вздохи, их вес на прямую имел связь с воспоминаниями навеянными чувствами. Запах мокрой травы напоминал о времени, которое отняла судьба у каждого из нас. Небо же было таинственно затянуто розовыми облаками, словно нарисованными на дорогих обоях. Искусственность натурального контрастировала с натуральностью искусственного причудливо оформленной террасы. В голове вертится мысль о том, мог ли этот образ быть реальным или он спланирован намеренно подсознанием. Вдалеке, вдруг, стала проглядываться водная гладь и счастливые рыбы, чьи улыбки свидетельствовали в пользу ночных грёз. Тревожные крики птиц доносились словно из глубины воды. Затем за спиной послышался лай собак, будто перетекающий в людские голоса с интонацией кривотолков. Картина сгущала свои краски вокруг конкретного персонажа создавая какие-то невидимые, на первый взгляд, рамки за которыми сияло солнце.
- Мама - Раздался чей-то детский голос. - Мама!
Я оглядывалась по сторонам, но черная пелена застилала глаза и только холод в ногах говорим о том, что во что-то упираюсь. Сырая земля, нет больше таинственности и только сумрак продолжает поддерживать градус ощущений.
- Мама... - Голос теперь был за спиной и маленькая ручка коснулась нижней части моей спины... Я обернулась и увидела себя... Себя, лет пяти... Девочка протянула ко мне ручки:
- Мама, мне холодно... - Сказала она и стала постепенно отдаляться. Я хотела пойти за ней, но ноги затягивало в мутную жижу.
- Мама, сделай ещё что-нибудь... Я хочу жить... - Сказала она и исчезла в темноте, а грязь под ногами стала утягивать в себя с прогрессирующей скоростью. Опять раздался лай собак, вперемешку с мяуканьем кошек и людским гулом. Среди размытых ликов стал приобретать очертание образ, одного большого черного пса, который почему-то не внушал страха лишь мне одной. Он приблизился и мягко схватив за шиворот вытащил пленницу из тисков темной грязи. Лапы зверя неожиданно превратились в большие человеческие руки, которые обняли освобождённую с душевной теплотой. Приятный голос с согревающим дыханием прошептал мне в ухо:
- Борись за свою дочь...
- Он меня не любит... - Почему-то ответила я, даже чётко не видя лик того, кому именно говорила эти слова. Что-то будто отпустило меня ввысь, и я врезалась в кровать получив полную дезориентацию в пространстве. Упала вверх... Сознание возвращалось под шёпот: "Любит, любит, любит..." Я, просто, видела сон.
Деятель искусств Рузана Биштова (с).