К Алисе
(По мотивам жизни, и сказок Кэрролла Льюиса
«Алиса в стране чудес» и «Алиса в зазеркалье»)
Алиса повзрослела
(Осенняя встреча)
Рыцарь:
В огне весь город полыхал под ветром
Своей судьбой опаленный мятежник.
Я в нём сгорал от «духоты» как грешник,
От доли жизни с ненасытным темпом.
Речной трамвайчик, Зимняя Канавка:
Мгновенье, молния, - её очарование!
И взгляд манил покрова моего объятия,
А ложный брат в воде глядел украдкой...
Струились чёрные с отливом локоны,
С наливом персиковая кожа ворожила,
Вселенная огней под карим омутом жила,
Да образ пряничный в рассудке строками...
По жилам в бездну конь ретивый полетел,
Цунами пеной логос в щепки разбивало,
Невыносимо больно эрос бился стаей
О зеркало, карт-бланш особый восхотел.
Я колдовским силком пленил бы время,
Смиренно б гордость обуздал и волю:
Живою фотокарточкой б в её ладони
Упал как лист осенний с красна древа.
Течение Невы - то супротив моим мечтам,
Прям на моих глазах Европу похищали,
И тонкость плеч сокрытую под шалью
Уносит Зевс Речной к далёким берегам.
Та портретичность чувств поспевших,
Как полотно вбирала мой сюжет простой.
Ирги древесной, запах колдовской,
Наполнил суть мою творением шедевра.
Алеет барионный вечный свет заката, -
В путь шествую по солнечной дорожке:
То мысленно, то наяву, то понарошку,
И чайки на просторе мне вторят отрадно.
Чеширский кот бежал по линии заката:
Игривость, ласку и покой дала прохлада,
Мурчалось вольно грудью у реки Невы.
Задев слегка зацепой солнечный пирог,
Тот лакомый кусок с небес украсть не мог -
Чертоги Солнца стерегли Морские Львы.
Алиса:
Всё пламенело миндальною листвой,
Да гладь воды со мной грустила смирно,
А бархат такта волевого источает миро,
И голубой стихарь психеи светит истый.
Диск света спрятался за белую вуаль,
Бездонно в перьях утопал багрянец неба,
Закрыты Мира окна, да сталось без ответа -
Там за кулисами оконных рам печаль.
Потерян универсум-денотат нетленный.
Живая улица вела речной трамвайчик -
Сверкал насмешливо затейник-зайчик...
Мистерия оков любви была забвенна.
Как супротив огонь во мне торжествовал,
И вопреки хочу кричать: - так я нашлась!
Без спроса в дом к нему бы ворвалась...
И снова волны, бесшабашность, вал.
Ласкала пена разумений этих сладко
Из потаённых мест, где сон давно порос.
Смотрела в воду, задавая свой вопрос,
А ложная сестра в воде глядит украдкой.
И пусть не понята была своей судьбой,
Но в милосердии слеза её творила чудеса!
Зевс вывел в Зимнюю Канавку неспроста:
Мгновенье, молния - ах, любование тобой...
Черты лица, на стиле дней простые окуляры,
Атлант времён, напористого нрава стать.
В моём воображении такого не создать!
Какая редкость в наши дни: в руке сигара.
Алеет барионный вечный свет заката,
В путь шествующий образ впереди маня:
Тревожил вздох, то прятался в закате дня...
Плыла Луна, седел канал щербатый.
Чеширский кот бежал по линии заката.
В очах Алисы расцвели всесветлые заряды.
Забвение с оков любви ушло в небытие.
Алисы дом, горячий чай и солнечный пирог,
Чеширский кот хвостом кружил под диалог
В осенний тёплый вечер с ней наедине.
Алиса в театре
(Зимний сон)
Рыцарь:
Покровом нежно-голубым стелил пухляк
Тишин озимых снов, с морозом заодно.
Календаря листки..., не мало дней прошло.
Агат слоистый креп и рос, средь жил горя.
С лавиной телеграфных строчек засыпал:
Ведь был отважный рыцарь, были времена,
Сусаль от стоп - святейшей женщина была!
Тишинка нежила, да сном всё покрывала.
Бинарный толк по проводам и снилась мне:
Та, что осенним звоном до сих пор звала.
Старинное трюмо, кулисы круглого окна, -
Она глядела в ясписовое зеркальце в руке.
Там в черно-белом отражении зерцала
Два ложных образа вальсировали рьяно,
Проникновенность времени все-опьяняла,
Пухляк покрыл партер, портал и залы.
Дре-Весница мундштук кальяна отложив,
Произнесла, раскрыв себя стеклом задетым:
«Нет времени мне говорить вам сантименты,
Спасёте пленницу лишь искренне любив».
Что мощи было засиял сердоликов агат,
Я шёпотом вложил в уста желанные слова,
И Гавриил с Небес подал мне два крыла, -
Взмахнул, и с пленницей летел я наугад.
Внизу цвело бескрайнее лавандовое поле,
Полёт влюблённых пролегал над градом…,
Прожектор путь нам освещал багряный,
И звёздный бриз кометой падал в воду.
Разъединил нас электрический поток,
Во сне исполнили свои заслуженные роли.
Сбоил сигнал, пошли прерывистые строки,
А тишинок задул небесной тверди огонёк.
Тишин, тишинка, тишинок затеяли опять, -
Игру, дурман-венок, дремалось всласть.
Чеширский кот бежал по линии рассвета…
Я как мужчина честь мундира защищал.
Чеширский кот на берегу Зарю встречал,
И шёрстку языком чесал, мечтал о лете…
Алиса:
Премьеры день Александринского театра,
Та постановка обещалась иммерсивной.
С осенних пор немного экспрессивна:
Волнительно от образа, я вся в догадках.
Одежда круглой сцены распахнулась нам
И скоморохи в пляс пустились по рядам.
А христославы пели средь мужчин и дам,
Червонный скоморох манил меня к часам…
Из-за старинного трюмо явилась Королева
И молвила: «Ах, святки, погадаем для тебя».
И в руки ясписовое зеркальце мне подала.
Я замерла, она расположилась слева…
Не знала лишь о тайне зеркальца одно:
Похищено в «туманный» день у Гавриила,
Коварным чарам свита святость подчинила -
В нём Альтер-эго временем искривлено.
Там в черно-белом отражении зерцала
Мой свет очей и я, - вальсировали рьяно.
«наместник» хитро действовал о планах,
Всем содержанием своим тянулась к паре.
Ведомой Королеве я сдалась, мечтой горя,
И по наитию убить всё время возжелала.
Едва кивнула головой и треснуло зерцало!
Упал осколок руку ранив, и полетел пухляк.
Остановилось сердце, сразу побледнела.
Та бортовая качка к пропасти прибила,
И непосильно удержать реальности удило.
Соблазн сломил, навечно я окаменела…
Чрез «Вечность» маяком агатово свечение
И Ангел шепотом сказал волшебные слова, -
Да-да, Вы все их вы знаете наверняка.
Полёт в ночи и наших душ со-обручение.
Чеширский кот бежал по линии рассвета,
И к Рождеству Христову церкви приодеты.
Венчали крыши искры яркие кристаллов.
Чеширский кот в Неву закинул сеть свою,
Он солнечный пирог удить решился поутру.
Алиса в ожидании кота приборы намывала…
Алиса снова в зазеркалье
(Вспоминая весеннее будущее)
Рыцарь:
До первого тепла весна ютилась в почках,
Страстная седмица клонила дни к награде:
Тех благовоний дуновение и запахов плеяд
Пронзили все излучины молитвой сочной.
Да упоение мне Петергоф дарил в достатке.
Глиссировали резво в заводе «лягушки»,
Бежал, не замечая смех младых подружек,
Пасхальный кролик в лайковых перчатках.
Путь пролегал узлом до Шахматной горы.
Скользнул за ним, драконы расступились.
Попал я в неф, колодец был по середине,
Вокруг кривые зеркала, в них лик возник -
И призрак Королевы голосами в унисон
Вещал: «Хозяин слов - предвестник рока,
Яви мечту, испив воды Великого Пророка».
Ушло видение, знобил эмоций омофон...
Я зачерпнул ладонями серебряную воду,
Всю пригоршню свою испил неспешно.
«наместник» спорил дело то успешно -
Вдруг лихорадить начал понемногу.
Ах, не знавал неволи чар и колдовства:
Отравлена намеренно Святых Даров вода.
Русалка в том колодце - ложная сестра,
Собой манила, - осенним образом звала.
Заворожённым стал, и словно глух и нем…
Друг к другу мы тянули руки для объятий,
И страстный поцелуй - печать заклятья:
Покрылся мрамором и весь окаменел.
Я с каплей бытия нашёлся у «Шутихи»…
«Ищи меня где Поцелуев мост плывет
Во свете полнолуния, - сердце моё ждёт!»
Отрывочно я помнил шёпот тихий-тихий.
На злато Месяца позарился Чеширский кот:
Янтарных слёз для счастья Алисе принесёт.
С сачком для бабочек он шёл к реке Неве.
На мизансцене события только нарастали.
Чеширский кот не знал, - его уже искали.
Летали живо «галочки» в далёкой синеве.
Алиса:
Покрыла зыбь Фонтанку - гладь атласную,
«Цыплята» вербные водоворотом ёжились,
Поток кривил прохожим смело рожицы,
Явился Шляпник, молвил мне с опаской...
О Рыцаре - он Королевы чар заложник.
Я предлагала планы те, что были жёстче,
А Шляпник предлагал-то варианты проще,
Вернуть идиллию фантазий невозможно…
Чеширский кот подслушивал беседу нашу,
Блеснул улыбкой, снял завесу времени -
На двадцать лет назад стрелой летели мы,
Кольцо в руке на память о весне вчерашней.
Поднялись воды у реки и оголилось дно,
Перед глазами зеркало знакомое до боли,
Шагнула в зазеркалье с комом в горле.
Восьмая линия далась мне быстро и легко.
Чеширский кот задел меня слегка зацепой:
«Чтоб сохранить державность, власть свою
У Траляля и Труляля корону спрятала в лесу»
Обмен друзей оставим здесь за сценой…
И тотчас в неф попала взяв корону в руки,
Незримость Рыцарь нежно-спешно обнимал,
Сиял агат, осенний образ в «Вечность» звал.
Слеза с щеки упала в воду - чувств порука.
Рывок реальности, уже я в тронном зале,
Ногами на полу задела скипетр, державу…
На троне Королева безмолвно восседала,
«наместник» злом опутал зазеркалье.
Кричала ей и в грудь забила как в набат.
Разверзлись Небеса, летела птица Мира,
А в клюве том Златая Ветвь от Гавриила, -
Касанием низвергла зло, - и шах и мат!
Чеширский кот бежал по линии лесной,
А в зазеркалье встречали птиц с весной,
Идиллия фантазий детских расцветала.
Я образ вспомнила любви, который год,
Завесу времени открыл Чеширский кот -
С слезами радости в тоннель упала.
Венчание Алисы
(Лето нашей любви)
Нам звездный бриз в тугую нить собрал
С оказией вестей от жизни долгожданных.
Союз полночный двух силуэтов званных
Под звук сверчков всенепременно ждал.
Под стук сердец нам бархатом дышалось,
Наш поцелуй был слаще медоносной липы -
«Нерасставаний» знак наперекор изгибам,
Касание чутких рук мистерию свершало.
И больше не тая ни чувств ни упоения
Мы имена произнесли под светом лунным,
Но ор Чеширского кота с броском о струны
Глушил слова, ввёл птиц всех исступление.
Венчали нас в Исаакиевском Соборе града.
Солнцеворот стерёг коней в тени ограды,
Цепь облаков над нами аркой возле сада,
Колокола любви звенели вслед наградой.
Свет таинства проник под карий омут,
Говение душ открытых - Царств приемники,
Король и Королева - наши восприемники,
А фимиам нёс Весть Благую Пресвятому.
Отец Земной зерно семьи у Неба испросил,
Багрянец тут и лёг на щёки у венчавшихся.
Конец сомнениям пришёл оставшимся,
И с Образа смотрел Архангел Гавриил.
Моление чаяний поры огня окольцевало.
Вплетались сокровенные слова по жилам,
Сердоликов агат сверкал непостижимо, -
И большего тепла в тот год Нева не знала.
В путь шли вдвоём по солнечной дорожке,
Плескался пеной в волнах Зевс Речной,
И нам виднелся Алый Парус за чертой, -
То мысленно, то наяву, то понарошку...
Чеширский кот бежал по линии заката,
Чуть запинаясь следом выводок котят
И дружно огибали солнечный пирог.
Фруктовый суп готовила Алиса поутру, -
И ей не в одиночестве встречать зарю!
Чеширский кот в который раз помог…
Письмо к Алисе
(Меж строк дней календаря)
О, хмель от нежных губ твоих пьянящих -
Как високосный камертон путеводящий
В апрош мелодией чудес падёт парящей
От первой до последней ноты настоящей.
В пору огня никто не мог спасти меня,
Освободить от плена узника календаря,
Шафрановое сердце гибло без тепла,
Сизигия колец друг другу нас нашла.
Живое рук письмо с касанием первым
Дано прочесть не каждому желавшему,
И с красна древа лист к тебе упавший
Вальсирует в твоей психеи перманентно.
Шуга ненастных дней давила нашу лодку,
Течение в Город Слёз порою заносило,
А мудрость дней своё брала невозмутимо
И с фронта приходили радостные сводки.
И в памяти моей момент о робкой ласке…
Теперь я знаю для чего живу, за что умру.
Волеют замыслы родившие мою мечту -
Силу слова обретают в спелой сказке.
Моя душа звездой падёт в ночные небеса
Когда минует жизнь-то по прошествии,
Отправлюсь вмиг в большое путешествие
К Тебе, - в созвездие «Чеширского кота»…
- Я так люблю тебя!