Мне до утра слова твои
пока над нами не палит,
пока, пока не намело
ни снега, листьев, ничего.
Материалом не снабдит.
Она деньгами не смутит.
Она зовет любовь твою.
Наверно так и не поют.
Ломают мясо белой костью
много лет подряд
и как тоски пластину тонкой бьют.
И мяса стейк такой тоски
лежит и розов, и невин,
но недоступен муравью
и об него они не трут
ни лап, ни этих, этих самых,
что от укусов ты не сам.
Пусть дождь с неба скор,
он для меня как флер.
И даже если льдины упадут
со всех ледовых стен
мне другой не нужен плен.
Пусть он поспит, последний час обыкновенный
знает исток не там, где он, наверно,
непостоянный плен и на ветру.
Но он горит, видишь звезду?
Над всей, над всей, она такая
не знает как твою нездешнюю
зовут твою.