В иные планы бытия
Со временем, душа моя
Уйдёт. И, может, за чертой
Познает истинный покой;
Сольётся в сущности своей
Она с Мерилом всех вещей;
Оставит жизни кутерьму,
Земного бытия тюрьму,
Обиды, слёзы и печаль,
Потери, грусти… Только даль,
Которой нет границ и лет,
И дивный животворный свет
Тогда доступны будут ей.
Не зная ни ночей, ни дней,
Не зная страсти и забот,
Отринув тела лишний гнёт,
Всегда свежа и молода,
Не заскучает ли тогда?
Не возопит ли, наконец,
В мольбе неистовой: «Отец!
Верни мне ночи вновь и дни,
И боль и страсть мои – верни!
Верни мне светлую зарю,
Мою тоску по октябрю;
Верни мне первый белый снег,
Капель и вод весенних бег,
И летний зной, и звездопад,
И с ветром дождь в лицо, и град;
Смех детский, голоса родни –
Прошу, Отец, верни, верни!
Ты милосерден, всемогущ!
В Твоём дому средь райских кущ
Жизнь бесконечно хороша!
Но только глупая душа
Не хочет привыкать к нему –
В земную просится тюрьму.
Пусть тяжек будет жизни путь.
Но чувства чтоб теснили грудь,
Чтоб сердца стук, кипела кровь!
Любовь… Отец, верни любовь!
Ту, что со страстью пополам,
В которой место есть слезам,
Свиданьям, встречам! Чтобы в ней
В сиянье тысячи огней
Весь мир преображался вдруг!
Чтобы в один единый стук
Сливались ритмы двух сердец!
Верни, прошу! Верни, Отец!»
И, может, вняв моим мольбам,
Он, путь земной прошедший Сам,
Вернёт ещё разок меня
На круг земного бытия.