Белые снегири 29 - полностью -

БЕЛЫЕ СНЕГИРИ" ИЩУТ МЕЦЕНАТА
ПОМОГИТЕ «БЕЛЫМ СНЕГИРЯМ»



Журнал «Белые снегири» – издание благотворительное
и безгонорарное, распространяется среди участников
литературной студии, членов-гарантов литстудии и
благотворительных фондов при оплате ими почтовых расходов.


За достоверность фактов, точность фамилий, географических названий
и других данных несут ответственность авторы публикаций.
Их мнения могут не совпадать с точкой зрения редактора.

Адрес редакции: 356880, Ставропольский край,
г. Нефтекумск, ул. Волкова, д. 27
Контакты:
e-mail: vlados171@mail.ru
Тел: 8 906 478 99 78

литературно-
художественный
и публицистический
журнал
инвалидов


29  2021


издание благотворительное
безгонорарное

Нефтекумск – Вербилки
2021 г.

Редактор: Остриков Владимир Викторович
Компьютерная вёрстка: Калаленский Сергей Иванович
Организационные вопросы: Иванов Валерий Петрович

______________________________



Здравствуй, дорогой читатель!
29 номер "Белых снегирей" принимает старт. Отрадно, что у журнала появилось много новых, талантливых авторов, и надёжных верных помощников. Значит, дело наше правое и мы спокойно смотрим вперёд.
Говорить о трудностях издания каждого номера журнала, дело напрасное. Трудности были и, вероятно, будут. Куда уж без них. Хотелось бы видеть больше новых имён, неравнодушных и светящихся общей идеей.

Владимир Остриков.

--------------------

1. СТИХИ

Александра КОРОБКОВА
( Московская обл., г. Ногинск),
Член Союза писателей России

ПРОГУЛКА
Разметали листву заполошные
Ветры, вновь сотворив листопад,
Я иду на свидание с рощею,
Через старый задумчивый сад.

Клён ветвями зарделся оранжево,
В перелив с изумрудом сосны!..
Что же может быть более важное,
Чем касанье волшебной красы -

В тишине ворожит гладь зеркальная,
Отражая в себе берега,
Словно девушка с песней венчальною ,
Подбирает к фате жемчуга!..

А берёзки стройны и застенчивы
В золотистых одеждах грустят...
Срок настанет... природа изменчива
Вспыхнет вновь - бирюзовый наряд!

      БАБЬЕ - ЛЕТО               

Лучик солнышка в крону проник,
Засиял на листве разноцветной.
Разыгрался малыш - озорник,
На ветвях раскачался под ветром,

Ветер сбрасывал листья вразлёт,
Поднимал, вновь бросая горстями,
А они, прекращая полёт,
Устилали окрестность коврами.

Бабье  лето - частичка любви...
Пурпур ягод на солнце играет,
На свиданье меня позови,
Где волшебный закат догорает!..

Осень жизни моей - не спеши,
Не гони мои годы - не надо...
Я ещё полюбуюсь в тиши
На красоты любимого сада!   
   
РОДНИК
Через берёзовую рощу
На зорьке я спешу к тебе
К часовне, где ветра полощут
Быль, обратив в небытие.

Возникший из ручья истока
Здесь чудом дышит белый свет
Берёзы изумрудный локон –
Колышется лучом согрет.

Трава святой росой слезится –
Здесь только Бог, восход и ты…
Дозволь природа исцелиться –
Испить духовной красоты…

Луч ласково прилёг на плечи –
Багрянцем озарив Восток…
Глоток воды – бездушье  лечит.
Святой  воды – живой глоток.

ИСПОЛАТЬ!..
Мой поклон тебе берёзка - исполать!
Как стройна и величава твоя стать,
Рада встретиться с тобою и обнять –
Символ Родины любимой –  исполать!

Налюбуюсь твоей вешней красотой,
Изумрудом нежным кроны молодой.
Знаю, сможешь боль услышать и принять –
Дочь Руси многострадальной –  исполать!

Под листвой присяду рядышком в тиши
Дай мне силы –  добродетельность души.
Чужакам вовек Россию не понять –
Исполать тебе ОТЧИЗНА –  исполать!
               
*Исполать СЫНАМ ОТЧИЗНЫ -исполать!!!

ВОЗРОЖДЕНИЕ ДУШИ

В момент душевной острой боли,
Когда не охнуть, не вздохнуть,
Представь, что ты в широком поле
С разгульным ветром делишь путь.

Летаешь с ним, куда угодно,
Уже и дышится легко
Паришь бесстрашно и свободно
И дух взмывает высоко!

Невдалеке ручей сверкает,
Журча прохладною водой
И ветер, крылья распуская,
Игриво плещется с волной.

И, вдоволь нагулявшись с ветром
Среди лугов, душистых трав,
Восстанешь, словно Храм из пепла,
Красу Руси в себя вобрав!

МУЖСКОЙ РАЗГОВОР
Зимний вечер и к окошку
Сын приник лицом
И своим волненьем крошка
Делится с отцом –

«За окном мороз и ветер,
Вдруг погибнет сад?»
- «Нет, сынок, деревья эти
Много лет  стоят.

Им бороться с зимней стужей
Знаешь, не впервой,
Как пример деревья служат,
Сын, и нам с тобой.

Чтоб понятней было - гнутся,
Но стоят они,
Ждут и верят, что вернутся
Солнечные дни».

ПРЕДЗИМЬЕ
Уронила осень - листьев кружева -
Былой красы последние страницы.
Спешит зима- вступить в свои права
И  наметь снега на окрест ложится.

Раздетый лес стоит, почти остужен,
Но всё же не утративший надежд –
Укрыться до тепла от зимней стужи
Под пологом заснеженных одежд.

Он помнит крики стаи журавлиной,
Что эхом разносились по  весне
И терпеливо ждёт поры той дивной,
И коротает время в долгом сне.

И вместе с ним и я - дитя природы,
Мечтаю и надеюсь сквозь метель –
Переживу и боль, и непогоду -
Услышу вновь звенящую капель.

ДЕНЬ ПОБЕДЫ
На поклонной горе в день весенний-
День Победы!.. Как годы летят!
В ЕЁ честь преклоняем колени
И склоняем Прославленный Стяг!

И в безмолвном потоке сливаясь,
К обелиску цветы и венки
Возлагаем - в руках извиваясь
Свеч горящих, плывут огоньки...

Нет у Родины нашей местечка,
Чтоб его не коснулась война.
Где текли замутнённые речки
И в дыму задыхалась земля.

Жёны,  матери, сёстры, невесты,
Бог сподобил вам силы придать!
У станков занимали вы место,
Шли окопы рыть, - землю пахать.

Сколько слёз было пролито.Боже!
Можно море заполнить сполна.
Столько горя хлебнули и всё же,
Устояла Родная страна!

Дорогою ценой за Победу,
Расплатился народ наш с лихвой.
Миллионы отцов, братьев, дедов,
Не вернулись обратно домой.

Мы, не знавшие, ужасов Гетто,
Камер смерти, деревни Хатынь.
Не должны допустить бойни этой.
- Рушить мир, не жалея Святынь...
НЕУЖЕЛИ...
Дом заброшенный, забытый
У заросшего пруда
Обветшалый и разбитый –
Неутешная беда.

Ты зовёшь меня и манишь
(не лукавлю и не лгу)
Ветром колдовским шаманишь
С камышом на берегу.

Веет лёгкая прохлада,
Рябью стелется вода –
Нет ни тропочки, ни сада,
Где цвели мои года…

Много в жизни изменилось –
Люди, помыслы, уклад…
Неужели всё приснилось –
Лунный пруд и дом, и сад.

ЖИВИ И ПОМНИ
               
Летней ночью в сорок первом,
В этом памятном году,
Мир фашистами был прерван,
Гитлер развязал войну.

Площадь, памятник, свеча-
Символ скорби и печали.
Люди! Вы ещё не знали
 О безумствах палача.

На страну напал коварный,
Сильный, беспощадный враг.
Горем тяжким.Несказанным
Зазвучал войны набат.

Тишина. Горит свеча,
Освещая боль на лицах.
В каждой жертве палача
Наша малая частица.   

ДЫШУ ТВОИМ ПРОСТОРОМ...
Милой Родины раздолье,
Разудалый перепляс,
Песенный полёт  привольный
И былинный пересказ.

Я дышу твоим простором –
Ты жемчужина души,
Свет зари над косогором,
Бег  ручья в лесной тиши.

На ветвях хоры синичьи,
Цвет черёмухи, сирень,
На избе резной наличник –
Символ русских деревень.

Неизбывная, родная,
Пресвятая моя Русь!
В мире ты одна такая –
Я люблю тебя! Горжусь!

1. СТИХИ
( продолжение )

Татьяна ХЛЕБЯНКИНА
( Московская область, г. Талдом)
Член Союза писателей России

ПАМЯТИ ПОЭТОВ И СЕРГЕЯ КЛЫЧКОВА

Я сгораю дотла.
Мне осталось немного...
Как темна и светла
В путь печальный дорога...

В эту осень уйти
И умыться дождём...
Что - то там, впереди?...
И того ли мы ждём?...

Забросает Октябрь
Позолотой берёз...
Алой кровью рябин
Растревожит до слёз...

Что успел, не успел...
Смерть подводит итог:
В приговоре: "Расстрел!!!" -
Пуля  метит висок...

Как тебя схоронить?
И когда отпевать?
Помрачнеет отец,
Разрыдается мать...

Две жены, две судьбы...
Обе дороги, близки...
Не сумел передать
Им предсмертной записки...

Сын остался и дочь:
В пять, в 14-ть лет...
Кто им сможет помочь?..
Ведь тебя уже нет...

Но воскреснут стихи,
Раз судьба горяча...
На каноне в помин
Загорится Свеча...

Ты - вернёшься, ты -здесь!!!
Встанет в бронзе Клычков...
Будут в Вечности жить
Все собранья томов...

Будут вечно звучать
Проза, песни, стихи...
Только в памятный день
Станут звёзды тихи...

Растревожится грудь
Первым снегом седин...
...Постоим, помолчим
Мы под песню рябин...

ПАМЯТИ АЛЕКСЕЯ КУМАНИЧКИНА

Стих из книги Берег Памяти" (Талдом, 1996), стр.79, с посвящением А.К.

    Уста произнесут: "Прощаю",
 А сердце: "Нет!" - тогда не знаю,
 Что сделать мне и как же быть,
 И чем прощенье заслужить?..

 Мольбой?.. Молитвой?..Покаяньем?
 Постом? иль чьим-нибудь влияньем
 На Вас, на Вас, на Вас, на Вас...
 Любовью?! - в этот светлый час!
 
(1993 год).

Постскриптум

Любовью!- в этот грустный час...

21.12.2019 год. Рождественский пост.
Анфиса-рукодельница.

ПОЭТАМ РОССИИ

«Поэт в России – больше, чем поэт» -
Как колокол, звучат слова простые.
Тогда лишь дух святой живёт в России,
Когда Поэт в ней больше, чем поэт.

Пусть он эпохой возведён на Крест
И неизвестен путь к его могиле…
Поэт в России – больше, чем поэт,
Поэт – Пророк, Поэт – слуга Мессии…

Кричит многострадальный в нём народ
И призывают каяться святые…
Поэт в России – больше, чем поэт,
Поэт рождён, чтоб воскресить Россию! –

Погрязшую в неверии, во тьме,
Забывшую и предков, и святыни…
Поэт в России – больше, чем поэт,
Поэт – народ, Поэт – Душа России!


примечание: автор слов "Поэт в России - больше, чем поэт" Е.Евтушенко

ВЕНОК ПУШКИНУ

На вечере памяти А.С. Пушкина

Неправда, не верьте, что Пушкин
убит!
Он с нами, он в зале сегодня сидит:
Курчавый, с весёлой смешинкой
у глаз…
Он очень внимательно слушает нас…
Сорвалась дуэль, отказал пистолет
И средство открыли – жить
тысячи лет…
Так здравствуй, брат Пушкин!
Пожалуй в наш край!
Из новых стихов чтонибудь почитай!
…Всё замерло в зале. Очнулась
Душа…
И Пушкин на сцену идёт не спеша,
Похожий на свой знаменитый
портрет…
Жив Пушкин! И вечно жить будет
Поэт!

3. «Всё ближе к Пушкину,
всё ближе…»

ДЕНЬ, В КОТОРЫЙ РОДИЛСЯ
ПОЭТ

Пушкин!.. Пушкин – повеса и Гений
Светлых строчек и чудных
мгновений…
На бульваре живёт он – Тверском!
Как добраться к нему? – Ямщиком!
Вы смеётесь… уж поздно…старо…
Лошадей упразднило – метро,
Да и нет на сегодня – увы!
Даже четверти прежней Москвы…
Но спешите – я вас умоляю,
Но стремитесь – я вас заклинаю
Воскресить в вашей памяти след –
День, в который родился Поэт –
6 июня 1799го года!

ПУШКИН В ЯРОПОЛЬЦЕ

В этой комнате Вы пребывали:
Две колонны, тройное окно…
В этой комнате Вы побывали,
Только как это было давно!

Полтора миновало столетья,
Но в сердцах долго помнится след…
Видишь: Пушкин склонился над
Летой,
Чтото пишет потомкам поэт...

Видишь: Пушкин идёт по аллее,
На свиданье спешит к Натали.
Пересуды и толки – стареют,
В нас живёт свет их чистой любви.

С нами рядом живут их потомки
И в труде, и в тяжёлом бою:
Вот горят «мессершмиттов»
обломки –
Кто сбил? – Пушкин! – Я Вас узнаю…

Это Вы нас водили в атаку,
С нами Вы штурмовали рейхстаг
И победной весной, в сорок пятом,
По брусчатке печатали шаг…

Томик Пушкина, пулей пробитый,
Под музейным хранится стеклом.
Пусть он, в мир сей навечно открытый,
Нам расскажет о славном былом…

ИЗ ЦИКЛА «ПУШКИНОГОРЬЕ»

«В стране,
где Сороть голубая…»

Всё ближе к Пушкину, всё ближе…
А тучи ниже всё и ниже…
Они коварны и могучи.
Уйдите прочь…, постойте, тучи!..

Неужто вы гостям не рады?
Встречаете их бурей, градом!
Готовьте лучше угощенье:
Из льда – пломбир, из туч – варенье,

Дожди – ромашки, васильки –
На пристань Сороти – реки.

Подъезжая к Михайловскому.
Успение Пресвятой Богородицы,
Псково-Печерской иконы
Божией Матери

ПРОЩАЙТЕ,
ПУШКИНСКИЕ ГОРЫ

Прощайте, Пушкинские Горы,
Равнины, реки и холмы!
Мне сердце разорвали вы:
Его вторая половина
Навеки с вами остаётся,
А к ней другая вечно рвётся.
И встретиться они должны
В краю, где Пушкинские Горы,
Равнины, реки и холмы…

30 августа 1987 год
Печерской (Свенской) иконы
Б.М.,прп.Алипия, иконописца.

ПУШКИНУ

Пушкину – слава! Не умер он, нет!
Пушкин – сегодня живущий поэт.
Что для него расстоянья, века,
Если всегда гениальна строка,
Если всегда его любит народ,
Если он в сердце народном – живёт!

НА РАССВЕТЕ В ПУШКИНСКИХ
ГОРАХ

Покой, приют, уединенье…
Две строчки, шесть – стихотворенье…
Здесь где – то рядом Муза спит,
Не я – она стихи творит,
Свою в них вкладывает Душу…
А мне лишь говорит: «Послушай…».

29 августа 1987.
Перенесение Нерукотворного
Образа Господня.
Феодоровской иконы Б.М.

ПСКОВ

Древний Псков! Свободный,
величавый!
Не склонял врагам свои ты главы –
Всех четырёхста семи церквей!
Повидал святых ты и царей...

Был могуч на рубеже веков,
Отстоять себя и Русь готов…
Славный град! Счастливая пора:
Вспомни Ольгу и царя Петра!

По твоей булыжной мостовой
Пушкин ездил в гости и домой.
Ты его вскормил и вдохновил,
Ты – источник животворных сил,

Колокол на башнях вечевых,
Мёртвых чтишь, приветствуешь
живых,
Из руин, из пепла восстаёшь,
И с молитвой на устах – грядешь!


2. К 50-ЛЕТИЮ
СТУПИНСКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ОБЪЕДИНЕНИЯ «РОДНИКИ»

ВЕХИ И ПОБЕДЫ

          Поэзия – это вдохновенная исповедь души. А исповедь является одним из величайших таинств, очищающих и воскрешающих душу. Поэтому человеку, пишущему стихи, да и вообще, занимающемуся литературным творчеством, так важно, чтобы его исповедь была обращена не внутрь самого себя, а её услышали люди. Через оценку своего творчества поэт, хочет он того или не хочет, познаёт самого себя, познаёт свою душу. Эта обратная связь даёт мощный стимул для дальнейшего самосовершенствования и не только в творческом плане, но и как личности в целом. Для не профессиональных литераторов возможность получить такую оценку осуществляется в различных любительских творческих коллективах: литературных кружках, студиях, объединениях.
Одним из таких коллективов является Ступинское литературное объединение «Родники», которое в нынешнем 2020 году отмечает свой 50-летний юбилей.
Литературное объединение «Родники» создано в 1970 году Отделом культуры Исполкома Горсовета по инициативе руководства Дворца культуры и редакции местной газеты «Заря коммунизма» (ныне «Ступинская панорама»). Литобъединение возглавил и руководил им до середины семидесятых годов член Союза журналистов СССР, заместитель редактора газеты, фронтовик Борис Николаевич Авилкин. С середины семидесятых годов прошлого века по 1995 год руководителем литобъединения была Ирина Александровна Жукова – высокообразованный человек, талантливый журналист, активный пропагандист Русской литературы, член Союза журналистов СССР, затем РФ. В 1995 году Жукова передала руководство литобъединением Виктору Павловичу Чесалову – талантливому поэту, педагогу, художнику и  журналисту, который много внёс в дальнейшее становление  и популяризацию ЛИТО.
    С 2002 года его руководителем является Владимир Артёмович Леонов: поэт, прозаик, публицист, член Союза писателей России, Заслуженный работник культуры Московской области.
В настоящее время «Родники» ; это большой дружный творческий коллектив, объединяющий около 140 человек в возрасте от 8 до 80 лет.
В 2019 году литературное объединение «Родники» заняло 1-е место в конкурсе литературных объединений Московской области и признано лучшим в Подмосковье.
         Главной целью  литературного объединения  является нравственное, культурное, художественно-эстетическое, и патриотическое воспитание жителей городского округа Ступино, в том числе детей, подростков и молодёжи, и развитие их творческих литературных способностей.
  Обучение литературному творчеству осуществляется в процессе еженедельных коллективных и индивидуальных занятий ЛИТО в очном формате и на семинарах ; мастер-классах для взрослых литераторов, детей и подростков, проводимых МОО СП России в различных городах Подмосковья, в том числе в г. Ступино.
Помимо  занятий в очном формате в ЛИТО «Родники» применяется метод работы в заочном формате. Это работа с поэтами и прозаиками по телефону и по электронной почте.
Заочный формат используется, в том числе при работе с людьми, которые в силу каких-либо причин не могут посещать очные занятия. Эффективность заочного формата и наработанный опыт в этом плане в значительной степени проявились в период пандемии.               
        Кратко об основных достижениях литобъединения за последние 18 лет:
40 человек приняты в Союз писателей России; выпущено 32 коллективных альманахов и 116 персональных сборников и книг; 31 литературная премия: международные, российские, областные и районные; из них: 6 главных премий Московской области ; Московских областных Губернаторских премий им. Р. Рождественского, 4 премии Губернатора Московской области «НАШЕ ПОДМОСКОВЬЕ», 1 международная литературная премия имени академика Лихачёва, 6 премий Главы Ступинского муниципального района, 8 Московских областных литературных премий имени Е. Зубова, и другие; 40 стипендий Губернатора Московской области: 24 ; «Выдающимся деятелям культуры и искусства и молодым  талантливым авторам Московской области», 16 ;  детям-инвалидам; около 450 побед в конкурсах и фестивалях от районного до международного уровня. Ежегодно проводится около 70 тематических творческих мероприятий и творческих встреч с различными категориями слушателей.
    Произведения ступинских поэтов публикуются в международных, российских, Московских городских и Московских областных изданиях.
    В 2006 году в рамках литературного объединения создана студия  «Художественное Слово», охватывающая не только жителей города, но и жителей отдалённых поселений Ступинского района, которые в силу различных причин (состояние здоровья, транспортные неудобства, отсутствие в поселении литературной студии и др.) не могут присутствовать на занятиях литературного объединения. Бессменным руководителем которой с момента создания является Леонова Галина Георгиевна ; поэт, член Союза писателей России, Заслуженный поэт Подмосковья, лауреат Премии Губернатора Московской области «НАШЕ ПОДМОСКОЬЕ», лауреат Московских областных литературных премий имени А. П. Чехова и Е. Зубова, автор пяти поэтических книг
Возраст участников студии ; от 18 до 85 лет. Одним из основных направлений работы студии  является индивидуальная работа с начинающими поэтами. Для людей, которые в силу различных причин не в состоянии постоянно присутствовать на занятиях ЛИТО, предоставляется возможность заниматься по электронной почте и по телефону в удобное для них время и в любом необходимом для них объёме. Такая работа Г. Г. Леоновой отмечена премией Губернатора Московской области «Наше Подмосковье». Результаты работы студии: 1 лауреат Московской областной литературной премии им. Р. Рождественского;  3 человека приняты в Союз писателей России; 4 стипендии Губернатора Московской области в номинации «Молодым талантливым авторам Московской области»; выпущено 6 персональных поэтических сборников; стихи студийцев публикуются в коллективных сборниках и альманахах ЛИТО «Родники», в областных изданиях.
     Одним из важных направлений деятельности литературного объединения «Родники» является работа с детьми и подростками. С этой целью в 2004 году в рамках литературного объединения «Родники» была создана детско-юношеская литературная студия «Роднички», первым руководителем которой до 2015 года была Светлана Яковлевна Былова ; поэт, член Союза писателей.
С 2015 года студию возглавила Леонова Галина Георгиевна. На сегодняшний день:  12 выпускников студии «Роднички» приняты в Союз писателей России; 5 выпускников стали лауреатами премии им. Р. Рождественского; 9 студийцев стали лауреатами стипендии Губернатора в номинации «Молодым талантливым авторам Московской области». Произведения детей и подростков постоянно публикуются в ежегодных коллективных альманахах «Родники», в литературных страницах «Ступинской Панорамы», в областных, российских и международных изданиях. «Роднички» активно участвуют в литературных семинарах, проводимых Московской областной организацией Союза писателей России ежегодно в г. Ступино, в Переделкине, в г. Видное. По меткому выражению одного из членов Правления Московской областной организации Союза писателей России, студия «Роднички» является своеобразным «оселком», на котором оттачивают своё литературное мастерство дети других регионов Московской области и России. Это является следствием того, что на занятиях в процессе обучения поэтическим навыкам детям прививается чувство прекрасного, чувство красоты русского языка, творческое, активное отношение к жизни вообще, гордость за свою Родину.
    Одним из направлений деятельности литературного объединения является работа с людьми с ограниченными физическими возможностями, в том числе с детьми. В литобъединении созданы все условия, чтобы такие люди смогли в полной мере раскрыть свои способности, и не только литературные. Они, чувствуя доброжелательное отношение, раскрепощаются, чувствуют себя уверенно и в творчестве, и в общении с людьми, и вообще в жизни. Это даёт им силу и жизненную энергию, позволяет справляться с болезнью и добиваться больших успехов в жизни. Особую роль в работе с такой категорией людей играют дистанционные занятия с ними.
  Достижения людей с ограниченными физическими возможностями: 16 раз становились лауреатами стипендии Губернатора; выпустили 5 персональных сборников; 2 человека приняты в Союз писателей России; 1 лауреат и 4 дипломата премии им. Р. Рождественского; 1 дипломант международной премии «ФИЛАНТРОП»; 1 лауреат стипендии Губернатора в номинации «Молодым талантливым авторам Московской области».
    Начиная с 2006 года в поселениях городского округа была организована работа ещё 18 литературных студий для взрослых, детей и подростков. Поэтому в рамках литературного объединения были созданы Взрослое творческое объединение «Родники» и Детско-юношеское творческое объединение «Роднички», в состав которых входят, соответственно, взрослые и детские студии поселений городского округа. В настоящее время на территории городского округа Ступино в составе ЛИТО «Родники» активно  работает 12 литературных студий: 6 детских и 6 взрослых.
Участники студий в поселениях городского округа многократно становились победителями конкурсов и фестивалей различного уровня, получено 10 стипендий Губернатора Московской области в номинации «Молодым талантливым авторам Московской области» и 1 областная литературная премия им. Е. Зубова,  1 человек стал дипломантом премии им. Р. Рождественского, 9 человек выпустили персональные поэтические сборники.
      В 2009 году на базе литературного объединения «Родники» открыто Ступинское отделение МОО СП России, которое возглавил Леонов В. А..
        В 2013 году «Родники» стали лауреатом премии Губернатора «Наше Подмосковье». Этой премии удостоены также В. А. Леонов, Г. Г. Леонова и руководитель литературной студии «Берёзовка» посёлка Жилёво Т. В. Микрюкова.
       Важными вехами в развитии литературного творчества всей Московской области стали 1-й и 2-й Съезды писателей Подмосковья, организованные и проведённые в 2015 и 2018 годах в городском округе Ступино по поручению и при поддержке Министерства культуры Московской области, Московской областной организации Союза писателей России и Администрации г. о. Ступино; а также 1-й областной семинар-совещание литературных объединений Подмосковья (г. Ступино, 2017 г.).
    Хорошее взаимодействие сложилось у ЛИТО с администрацией и Советом депутатов городского округа Ступино, в ходе которого решаются текущие задачи, подготавливаются и проводятся совместные мероприятия. Следует отметить неоценимую поддержку администрацией и Советом депутатов всех инициатив и начинаний литобъединения и огромную финансовую помощь в издательской и другой литературной деятельности.
В настоящее время известность ЛИТО «РОДНИКИ» вышла за пределы городского округа Ступино. Установлены дружеские отношения со многими культурными центрами,  литературными объединениями и библиотечными системами Московской области, Москвы и других регионов России. Проводятся совместные заседания, «Литературные гостиные», встречи, фестивали и другие мероприятия. Осуществляется сотрудничество в издательской деятельности.
       Деятельность литературного объединения «Родники» имеет огромное социально-экономическое значение, поскольку основной его целью является создание творческой среды и вовлечение всех жителей г. о. Ступино, в том числе детей, подростков, молодёжи и людей с ограниченными физическими возможностями в активную, творческую, созидающую жизнь, приобщение к нравственным принципам на основе духовных, культурных, исторических, патриотических, научных и других ценностей российского народа. Результатом работы коллектива является увеличение в районе всесторонне развитых личностей, способных эффективно и творчески решать многие социально-экономические задачи в различных сферах жизнедеятельности.
      За достижения в работе литературное объединение награждено многочисленными грамотами и благодарственными письмами Министерства Культуры Московской области, Московской областной Думы, Российского Книжного Союза, Союза писателей России, Администрации, Совета депутатов, Комитета культуры, Совета ветеранов Ступинского муниципального района и Благочиния храмов Ступинского округа, Администраций других районов Московской области.

Владимир ЛЕОНОВ
член Союза писателей России, Заслуженный работник культуры Московской области, академик Академии Российской словесности, секретарь правления Московской областной организации Союза писателей России, лауреат литературной премии имени Роберта Рождественского, руководитель Ступинского литературного объединения «Родники», кандидат технических наук, ветеран труда

***
Свет далёкий, свет незримый
Тихой памятью струится.
В стороне моей родимой
Незнакомые всё лица.

Брезжит лунною дорожкой
Старый пруд, обросший вербой.
Прилепился медной брошкой
Спелый месяц к платью неба.

И сверчки, не умолкая,
Вторят радостным лягушкам.
Сторона моя родная,
Светлой юности подружка.

Окунусь в седую лунность,
Утолю свои печали.
И как будто всё вернулось,
И как будто всё в начале.

Ну и пусть неутомимо
Чья-то юность веселится,
Свет далёкий, свет незримый
В душу памятью струится.
               
***               
Заалела зорька над землёю,
Заблестели серебром поля
Здравствуй, чудо ; русское раздолье!
С добрым утром, Родина моя!               
               
С добрым утром, горы и равнины!
С добрым утром, быстрая река!
Улыбайся, отчий край родимый,
В синем небе вольным облакам.

Новый день пусть будет нежно-светел,
Принесёт пусть радость и тепло.
Чтоб ласкал просторы лёгкий ветер,
Чтобы счастье в каждый дом вошло,

Чтобы люди радовались жизни,
Колосились солнечно поля.
С добрым утром, милая Отчизна!
С добрым утром, русская земля!

***
                Г. Леоновой
Улыбнись, любимая, ласково и мило.
И не надо спрашивать, где меня носило.
Я и сам не ведаю, я и сам не знаю,
В суматохе чувственной ветрено сгораю.

Месяц стелет пьяные у крылечка тени:
Эта вот от яблони, эта – от сирени,
Эта от черёмухи – прямо до порога.
Перестань же хмуриться, слышишь, недотрога.

По простору звёздному месяц к лесу катится.
Завлекает душу мне ситцевое платьице.
Закружили душу мне волосы льняные,
А глаза любимые – соловьи шальные.

Дай мне руку нежную, сядем на крылечко,
В тишине разнеженной будем слушать вечность.
Нету мимолётного, нету проходящего,
Коль любовью соткано счастье настоящее.

***
Запомни и помни простор, напоённый туманом
И радостным светом зари окрылённой, весенней.               
Мы с ним распрощались. Увы, не вернуться туда нам.
Остался он там ; где-то в жизни незримой, нездешней.

Бездушное время стремится, преграды не зная,
Из сумрака будущей вечности в бездну прошедшей.
Ему безразличны и прелести божьего рая,
И тяжкие муки в огне преисподней кромешной.

Но миг, напоённый туманом, зарёю весенней,
В котором слились воедино и святость, и грешность,
Единственный миг тот страданий, надежд, вдохновений,
Он есть наша жизнь, он прекрасен, он больше чем вечность.

НА СМЕРТЬ ОТЦА
                Ужасная судьба отца и сына
                Жить розно и в разлуке умереть.
                М. Ю. Лермонтов

Страданья, боль, отчаянье и муки ;
Ужель они спасут от пустоты,
Когда вокруг могильные кресты,
К душе моей взывая, тянут руки?

Пустое всё: тревоги, ожиданья,
Заветные мечты, и суета,
И даже вдохновенья высота
Пред вечностью, пред мигом расставанья.

Тот миг настал. И вечности объятья
Сдавили душу мне до немоты.
И с высоты непойманной мечты
Услышал я судьбе своей проклятья.

Сковал мне душу бездны мрак гнетущий,
Померкло солнце, звёзды не видны.
Под тяжестью нездешней тишины
Убито время страхом вездесущим.

Перетекла в потоке суеты
Разлука в жизни в вечную разлуку.
И падает замедленно, без стука
Земля в бездонность вечной пустоты.

Галина ЛЕОНОВА
член Союза писателей России, Заслуженный поэт Подмосковья, лауреат премии Губернатора Московской области «Наше Подмосковье», лауреат литературных премий имени А. П. Чехова и Е. Зубова, руководитель литературных студий «Художественное Слово» и «Роднички» в г. Ступино, член Высшего творческого Совета МОО СП РФ, автор пяти поэтических книг.

МАЛАЯ РОДИНА

Дом родительский, флоксы, смородина,
Лица близких, друзей имена…
Я люблю тебя, малая родина,
У меня ты навеки одна.

И пока я живу, всё здесь радует
Беспокойную душу мою:
Листопады, метели и радуги,
Тишина и, как птицы поют…

Уезжая на день ли, надолго ли,
По тебе я скучаю вдали.
И во сне вижу, как синеокие
Колокольчики вновь зацвели.

Пусть растут и цветы, и смородина –
Поделюсь или просто отдам.
Я люблю тебя, малая родина,
Я тебя никогда не предам!


ГАЛА И САЛЬВАДОР ДАЛИ
                Мужу

Прошу, назови ты меня своей Галой,
Простое желанье моё утоли.
Ничем не похожи? Не спорю, пожалуй.
К тому же, и ты не похож на Дали.

Но странно волнует мне душу до дрожи
История жизни его рядом с ней –
Расплавленным сыром стекает по коже
Полвека любви одержимых людей.

Художник Дали – неразгаданный гений,
Дали человек – своенравный чудак.
Она для него – божество вне сомнений.
Гала – значит праздник, он звал её так.

Единственной музой служила все годы,
Весь творческий путь озаряла Гала.
Но неумолимы законы природы –
Она умерла. И всё-всё забрала…

Я просто Галина, ещё проще Гала,
А ты сочинишь новый, лучший свой стих…
Гала, Сальвадор...  Пишет память устало
Историю жизни одну на двоих.

ДЕСАНТНИК В САНАТОРИИ

Он за столом со всеми деликатен,
Спокойный взгляд, улыбка на губах,
За шестьдесят, но моложав и статен…
А говорит об огненных годах!

Афган, Чечня, разведка, контрразведка –
Он много знает, многое видал.
И смерть товарищей, друзей нередко,
И смерть святынь в душе переживал.

Сюда попал как будто по ошибке –
Не хочет, не умеет отдыхать.
Был ранен в спину, «да и то не шибко»,
Назло врагам умея воевать.

Он после ужина идёт к соседу.
Десантники – особенный народ –
Под стопку и негромкую беседу
Отводят душу ночи напролёт…

Афган, Чечня, разведка, контрразведка –
Он много знает, многое видал.
Таких не встретишь или встретишь редко…
Прощаясь, он УДАЧИ пожелал.

МОЯ ВСЕЛЕННАЯ

Рассвет и песенный полёт,
Восход и розовый закат,
Шум ветра и трескучий лёд,
Щемящий звук и нежный взгляд…

Решимость и напор в бою,
Отвага, гордость за себя,
Узнать и видеть цель свою,
Собою жертвовать, любя…

И по местам расставить всё
Во временном отрезке лет,
И что-то совершить ещё,
И не земле оставить след…

Во мне вселенная моя:
Душа, дух, разум и немножко я.

НЕ УГАСАЙ!

Не угасай, желание во мне,
Любить, творить и жизнью наслаждаться!
Не знаю, сколько будет новых дней,
Но каждый день ; великое богатство.

Не угасай, – я говорю себе;
Мои слова, увы, немного значат.
Но, пережив уже немало бед,
Я всё равно надеюсь на удачу.

Не угасай! – меня твой просит взгляд,
Всегда быть рядом, сердце умоляет…
И шелестит весёлый листопад,
И звонкий дождь по улицам гуляет!

Татьяна МИКРЮКОВА
Родилась в 1979 году. Член Союза писателей России, руководитель литературной студии «Берёзовка» в посёлке Жилёво г. о. Ступино. Лауреат премии Губернатора Московской области «НАШЕ ПОДМОСКОВЬЕ», дипломант Московской областной Губернаторской литературной премии им. Р. Рождественского, дважды лауреат стипендии Губернатора Московской области «Выдающимся деятелям культуры и искусства и молодым талантливым авторам Московской области». Автор трёх поэтических книг.
Секретарь правления Ступинского отделения МОО СП России.

АЛТАЙ               

Звёзды падают в горы, а яблоки падают в небо.
Чудеса приключаются с теми лишь, кто в них поверит.
Под ногами змеятся дороги, и где бы ты ни был –
Твоё сердце открытое – ключ, открывающий двери.

Мы рисуем себе горизонты и пишем сюжеты,
Разгоняем дожди, принимаем чудные решенья.
Временами находим на наши вопросы ответы,
Но бывает непросто последовать им, к сожаленью…

Каждый шаг – это жизнь, каждый миг – это целая вечность.
Я иду за тобой по следам, остающимся в лужах.
Как бывает порою конечна сама Бесконечность,
Там, где нужно сказать «До свидания» тем, кто нам нужен…

И в объятьях космических трав задыхаясь от счастья,
Я гоню в дальний угол души ядовитые слёзы.
Я запуталась напрочь, а кто из нас стал чьею частью?
Или мы – неделимы, мы – яблоки, горы и звёзды?…

ВЕДЬМИНЫ СКАЗОЧКИ

Губки бантиком, бровки домиком, пальцы крестиком.
Расплели косу да усыпали пальцы перстнями.
Обошли тебя свечкой чёрною против солнышка,
Яд заставили пить по капельке и до донышка.
Молча мнёт платок, у окна стоит тихо матушка.
Ты стоишь боса на сухой траве да на камушках.
Не зовут тебя поиграть во двор в дочки-матери,
И отводят взгляд все испуганно и старательно.
Отвели тебя в чащу тёмную да дремучую.
Дали знания, дали силушку – Тьму могучую.
И в твоих руках дело тёмное, дело мудрое,
Детство кончилось, ждёт тебя теперь время трудное.
Вот тебе трава, вот тебе Луна да созвездия.
Знать тебе теперь, как творить добро да возмездие.
Знать тебе теперь, как смотреть вперёд, как назад смотреть,
Как привлечь любовь, как отвадить зло, как отсрочить смерть.
Губки бантиком, бровки домиком, а на пальцах кровь –
Договор скреплён, и завязана жизнь на сто узлов.
По босым ногам травы дикие вьются змеями…
Ты теперь не ты. Ты одна из них, в клане ведьмином.

* * *
Где бы ты ни был, в пространство и время
Сотни нулей в бесконечность рисуя,
Ты – моя сила, ты – моё имя,
Здравый рассудок в минуты безумья.

Мысли и чувства деля на частицы,
Миг разгоняя до скорости света,
Я узнаю тебя в масках и лицах,
И в пораженьях моих, и в победах…

В ворохе памяти, в скорбных иконах,
В зеркале лет, что как будто бы были –
Множество образов, смутно знакомых…
Только ли ты это, только ли ты ли?…

*** 
Случайные люди, случайные встречи…
Казалось бы, странно, но время не лечит.
И снова Луна, и сгоревшие свечи,
И холод, который приходит под вечер.

А мне так хотелось, а мне так мечталось,
Что вот оно, счастье! Немного осталось,
Чуть-чуть потерпеть, просто самую малость…
Но так же, как раньше, я вновь ошибалась…

И холод опять, и опять мне не спится,
И сон надо мною совою кружится,
Садится на руку, на плечи садится…
И мне очень страшно опять ошибиться.

Подумаешь, скажете, всё ещё будет,
И время пройдёт, и печали забудешь…
Но так не случайны в мечтаньях о чуде
Случайные встречи, случайные люди…


***
Судьбы не бывает – есть только дороги и время.
Есть память, мечты и стремленье продлить наслажденье.
Все знаки небес, что попали в моё поле зренья,
Обычно имеют, как минимум, пару значений.

Случайные встречи, которые так не случайны,
И связь наших душ ещё с прошлых моих воплощений –
Всего лишь желанье скорей убежать от печали
В того, кто меня согревает своим восхищеньем…

Что было, то было, а дальше – что будет, то будет…
Нет смысла в гаданьях, в них видим лишь то, что желаем.
И те, кто, казалось бы, наши, особые люди –
Уходят, как те, с кем болтали в плацкарте за чаем…

ЖЕНЩИНА       

Я – тёмная вода, я глубина.
Безмолвна, холодна и неподвижна.
Тебе не суждено достать до дна,
И это не твоя, поверь, вина –
Вселенная не знает о границах,
Ограниченьях в именах и лицах,
Она едина, и она одна.
Я женщина среди других таких же.
И каждая – Вселенная без дна,
В глубинах оставаясь чистым светом.
Энергия нам, женщинам, дана,
Светить, когда мир поглощает тьма,
И согревать, и делать зиму летом,
Но быть при этом холоднее льда.
И каждая из нас как будто спит,
До времени, до тайного намёка,
И в этом ожидании, до срока,
Мы превращаем сердце в монолит,
Пытаемся проснуться и согреться,
Быть кем-то быстрым, сильным, солью с перцем,
И чтобы плечи и спина – гранит…
Но только что-то изнутри звенит,
И начинает быстро биться сердце,
Весь мир вокруг пытаясь сокрушить,
Горя желаньем ранить и губить…
Я – женщина. И ею мне и быть –
Быть тишиной, быть омутом бездонным,
Дарить мужчине свет в своих ладонях,
И без остатка всю себя дарить
Тому, кого мне выпало любить.


Полина МИКРЮКОВА
Родилась в 2001 году. Лауреат Московской областной литературной премии имени Е. Зубова, лауреат стипендии Губернатора Московской области в номинации «Молодым талантливым авторам Московской области», автор персонального поэтического сборника «Кладовая мыслей». Учится в Институте психологии Российской академии наук.

КРЫМСКИЙ ВЕЧЕР
   
Путает волосы ветер, небо разлито малиной,
И аромат винограда душу мою веселит.
Смех разливается звонкий, ноги измазаны глиной.
Ветви свои на пригорке старый раскинул самшит.

Волны колышутся шумно, берег лаская песчаный,
Парус вдали одинокий с ветром затеял игру,
Месяц, предчувствуя вечер, в небо взбирается пьяный
И, озираясь, бормочет: "Я же в волнах утону".

Мне здесь тепло и уютно, нету здесь места печали,
Крым обласкал мою душу и отогрел от зимы.
Я влюблена в этот вечер. Молча сижу на причале,
Слушая дальние звуки звонкой гитарной струны...

***
Так больно мне от сердца отрывать
Родные чувства, что я грела месяцами,
Огромный свитер, мягкую кровать
И нить, протянутую между городами.

Мне чуждо здесь гуденье проводов,
Тревожность голоса чужого в телефоне
И в лужах тонущие призраки столбов,
Слова о помощи на вымокшем картоне.

Устала я вдыхать фабричный дым,
Приелись песни, что играют на повторе,
И больно мне смотреть в глаза худым
Собакам, брошенным людьми в хмельном задоре.

Предугадай смысл жизненных потерь:
То, что ушло из жизни, больше не вернётся?
А в прошлое закрылась прочно дверь?
И ключ потерян? Может, он ещё найдётся?

***
Морей неведомых туманы
Белеют за хребтами гор,
Камней могучих великаны
Глядят в синеющий простор.
И бездна жадно увлекает,
Когда с холма глядишь в обрыв.
Она манит, она желает,
Чтоб прыгнул ты, на крыльях взмыв.
Как тот орел, что гордо реет,
Играя с ветром, над скалой.
Свободный, он меня сильнее,
Его жизнь – битва, не покой.
Так воздух свеж, что замирает
Дыханье, насладившись им.
Сосновым запахом встречает
Могучий бор, лес исполин.
В кругу проблем не успевая
Понять природы красоту,
Пусть многие стремятся к раю,
А я уже живу в раю!

***
Напиши в стихах, что пришла весна,
Что растаял снег, расцвела сирень
И о том, как ты любишь вечера,
Запах от костра и от вишни тень.
Память сохранит это навсегда:
Звонкий щебет птиц с тишью деревень,
Пахнущий жасмин, лебедь у пруда,
Розовый рассвет в первый теплый день.
Напиши, как ты полюбила вновь
Пламенный закат в зеркале воды,
В сердце как поет молодая кровь:
Нежный юный взгляд там забыл следы.
И зачем мечтать, от чего страдать -
Песни до утра нам заменят сны.
В памяти моей вечная печать:
Сильных рук тепло, слабый свет луны.




***
Остановилось время, привычный звук исчез.
Звездою озарилась пустая даль небес.
Умолк мой шумный город, весь мир на миг уснул.
Остановился ветер, что листья встрепенул,
И дождь, что лил уныло, застыл в тиши ночной
Прозрачных серых капель прозрачною стеной.
И замерло мгновенье на тысячи веков...
Но время пролетело, услышав стук часов.

Вячеслав КАРАСЁВ
Родился в 1939 году. Член Союза писателей России. Автор поэтической книги «От истока до устья». Победитель всероссийских и областных конкурсов. Образование высшее юридическое. Награждён пятью государственными наградами.

ПАМЯТИ ОТЦА
(Карасёва Сергея Максимовича)

Он жил, как все в то время жили,
Во власти пламенных идей.
Пока судьба им дорожила
Растил заботливо детей.

Он был участник трёх походов
Перед Великою войной,
Один из многих хлеборобов
И патриот страны родной.

Пришла она, война моторов.
Он снова в воинском строю.
Опасно поприще сапёра
Ходить у жизни на краю.

Земля в мучениях стонала.
Горело, что гореть могло.
Страна оружие ковала.
Сопротивление росло.

Презрев страдания и беды,
Отчизны стойкие сыны
С глубокой верою в победу
Переломили ход войны.

И он в тяжёлую годину
Под бомбой вражеской замолк…
В боях за Волжскую Твердыню
Он перешёл в бессмертный полк.

ДЕНЬ ПОБЕДЫ

Память о погибших сердце гложет –
Смотрят, как святые образа.
Для меня всех праздников дороже
Праздник «со слезами на глазах».

Нет почётней праздника в России
По его величию в судьбе.
В прошлом безотцовщины босые
Это ощущаем на себе.

Отзвучали траурные марши.
Яростней победные звучат.
Молча в этот день помянем павших,
Тост поднимем за живых солдат.

Учат нас истории уроки
Укреплять могущество страны.
Реваншисты НАТОвского блока
Воду льют на мельницу войны.

Но напрасны злые шутки с нами –
В подтвержденье Сорок пятый год…
Сдерживает новое цунами
Бурями испытанный народ.

ДУМЫ О РОССИИ

Вновь тревожит ключевая тема
Вековой истории страны.
Для кого-то может и дилемма,
Для меня – уроки старины.

В мировых масштабах были взлёты,
Смуты и падения на дно.
Но на судьбоносных поворотах
В рост вставать ей было суждено.

Некто возомнил себя мессией,
Держит мир на лезвии ножа.
Противостоит ему Россия
И альянсу западных держав.

На изломах нынешней эпохи
В схватке бесконечно затяжной,
В сумерках глобальной суматохи
Сильной быть России суждено.
 
 ГОЛОС ПАМЯТИ

Отзвенела юности бравада.
Прошумела зрелости страда.
Подкатило время листопада.
В памяти минувшие года.

Не предвидел, что могло случиться.
К цели шёл с желанием одним:
Лучше журавля в руках ; синица,
А что дальше будет – поглядим.

Давят на сознанье тяжким грузом
Даты непредвиденных утрат.
Родину, что звали мы Союзом,
Расчленил с похмелья ренегат.

А его приспешников орава
Учинила властный беспредел:
Собственность народа на халяву
Растащили, кто чего хотел.

Довели, как говорят, до ручки
Государство, трудовой народ.
И доныне проходимцев кучка
За кордоном прячет свой доход.

Не сторонник строгих приговоров,
Я за то, чтоб скорый суд настал
И вернул из потайных офшоров
Беглый из России капитал.

ОДА
( участнику Великой Отечественной Войны)

Он в сердце молодость хранил
Соратник стойких, друг весёлым.
Своё здоровье сам чинил,
Был равнодушен к разносолам.

Стремился многое успеть,
Жалея время, но не силы.
Умел в день завтрашний смотреть,
Не забывая то, что было.

Большой упорный оптимист,
Солдат несломленный войною.
Каким бы не был путь тернист,
Остался он самим собою.

И, покидая мир земной,
Сопротивленья дух оставил:
Капитализму – вечный бой,
Социализму – песнь во славу.

               




3. ЛИТЕРАТУРНЫЕ НОВОСТРОЙКИ

( Стихи и проза нашего подрастающего поколения )

Георгий ЕРМАКОВ, 16 лет

родился в 2004 году. В «Роднички» пришел в 2016 году. Экспериментирует в разных литературных жанрах: поэзия, проза. Пробует себя в разных поэтических жанрах и формах: классические стихи, краткостишия, акростих, лимерики, которые пишет сам на русском и английском языках и переводит с английского языка лимерики английских авторов. В прозе ; короткие рассказики: смешные выдуманные истории. Многократный победитель конкурсов от районного до международного уровня. Печатался в сборниках «Родники», в газете «Ступинская Панорама».

СОЛНЦЕ

Сияло солнце ярким светом
И рассекало пополам
Туман; его наполнив светом,
Скользнуло тихо по листам.

Пугая мотыльков заснувших,
Свет двигался. И наконец
Достиг цветов он, развернувших
Свои бутоны – свой венец.


***
Ходил я осенью по лесу
И видел множество красот:
Тумана лёгкую завесу,
Уединённый старый грот.

Ленивая змея подкралась,
Шурша травинками в листве,
Со мной рассветом любовалась.
Но я, купаясь в волшебстве

Осенней красоты природы,
Замены цвета листьев и
Стихийной, резкой непогоды,
Предчувствовал зимы шаги.


КРАТКОСТИШИЯ

ПАУК

Паука я увидел под ивой,
Бить не стал паука – он красивый!
В паутине запутался кто-то,
Но смотреть мне совсем не охота.

***
Случилось как-то, что пингвина
Нарисовали на картине.
И он украл картину ту,
Да продал кошке и коту.

***
В меня кидается
Конфетами
Москвичка

***
Вылавливаю соринки
Из своей души

***
Плавают рыбы в море ;
Ох, и заплыли мы!


              ПРОЗАИЧЕСКИЕ МИНИАТЮРЫ


ЦАРЬ

На вершине огромного валуна, покрытого изумрудным мхом, лежал гордый старый лев с гривой, похожей на корону. Размышляя над тем, что многие звери желали занять его место царя, он не мог уснуть.
Однажды к нему пришёл тигр. Он был молод, быстр и силён. Тигр вызвал льва на бой, он жаждал власти. Легко, безжалостно тигр победил льва и спокойно уснул…
На вершине огромного валуна, покрытого изумрудным мхом, лежал гордый старый тигр…

ДОВЕЛИ

          Меня взяли за ручку и подняли. Дёрнули за нос и открыли рот. Потом поставили и подвели электричество… Надоело быть чайником!

***
; Мама! Ты мешаешь мне ничего не делать!
; А что значит, ничего не делать?
; Ничего не делать – это значит, делать то, что больше всего хочется.
; А что тебе больше всего хочется?
; Я думаю…


У ВРАЧА

Решил пойти к зубному врачу. Пришёл. Сажусь в кресло. Боюсь. Мне начинают выдёргивать зуб. Пытаюсь сказать, что пришёл только проверить зубы, но мне уже вырвали все. Ухожу с мыслью «Зато зубы чистить не надо»!

ТУЧА

Я летела по небу и увидела внизу необыкновенной красоты цветок. Я хотела разглядеть его поближе и раздождилась на множество капель. Я устремилась на землю и стала лужей.
Теперь во мне отражается прекраснейший цветок!  Я счастлива!

Вероника ЗАИКИНА
               
Родилась в 2004 году. Увлекается живописью, фотографией. Стихи пишет с 5 класса. В «Роднички» пришла в 2017 году. Печаталась в сборниках «Родники», литературно-художественном альманахе «Ступино» в газете «Ступинская Панорама». Неоднократный победитель литературных конкурсов от районного до международного уровня.

АССОЦИАЦИИ

Белая чайка летит над волною,
Над синей волною с зелёным отливом.

С зелёным оттенком глаза у Марии,
В глазах у неё отраженье прилива.

После прилива обратно в море вернулась волна,
А над волною летает белая чайка одна.


СЕРЕБРЯНОЕ УТРО

Люблю, когда осеннею порою,
На утро после солнечного дня,
Покрыто всё вокруг тончайшим слоем
Холодного, как льдина, серебра.

Оно блестит в лучах седого солнца,
Которые проходят сквозь туман.
И кажется, исчезнет всё, коснётся
Когда чего-нибудь моя рука.


***
Купили девочке-малышке
Книжку подешевле,
В придачу – плюшевого мишку
С ленточкой на шее.

Прошёл десяток лет безликий.
Девочка взрослела,
Но, всё же, мишку вместе с книгой
Выбросить не смела.

Листала книгу редко очень,
А медведь из плюша
Стоял в углу и днём, и ночью,
Голос улиц слушав.

Прошли ещё года и годы,
И переезжает
Девчонка та в огромный город
Без конца и края.

Стоять в углу остался мишка
С ленточкой поблёкшей,
А рядом – старенькая книжка…
Но теперь лишь в прошлом.


***
Пусть волосы мои не цвета спелой ржи,
Пускай глаза не схожи с небом синим.
Взяла я цвет волос дубовый у коры,
Ну а цвет глаз каштаны подарили.

Пускай во мне течёт других народов кровь,
Пусть нет во мне исконно русских линий.
Но я здесь родилась, и только русский слог
Беру в стихах и славлю в них Россию!


ВЕТЕР

Шагами измеряя километры улиц, освещённых
Холодным светом фонарей, блуждающих в тени,
Пытаюсь чей-то взгляд я отыскать в тех силуэтах тёмных,
Что в стёклах отражаются погаснувших витрин.

Неуловимый взор следит за мной, от этого тревожно.
И в мыслях только: «Вот бы мне исчезнуть выпал шанс».
Но взгляд – лишь разума уставшего обман. То осторожно
Восточный ветер мне без слов нашёптывал романс.


НОЧЬ

Стрелка на часах шагает к трём,
К небу звёзды-бусинки пришиты.
И давно уже остыли днём
Девушки горящие ланиты.

В келье тихо молится старик.
Спят спокойным сном в кроватках дети…
Мир, в котором мы живём, притих,
И луна с небес печально светит.


Полина ХОМУТОВСКАЯ, 12 лет

Родилась в 2008 г. Увлекается волейболом, любит мастерить куколок, домики и мебель для них. Занимается английским языком. В «Роднички» пришла в 9 лет, Печаталась в трёх сборниках «Родники», в газете «Ступинская Панорама». Победитель районных, областных и международных конкурсов.

КНИГА

Книга в ветхом переплёте,
Книга старая моя.

Книга в ветхом переплёте –
Книга лучшая моя.

Книга в ветхом переплёте –
Книга Пушкина она.

Пушкин русский человек!
Книги Пушкина – на век!


ПЕРВОКЛАССНИК

Первый день сегодня в школу
Первоклассник зашагал.
Гордый маленький ребёнок
Нос на форточку держал.

Он в портфель сложил тетрадки,
Ручки, книги, карандаш.
У него сегодня праздник –
Школу взял на абордаж.



КОТ И КОТЁНОК

В подвале соседнего дома жил кот Злюка. Он ходил и шипел на всех, кого видел. Тронешь его – зацарапает!
Однажды зимой кот обнаружил у себя в подвале крошечного котёнка. Малыш лежал у трубы с горячей водой и грелся. Злюка пошипел, но разрешил котёнку остаться.
Теперь кот искал еду и для себя, и для котёнка. Злюка стал добрым. Он больше не одинок!


МОЛОДЕЦ

Я решила семь примеров,
Зазубрила пять стихов.
И задача есть про Веру,
И проект уже готов.

К школе полностью готова,
Не боюсь идти к доске.
Жду пятёрок очень много,
ВПР не страшен мне!

Просыпаюсь. Понедельник.
Ровно семь часов утра.
Ни задачек, ни примеров
Вовсе нету у меня!


МОРЕ

Везёт же тому, кто на море родился,
Он с криком бакланов с утра пробудился.

На улицу вышел, свободы вдохнул,
А вечером быстро и крепко заснул.

А нам суждено лишь раз в год приезжать,
Красотами Крыма себя вдохновлять!


МАЛЬЧИКИ НА ЗАНЯТИИ

Георгий и Игорь
Играют вдвоём,
Дерутся друг с другом –
Им всё ни почём.

Владимир Артёмович
Ругает ребят.
Они, всё равно,
Сочинять не хотят.

А Дима свой стих
В пять секунд написал,
И тут же без страха
Его прочитал.



АКРОСТИХИ НЕДОПИСАННОЙ КНИГИ

1.Героиня сказки

Волосы русые, глазки зелёные,
И разодета, как кукла она.
Красочный свитер и туфельки скромные,
Алые джинсы, косичка одна.

2. Сон Вики о девочке

Летней ночью видит сон,
Игры с девочкой приснились.
Льётся свет от синих волн,
Искры в небе появились.

3. Мама

Дома мама кофе пьёт,
А работа маму ждёт.
Шерстяную кофту носит,
А у папы шубу просит.

4.Прабабушка

В очень давние века
Ах, как бабушка жила!
Разные стихи писала,
Ясным даром обладала.

5.Друг Вики

Нашей Вики друг хороший
И весёлый и пригожий.
Командир прекрасный в деле,
Изучает дело смело.
Терпеливо беды сносит,
А друзей в беде не бросит.

Алёна КУКОВКИНА, 11 лет
Родилась в 2009 году. Обучается в музыкальной школе по классу фортепиано. Активно участвует в работе студии «Берёзовка», в литературных творческих мероприятиях и поэтических встречах. Любит мастерить что-нибудь и готовить пищу. Печаталась в сборниках «Берёзовка», «Родники» и в газете «Ступинская Панорама». Победитель районных конкурсов.

КОНФЕТЫ

Если честно, надоело
Книжки нужные читать.
Съесть конфеток захотелось
И в игрушки поиграть.

Я пошла искать конфеты
Вместе с куколкой моей.
Нет совсем конфет в буфете,
Но лежат там сто рублей.

И я сразу вспоминаю,
Что купить мне надо хлеб.
В магазин сейчас сгоняю,
Чтобы хлеб был на обед.

А конфеты даст мне мама –
После супа можно ведь.
Наконец-то, с куклой Маней
Наедимся мы конфет!


***
Во сне я увидела зайца, Жар-птицу,
Медведя и волка, бельчонка, лисицу,
Моржа, кашалота, слона, бегемота.
И тут на слона вдруг напала икота.

Слон сразу же сделал задержку дыханья.
Не смог избежать он тем самым страданья.
Попил он воды из лесного ручья,
Но не было толку ему от питья.

Мой слон-бедолага продолжил икать,
И звери решили его напугать!
И начало только слону помогать,
Как пришла мама и сказала:
"Быстро вставай, а то в школу опоздаешь!"


УРА, КАНИКУЛЫ

Каникулы настали ;
Счастливая пора!
Учиться мы устали,
Учителя отстали!
Из школы мы бежали,
Кричали все: "Ура!"

Мы этим жарким летом,
Конечно, загорим!
Коричневого цвета
Вернёмся в школу эту
С улыбкой и букетом
К учителям родным!


ПРО КОТЁНКА

Жил котёночек в приюте,
И мечтал он об уюте.
Не хотели люди брать,
Чтоб любить его, ласкать.

И котёнок загрустил.
У него нехватка сил.
Я пришла в приют в тот день,
Там вокруг цвела сирень.

За сиренью он сидел:
И мяукал, и глядел...
Я его решила взять –
Приютить и приласкать.

Дома буду с ним играть,
Рыбкой вкусной угощать!


ГЕРОИЗМ

    Героизм… Вчера у нас в школе было сочинение на тему «Кто такой герой?» Я написала, что герой – это тот, кто не задумывается, погибнет он или нет. Герой идёт на бой, чего бы ему это ни стоило и тот, кого награждают потом медалями и орденами. В тот момент я думала именно так. Но возвращаясь домой, вспомнила нашу семейную историю. И задумалась…
Моя бабушка, точнее, прабабушка, но я её называла бабушкой, в годы Великой Отечественной войны была ребёнком, ей было пять лет. Сейчас её с нами нет. Но я каждый раз вспоминаю ту историю, которую она нам рассказывала!
    Она жила в селе. В семье было четверо детей. Была зима. Бабушкины родители регулярно возили еду партизанам. А потом село захватили немцы. Стоял вопрос, как отвезти еду партизанам. Это было очень опасно. Но в то же время необходимо. Несмотря ни на что, они поехали отвозить необходимое в лес. Их сдал сосед. Немцы оккупировали их дом. По дороге домой бабушкиных родителей предупредили об опасности. Однако родители поехали домой, потому что там их ожидали дети. Бабушкину маму сильно избили, а отца схватили и куда-то увели. Через некоторое время послышались выстрелы...
    И вот, я рассуждала, кто же такой герой? Вроде бы мой прадед для страны не герой, он не получил никаких медалей или наград. Но в то же время он не побоялся вернуться, хоть и знал, что его ждёт верная смерть!
      Для меня и моей семьи мой прапрадед останется героем.

Елизавета КАЛАШНИКОВА, 13 лет

Родилась в 2006 году. Учится в Ступинской СОШ № 9. Занимается в школьном театре «Девятый вал», играет на гитаре, занимается в Доме детского творчества в кружке «Видеомонтаж». В «Роднички» пришла весной 2018 года. Публикуется в сборниках «Родники», в газете «Ступинская Панорама». Победитель многих районных, областных и международных конкурсов.

***
Самокат, как самолёт,
Но не в облаках.
Я сейчас его пилот
И уже в мечтах.

А гитара – за спиной
С нотами внутри.
Быстро я лечу – стрелой
В наши «Роднички»!


О ЕДЕ

Что полезно, а что нет?
В чём вопрос и в чём ответ?

Фрукты, овощи, и суп,
И набор полезных круп

Можно скушать на обед,
Всё полезно, спору нет.

Есть ли вредная еда?
Мой ответ, конечно, «да».

Чипсы, сухари, фастфуд
Если съешь, не будешь крут –

Будет твой живот урчать
И здоровье ухудшать!

Лучше съешь ты геркулес –
Будешь сильный ты, как Зевс!

Что полезно, а что нет?
Вот вопрос и вот ответ.

***
В школе – первую неделю,
Но уже устала я.
А со мною вместе мама,
Папа, бабушка, сестра,
И мои учителя…
Все устали от меня!


ЛИСА

В огромном мире есть лиса.
Пусть говорят, она хитра,
Но мне она всегда мила,
Какой бы хитрой не была.



БЕССОННИЦА

На меня напала бессонница.
Ах, какая же это разбойница!
И, к тому же, такая проворница,
Что никто от неё не укроется.


ЛУЧШИЙ ДРУГ

Мои краски закончились: нет ни акварели, ни гуаши. Настроения тоже нет. И тут в мою комнату проникает первый лучик солнца – мой лучший друг. Настроение и краски появляются…


НОВЫЙ СТИХ

На время смотрю – скоро 2 часа ночи.
Пора уже спасть мне ложиться в кровать.
И вот уж сильнее смыкаются очи,
Но я всё равно буду их открывать.

Я всё же уснула с листочком бумаги,
Лежу на столе и купаюсь в мечтах.
Надеюсь, на стих мне хватило отваги –
 И вот я читаю его в Родничках.


РАЗГРОМ

В нашем доме был разгром,
Всюду было всё вверх дном.
Просто к нам сегодня в гости
Приходил весёлый Костя.


КАРАНТИН

Не видим солнца и дождя,
Сидим, грустим мы у окна.
Мы все сидим на карантине,
Нас заперли в своей квартире.

А ведь на улице весна,
Зовёт на улицу она.
Но мы, как узники, в квартире,
Нас к мониторам посадили.

Про вирус страшный нам кричат,
И дома всем сидеть велят.
Не унываем, терпим, верим ;
На улицу откроем двери.

Ангелина НОВОКШОНОВА, 11 лет

Родилась в 2009 году.Любит рисовать. Любит собак и кроликов. Занимается акробатикой в цирковой студии «Каприз», в Школе искусств посещает кружок «Керамика». Первый стих сочинила в подарок папе на Новый 2019 год. В этом же году она пришла в «Роднички».  Печаталась в сборнике «Родники. Вып.22», в сборнике «Роднички. 15 лет» и в газете «Ступинская панорама». 


ДРУЖБА

Ты веточка мимозы,
Я капелька дождя.
С тобой мы неразлучны,
Мы лучшие друзья.


КОШКА НА ОКОШКЕ

Кошка сидит на окошке,
Часики громко стучат.
Кошка заметила мошку,
Видит собаки рычат.

Видит хозяйку с корытом ;
Корм поросятам несёт.
Вот холодильник открытый,
Вдруг что-то перепадёт?

Лень ей к хозяйке тянуться,
Лень ей за мошкой бежать.
Хочет клубочком свернуться
И на окошке лежать.


БРАТИК

Братик мой лежит, играет,
Никого не замечает.
Увлечённый так игрой!...
Засыпай, ты братик, мой!


СОН

Вот снится мне, что я, как в сказке.
Не открывать бы долго глазки.
Будильника я слышу звон –
Он прерывает чудный сон.


КОРОНАВИРУС. 29 АПРЕЛЯ 2020 ГОДА

Дождик льёт как из ведра,
Не гуляет детвора,
Все боятся карантина,
Прячутся в своих квартирах.

Не играют, не шумят,
По своим домам сидят.
Наступает тёмный вечер,
Скучно им, заняться нечем.

И ложатся сладко спать,
Чтобы сны свои узнать.
Снится им, что греет солнце,
Смотрит к ним оно в оконце.

Солнце встало, день настал.
Вещий сон всё предсказал:
В небе солнце ярко светит.
Улыбаются все дети!


КОРОНАВИРУС. 13 МАЯ

Вот сижу я дома,
Собираю пазлы.
Глажу кошку Тому,
Подбираю фразы.

Напишу стишочек,
Сочиню рассказик,
И полью цветочек,
И приклею стразик.


КОРОНАВИРУС. 20 мая

Про что же написать?
Про солнце? Горы? Рифы?
А может мне поспать –
Во сне приснятся рифмы.



ПОДАРОК

Моей подруге купили хомяка, мне тоже захотелось. Я стала просить родителей, купить мне хомяка. Но мама сказала, что хомяк очень маленький, его не обнять, не потискать, и они живут очень мало. Год, два – и хомяка больше нет.
Тогда я предложила завести шиншиллу, ведь она больше. Папа сказал, что животное и апартаменты для него не дешёвые. А мама согласилась.
Целую неделю я читала в интернете, как содержать шиншиллу: какой уход для неё нужен, чем кормить… Но мне не понравилось, что шиншилла – боязливый зверёк. И если её сильно напугать, она сбросит шерсть и умрёт. Так я и не решила, какого грызуна мне заводить.
Однажды родители приехали из магазина. Папа вышел из машины, держа в руках старую коробку из-под насоса, и сказал: «Вот держи насос. Теперь будешь мгновенно надувать шарики и шины для велосипеда». Он протянул мне коробку и предупредил: «Только осторожнее!» Я уже начала догадываться, что там лежит не насос, а что-то интереснее. Я открыла коробку и увидела маленького кролика с прижатыми ушками. У него были коричневая спинка, светло-бежевая грудка и чёрные лапки, ушки и мордочка.
Я подошла к родителям, крепко их обняла и заплакала от счастья.


БЕГЕМОТИК

Однажды я убирала свою комнату.Залезла в контейнер с игрушками и нашла там своего старого приятеля – серого, слегка потрёпанного плюшевого бегемотика.  У него большие голубые глаза, а на животике – розовое сердечко. Его так и зовут Бегемотик, это моя любимая игрушка. Его подарил мне мой прадедушка, когда я была совсем маленькой. Бегемотик был мне так дорог, что раньше я никому бы не отдала его, не подарила –никому-никому. Бегемотик всегда был со мной, в моей комнате.
Теперь я выросла, и у меня появился братик Максим. И Бегемотик лежит в кроватке у Максимки. Честно сказать, ради него я готова на всё! Я отдала бы ему все свои игрушки, лишь бы он был счастлив!

Лилиана ФЛОРЯ, 14 лет

Родилась в 2006 году. Увлекается музыкой, английским языком. Любит рисовать. В 10 лет пришла в «Роднички». Печаталась в трёх сборниках «Родники», в газете «Ступинская Панорама». Многократный победитель районных, областных и международных конкурсов.


КУПИТЕ КОТЁНКА!

«Кому нужен котёнок? Породистый, здоровый!»  – раздалось вдруг на улице, нарушая тишину. А в порванной коробке, которую держал человек, лежал маленький котёнок, дрожащий и слепой.


МЕДВЕДЬ

Однажды после прогулки я пришла домой. Ничего не предвещало беды, я зашла в свою комнату. На кровати лежал плюшевый медведь. Его стеклянные глаза просверливали меня взглядом. Ладно, если бы это был маленький медвежонок. Но нет! Это был огромный медведь! Я стояла и не двигалась. Медвежий взгляд меня ужасно пугал. Я как будто чего-то ждала. И тут медведь как дёрнется! Через секунду я с визгом уже выбегала из квартиры… С тех пор я живу у бабушки!


РАССКАЗ БЕЗ СМЫСЛА

Шёл обычный день. А куда он шёл? Может быть в магазин? Может быть за хлебом?..
А ВДРУГ ЗАВТРА КОНЧИТСЯ?!


КРЫЛЬЯ СЧАСТЬЯ

Суровый день, дождь, ветер, град. Люди хмурые идут на работу.
Вдруг что-то белое пронзило серую атмосферу. Белый голубь летел по небу, что-то держа в клюве. Это была ленточка, на которой отчётливо виднелось слово «Счастье». Люди улыбнулись, из-за туч выглянуло солнце… Всё же в мире существует чудо!



ОЛЕНЬ

В лесу жил олень с голубыми глазами,
Доволен олень был своими рогами.

Однажды во время прогулки оленя
Послышался шорох под ветками ели.

Охотник в засаде сидел, выжидая,
Пока бедный зверь бересту поедает.

Вдруг выстрел. Сомкнулись тяжёлые веки –
Глаза голубые закрылись навеки.


ДВА ПЕТУХА

Сижу я в комнате и смотрю в окно. Вижу, на улице дерутся два петуха. А рядом наблюдает за ними курица. Это было очень увлекательно, но мне надо делать уроки. Надеюсь, что эти бойцы не придут в школу с синяками… Как же я люблю своих одноклассников!


ЗМЕЙ ГОРЫНЫЧ

Прихожу я в школу, смотрю на часы – опоздала. Собралась, захожу в класс и вижу. Злобный Змей Горыныч захватил всех в плен. Поворачивается ко мне, раскрывает пасть и рычит: «Почему опоздала?!» Я сжала кулаки и достала свой бумажный меч – записку о семейных обстоятельствах!

Александра ПОЛЬШАКОВА, 11 лет
Родилась в 2004 году в г. Ступино. Увлекается кулинарией, любит кошек, пишет стихи и сказки. Первый стишок написала в 3 классе. В «Роднички» пришла в сентября 2019 года. Публиковалась в газете «Ступинская Панорама»



ВЕЛОСИПЕД

Я хочу велосипед,
Буду я кататься.
Буду ждать его в обед.
Буду я смеяться.


НАТЮРМОРТ

Я сегодня рисовала натюрморт.
И проголодалась я.
Подошла и съела я морковь,
И продолжила рисовать.

Когда проголодалась я ещё,
Подошла и съела баклажан.
Тогда от натюрморта
Не осталось ничего.

Когда я уходила,
Я столик забрала.
Тогда осталось там
Одно пустое место.


ЛЕТОМ НА ДАЧЕ

Летом я была на даче.
И гуляла очень много.
Плавала в пруду я тоже.
Но читала книг я мало.

И резвилась очень много,
Было весело мне очень.
Но прошло так быстро время –
На линейке очутилась!


СВИТЕР

Мне бабушка связала свитер,
Он белый был, как снег.
И я его всегда носила,
Как верный человек.


ПРАЗДНИК

Пришёл международный праздник,
Его все люди знать должны.
Мы мам своих спешим поздравить,
Ведь мамы очень нам нужны!


БУКЕТ

Есть цветочки полевые,
Хрупкие они такие.
Соберу их все в букет,
Удивлю весь белый свет!


***
Люди всех боятся,
Даже маленьких мышей.
Убивают беспощадно
Мух и тараканов.


ЗИМА

Пришла зима, а снега нет,
На улице всё хмуро.
А где же снег? Кто даст ответ?
Нельзя слепить фигуру.

И дождь идёт, а снега нет.
И лужи больше стали.
Прошёл недавно мелкий снег –
Но тут же он растаял.



КОШКА

Я сижу, рисую кошку.
Захотелось есть немножко.
Захотелось мне лепёшки,
А затем ещё окрошки.

Посмотрела я на кошку,
Отдала ей пол-лепёшки.
Прыгнула она в окошко –
Погуляет пусть немножко.

Без моей любимой кошки
Загрустила я немножко.
На зелёную дорожку
Посмотрела я в окошко.

Села рисовать дорожку,
Прибежала снова кошка.
Вспомнила я про лепёшку –
Кошку накормлю с ладошки.

Съели вместе пол-лепёшки –
Не осталось даже крошки.
Села кошка на окошко –
Я рисую снова кошку.


***
С грустью я смотрю в окошко –
Тридцать градусов тепла.
Погулять пойду немножко,
Чтоб весёлою была.


КОЗЫ В ГОРОДЕ

Солнечным днём дети гуляли по городу. Они проходили мимо жилого дома и увидели большой куст розы, а около него паслась козлиная семья. Козёл ел листья розы, а коза и козлята ели траву. Когда козлята захотели поесть листиков, папа-козёл встал на задние ноги. Взял ветку зубами и опустил вниз. Ребята хотели остановить трапезу, но вспомнили, что у козлов опасны рога, копыта и даже язык.
Когда-то в старину наказанному человеку обливали ноги молоком. Потом выпускали козлов, и они лизали своими шершавыми языками ступни. После этого ноги человека кровоточили, и он долго не мог ходить.
Дети отошли от козлиной семейки и пошли искать хозяина.


4.  ПРОЗА

ВЛАДИМИР ОСТРИКОВ
( Ставропольский край, г. Нефтекумск)
Член Российского Союза писателей

НАТАША
            
Тёплый осенний вечер постепенно угасал. Солнечный луч, скользнув по серой стене, затерялся в листве могучих деревьев, а затем бесследно растаял в потемневшем небе. Маленькая, хрупкая девочка стояла, высоко подняв голову, застыв на месте. Смутные, неясные мысли пугали и завораживали. Было жаль, что этот тёплый вечер уходил, быть может, завтра его уже не будет, потому что стояла глубокая осень. Жёлтые листья осыпались с деревьев непрерывным потоком, их тут же подхватывал ветер и кружил над городом. В этом хороводе улетающих листьев ощущалось что-то печальное, грустное, навсегда уходящее.

Наташа стояла, широко раскрыв глаза, пытаясь уловить последний проблеск солнца в пасмурном небе. Хотелось надолго сохранить в памяти эту картину, картину меняющихся красок и теней…
Рядом с ней стоял мальчик лет четырёх и с удивлением смотрел на неё. Он заметил, как исчезла улыбка на её лице и как по щеке скатились две маленькие бусинки.

Холодный ветер продувал тонкое, поношенное пальтишко, прокрадываясь в рукава, обдувая шею и лицо мальчика.
- Нат, а Нат, пойдём домой…, - жалобно попросил он, пряча лицо в её пальто.
- Бедный мой малыш! – улыбнулась она, обнимая братишку. – Замёрз? А я про тебя совсем забыла. Замечталась, как дурочка… Плохая я сестра, да?
- Нет, ты хорошая, ты лучше всех! – ответил мальчик и весело засмеялся. Они, торопясь, перебежали дорогу и открыли калитку перед зданием, на стене которого висела табличка с надписью «Детский дом».

Ребята попали сюда недавно, несколько месяцев тому назад. Наташе страшно и больно вспоминать всё, что было раньше… Три года тому назад умер их отец. Тогда девочке было одиннадцать лет, и она помнила своего весёлого, доброго папку. Он постоянно возился с ней – играл в «жмурки», катал по реке на лодке, брал с собой на рыбалку. В те годы Наташа как-то смутно помнила свою мать, - испитое злобное лицо и страшные, чёрные руки, которые казались нечеловеческими. Готовили и стирали вместе с папкой, а  мать постоянно уходила на «смену», и приходила домой поздними вечерами, а иногда её не было видно целыми сутками. Наташа слышала, как друзья отца часто ему говорили:

- Николай, да что ты себя гробишь? Разведись с ней, и дело с концом. Всё равно квартиру тебе отсудят, а там найдёшь себе человека по душе…
Долго молчал отец, затягиваясь папиросой, и ненавидящим взглядом смотрел в окно, а потом, тяжело вздохнув, говорил:
- Давно ушёл бы, но как же я Наташку брошу?! Она ведь её съест, да ещё приведёт себе подобного…

Были и светлые дни, когда мать выписывали из больницы, и она приходила домой притихшая, молчаливая, и только плакала, глядя на Наташку. Затем брала на руки испуганную девочку и беззвучно шевелила губами. Ничего не понимая, девочка вырывалась из её рук, ревела и забивалась куда-нибудь в угол, ожидая прихода папки. А мать смотрела на неё недобрыми глазами и молчала.

Потом родился Славик, кричал и морщил носик-кнопку, хитро мигая глазёнками, мол, «как я вас всех обманул? Мне-то ничего не надо!» И вновь все тяготы быта легли на десятилетнюю Наташку, - стирала, готовила, гладила, - всё сама. Отец работал в две смены, пытаясь прокормить семью, по воскресеньям уходил на железнодорожную станцию грузить вагоны и возвращался вечером, шатающийся, обсыпанный весь мукой. Так он всегда проводил свой единственный выходной день. Друзья только сокрушённо качали головой, - ещё и тридцати нет. А он смеялся и бил себя в грудь: «Здоров как бык, до ста лет доживу и от внуков правнуков дождусь!»

Знали, не из хвастовства говорит, просто сочувствия, жалости не терпит к себе, потому как здоровья у Николая мало. Денег он не брал даже от друзей, отшучивался – у самого есть. Да и были бы, если бы жена не пропивала.

Здоровье Николай ещё пацаном в Афгане оставил, отслужил меньше года, получив тяжкое ранение в голову. Его комиссовали, поблагодарив за верность Отечеству. Сколько нервов и сил душевных стоило ему оформление пенсии, знает лишь он один. Приходилось брать с собой Наташку в больницу и выстаивать с ней длинные очереди. А затем ехать в соседний город на заключение комиссии.

Год, проведённый в разлуке с женой, многое изменил, - он вернулся не к нежной, любящей женщине, подарившей ему дочь, а к нервной, пьющей истеричке, которая не хотела на них смотреть. А ему было тогда, только девятнадцать лет… Он часто вспоминал их десятый выпускной класс, когда вместе со своей будущей женой строил планы совместной жизни, вспоминал их встречи, расставания, первый поцелуй…
С каким трудом они добились у директора детдома согласия на их брак в семнадцать лет. Как верилось тогда в счастливое будущее, и даже служба в армии не пугала, а скорее, наоборот, он стремился к ней, ждал призыва. Надеялся, что друзья по классу, те, которые останутся в городе, не дадут пропасть молодой, будущей матери. Получили от администрации города по просьбе дирекции детдома в подарок трёхкомнатную квартиру.

Они боялись сглазить своё счастье, и казалось, что плохого не будет в их жизни, ведь вокруг столько хороших, замечательных людей! Николай успел перед отъездом взглянуть на дочку через окно родильного отделения, и уезжал счастливым, с первого дня ожидая писем своей любимой. Но их почему-то не было. Приходили письма от друзей, в которых они почему-то ничего не сообщали о жене, как будто её у него не было. Писали обо всём на свете, но только не о ней. Он заваливал их вопросами о своей семье, но друзья забывали ответить или писали, что давно не видели его жену, но обязательно «как-нибудь» зайдут. Чувство тревоги с каждым днём всё усиливалось, и он больше ни о чём не мог думать, как о них. И, наконец, он получил долгожданное письмо.

Оно было пустое и равнодушное, словно писал ему чужой, незнакомый человек. В самом конце письма жена коротко сообщала, что «ребёнок растёт». И всё… Писала, что живётся им тяжело, что она жалеет о своём необдуманном поступке, что ребёнок нервный, больной. Лечить его НЕ НА ЧТО, и пока отец отсиживается в окопах, им буквально нечего есть. Друзья забыли о своих обещаниях, и не помнят их адрес. Было бы хорошо, если бы и он забыл его.

Николай не знал всей правды, потому что не мог её знать. Не знал, что жена живёт припеваючи, каждый вечер закатывая застолья. Что завела она себе много новых, «хороших» друзей и меняет их как перчатки. Старых, детдомовских друзей она не пускала на порог, а над их предложением помочь просто смеялась им в лицо. Просила больше не беспокоить и самим сообщить всё мужу. Но они просто не могли так  поступить. Действительно, они писали правду, когда сообщали о ребёнке. Девочка была запуганной и нервной, с первых месяцев жизни получая шлепки и слыша крики матери, вместо нежных колыбельных песен, тепла и улыбки.

В то утро, поднимаясь во весь рост в атаку, он не думал ни о чём. Он, как пощады, просил смерти и, расстреляв весь боезапас, с пустым автоматом бросился во вражескую траншею. В панике «духи» рассыпались как горох и, пока подоспели товарищи, тоже успели полоснуть ему в ответ. Получив награду и благодарность военкома, Николай равнодушно проводил дни в госпитале. Узнав о бессрочном дембеле, так же равнодушно попрощался с друзьями, начальством и покинул чужую страну. Причину такого «странного» спокойствия врачи объясняли ранением, и многие смотрели на него с сожалением и болью. А у него была другая боль – в душе, в самом сердце.

В поезде он услышал одну фразу, которая словно озарила его умирающую душу. В купе вели разговор другие «дембели», и один вдруг сказал другому: «Надо жить!» Сказал он это твёрдо и уверенно, будто ему самому. Слова эти не покидали сознание Николая даже во сне, и он сам начал повторять их, словно заклинание. На какой-то станции он вдруг услышал громкий крик ребёнка и, вздрогнув, вскочил и сел на полке. Как он мог забыть! Ведь у него есть ещё одна любовь, которая так нуждается во взаимном чувстве, так ждёт его самого! Этот крик пробудил в нём неизвестный до сих пор инстинкт. Он вдруг увидел во сне свою малышку, её маленькие, чистые, голубые глаза. Теперь он спешил к ней, он желал её увидеть, помочь ей, просто прижать к своему сердцу…

Встреча получилась сухой. Взглянув на него, жена удивлённо перевела взгляд на длинный, розовый рубец на его виске: «Так ты не убит?!» - только и сказала она. Девочка, увидев отца, испугалась, затрепетала, закатилась в истерике.

В этот же вечер к ним нагрянули «гости». Он не долго наблюдал, как свободно, по-хозяйски они ходят по комнатам и громко ржут, как вальяжно один из них сел за стол и, покровительственно подмигнув глазом, достал из сумки выпивку и закуску и, швырнув на стол, кивнул ему:
- Рассказывай!
Что больше всего поразило его, так это поведение его «второй половины». От недовольства и уныния не осталось и следа, - жена разрумянилась, заулыбалась и стала весело откликаться на пошлости. И когда один из «гостей» расшалившись, совершенно не обращая на него никакого внимания, полез к ней с нежностями, муж закончил свои наблюдения. Ему всё стало ясно. Кавалер полетел кубарем к двери, а за ним все остальные «друзья» жены. Не один месяц ему приходилось закрывать дверь перед её поклонниками, не один раз закатывала она скандалы, а он просто перестал её воспринимать.

Жена быстро сообразила, что на его пенсию и зарплату они могут неплохо «сосуществовать» и успокоилась, перестав требовать развод. А он жил одной только дочкой. Ещё долгое время девочка относилась к нему с недоверием, но терпение и любовь, подаренная ей, нашла в её сердце горячий отклик. Жене было всё равно, она жила своей жизнью. Попойки в их доме сократились, Николай довольствовался этим. С грустью он понял, что забрать девочку, отсудить её, не может. Жена числилась на какой-то работе, была внешне «порядочна», вежлива с соседями, чистоплотна и после попоек отсыпалась в своих командировках. Рождение Славы он принял как свой крест и решил, что будет его любить не меньше Наташи.

Наташа не любила мать, но сама, не зная почему, часто её жалела. Отца она видела редко, только по вечерам во время ужина. Со страхом замечала она, как он устаёт, - еле ворочает ногами, шатаясь, подходит к столу и садится. Лампа освещает его измученное работой и тревогами лицо, тускнеющий, мёртвый взгляд и улыбку, которой он не может подбодрить не то, что Наташку, - самого себя. Наскоро поев, он встаёт из-за стола и идёт в ночную смену, а утром даже не приходит позавтракать. Зато мать возвращалась под утро, спала до обеда и, выходя на кухню, с безразличным видом заглядывала в кастрюли.

Наташка, глядя на отца, испытывала смутную тревогу, замечая, как меняется его лицо, как душит его кашель, с треском вырывающийся из груди, как хватается папка за сердце и выходит во двор. В такие минуты Наташку охватывала безудержная ненависть. Она ненавидела мать, и в её душе больше не было места жалости и сочувствия к ней. Отец умер на погрузке вагонов в свой « выходной».

В осеннем, пасмурном небе стаями кружилось вороньё, нарушая угрюмую тишину города монотонным, бесконечным карканьем. На похоронах было очень много народу, - это удивило Наташку. Люди выражали сочувствие вдове, которая безразлично смотрела на гроб. Казалось, её ничто не трогало и не интересовало, даже Наташку она оттолкнула от себя. А девочка стояла худенькая, маленькая, такая одинокая…

Потом мать куда-то исчезла, и совсем перестала показываться в доме. А в один из зимних вечеров в квартиру позвонили какие-то люди. Перепуганной девчушке они показали документы, заявив о своих правах на квартиру. Оказалось, мать продала её, даже не предупредив девочку об этом. Наташа пережила жуткую ночь в отделении милиции, пока разыскивалась её мать, которую так и не нашли.

Три последних года девочка жила в интернатах, детских домах, её постоянно переводили с места на  место, как будто это могло что-то изменить. И вот, наконец, наступил такой день, что в корне изменил дальнейшую её жизнь.
 
  Начался он как обычно, - с пронзительного, хриплого звона старого колокола, который извещал всех обитателей детского дома о наступлении утра. Ребятишки выскакивали из кроватей, торопясь, одевались в «нижнее» и бежали к умывальникам,  стоявшие в ряд в холодном, сыром коридоре.
Потом была каша – пшённая или рисовая, со слабым запахом постного масла, тёплый чай и печенье. Линейка перед уроками никому не сулила добра, - на ней всегда отчитывали двоечников и нарушителей режима и очень редко, вскользь, кого-нибудь хвалили, - разве только директора или учителей.

Но на первом уроке произошла довольно странная вещь, - в класс вошёл завуч школы в сопровождении двух незнакомых лиц. Эти лица, мягко говоря, были очень большого размера, суровую структуру которых неправдоподобно « украшала» широкая, мясистая улыбка.

- Прошу вас! – улыбаясь, сказал завуч одному из «манекенов». Колючие, холодные глаза обшарили весь класс, на секунду остановившись на Наташе. «Манекен» что-то шепнул на ухо завучу, и тот понимающе кивнул.
- Наташа, выйди на минутку, - попросил завуч, подойдя к двери. – Прошу вас, продолжайте урок, - обратился он к учителю,  нерешительно перелистывающему классный журнал.

В комнате завуча Наташа неожиданно для себя увидела Славика.
- Может быть, этот день изменит всю вашу жизнь! Прекрасные люди, стоящие перед вами, построили для вас семейный детский дом. Теперь у вас есть папа и мама, - они перед вами; вы должны быть счастливы тем, что эти замечательные люди берут именно вас в свою семью! Ребята! От всей души поздравляю вас и желаю вам счастья! – дрогнувшим голосом закончил завуч, вытирая платком слёзы и громко сморкаясь.

Малыши, испугавшись, громко заревели, и старшие стали их успокаивать. Выходя из дверей школьного корпуса, Наташа услышала, как во дворе директор спросил у завуча:
- Взяли?
- Да.
- Сколько?
- Восемь.
- Ну что ж, неплохо! – кивнул головой директор, проходя мимо. – Распорядись на этот счёт в столовой.

Сначала Наташа ничего не поняла, также как и другие ребята, и, с удивлением переглядывалась с ними, шла следом за «манекенами»,  что были сейчас похожи на неуклюжих, коротконогих медвежат.

Какие это были «медвежата», Наташа поняла очень скоро. Едва переступив порог чужого дома, она тут же получила подзатыльник за то, что не вытерла о коврик ноги. Удивление и обида вспыхнули на её лице маленьким факелом, а глаза наполнились слезами, - её никто никогда не бил. Даже мать, приходившая домой в беспамятстве, никогда её не трогала, а тут.… Но то, что произошло за этим, изумило её ещё больше. Славик, размахнувшись своей ручонкой, хлопнул «манекена» по ноге:
- Не трогай мою сестру, тётка!

«Тётка» на миг остолбенела и, открыв рот, судорожно икнула. В следующий момент поток грязных ругательств вылился на малыша.
- Дура! – спокойно ответил мальчик и с достоинством отошёл в сторону. Вне себя от ярости, она вцепилась в Славика и принялась трясти его, как маленькое деревце, выкатив глаза и брызгая слюной. Но вместо страха, который она так надеялась обнаружить в малыше, заметила в его глазах стальной блеск и едва дрогнувшие в усмешке уголки губ. Это её глубоко поразило, и она растерялась. Грубо толкнув мальчика, она что-то прошипела и вышла из коридора в комнату, и вскоре послышался её визгливый крик, а за ним детский плач.

Вот так началась жизнь Наташи и её маленького братика на новом месте. Она даже представить себе не могла, насколько тяжёлой будет её жизнь. С утра до вечера работа на дому: стирка, уборка, приготовление пищи, хождение по магазинам. Кроме восьмерых приёмных, в шестикомнатном доме было ещё четверо «своих» детей, муж и жена. Девочке приходилось их всех обстирывать, обглаживать, готовить на них еду. «Тётка» бегала по магазинам, но не за продуктами для семьи, и нередко вместо детской одежды она приносила большое платье. Продуктов выделялось в обрез. Дети были в тепле, но постоянно испытывали голод. И только «свои» постоянно жующие дети были по-настоящему веселы и счастливы.

Наташе запретили выходить во двор без надобности, подходить к телефону, открывать входную дверь. Знакомых и подруг у неё не было, все остались в родном, далёком городе. И всё же, разузнав её адрес через детский дом, подруги писали ей, но она не получила ни одного письма, - почта тщательно проверялась «тёткой».

Так прошёл год, в тоске и постоянном страхе. Из школы Наташа всегда торопилась домой, зная, что Славика там наверняка ругают или бьют, а он, конечно, в долгу не останется. Сколько раз она хотела взять братишку за руку и уйти из этого дома. Но куда? Кто примет их в свой дом, - вот так, сразу? Наверняка их вернут назад, да ещё накажут… Ей оставалось только ждать. Ждать своих восемнадцати лет, когда она станет свободным, независимым человеком.

Однажды, Славик подошёл к ней и, легонько тронув за руку, произнёс:
- Потерпи, Нат, ещё немного… Я вижу, как тебе тяжело, но ты должна всегда помнить, что ты не одна, слышишь?
Наташа кивала головой и улыбалась сквозь слёзы, наблюдая, как он изо всех сил старается помочь ей во время стирки, выкручивая бельё своими маленькими худыми руками.

- Шестьсот… Девятьсот…, - шептала за стенкой «тётка», считая деньги, что принесли на ребят. Наташа знала, что, несмотря на это, сегодня будет всё тот же суп, что был вчера, и завтра, и послезавтра будет самый простой и дешёвый суп. Она думала, что впереди у неё ещё три ужасных года, которые им с братом предстоит прожить в этом доме. Опуская в горячую воду распаренные руки,(Мыла поменьше, воды погорячей! – наставление тётки), она едва сдерживалась, чтобы не закричать от боли. И боль жгла её пальцы и сотнями игл впивалась в ладони. Из глаз текли слёзы, а Славик, стоявший рядом, громко сопел, сам едва сдерживаясь. И глядя на этого маленького мужичка, вспоминая его слова: «помни, что ты не одна», Наташа переставала плакать, и ей становилось немного легче…   

      5. ПАМЯТЬ

Приступа Наталья Владимировна (12 апреля 1959г., Пинский район – 2006) – журналистка, писательница, член Союза писателей Беларуси.

Наталья Владимировна Приступа родилась в деревне Молотковичи Пинского района. Училась в Речицкой спецшколе-интернате.


Однажды, во всесоюзной газете "Труд - 7", я увидел заметку. В столице Белорусской республики в г. Минске  организована, и начала свою работу литературная студия творчески одаренных инвалидов "Надежда". Был создан и литературный журнал с одноименным названием, первый номер которого вышел в свет в 1989 году.

Главный редактор журнала - Ольга Георгиевна Янченко, была и редактором, и секретарем-машинистом, и курьером, и диспетчером на телефоне...
Заниматься подобным делом в одиночку, это нужно быть фанатом своего дела. Не просто быть яркой творческой личностью, но быть мужественным, стойким к невзгодам и своим болячкам, человеком.
Было это в 1990 году. Тогда я только начинал свои поэтические пробы пера,
поэтому, что-либо отправлять в журнал не спешил. Получив по почте третий номер, ( первых двух уже не было в наличии), я с головой углубился в чтение.

Яркими и непохожими предстали на страницах стихи Наташи Приступа. В дальнейшем, каждый раз получая новый номер, я всегда, в первую очередь искал ее стихи. Яркие, самобытные, не похожие ни на какие другие...
Гораздо позже я узнал, что Наташа издала шесть сборников стихов и прозы.
Седьмой сборник стихов вышел в свет, когда Наташи не стало.

Семь! Человек, прикованный к инвалидному креслу, находящийся практически без движения. У нее работало только три пальца правой руки. Тело постепенно усыхало. Не смотря на это, какой яркой и глубокой являлась каждая строка, сколько красоты, сколько мелодики в ее стихах, сколько жизнеутверждающей силы.

В журнале "Белые снегири" Наталья Приступа публиковалась с первого номера.

Люди хранят ее стихи. Стихи Наташи -  чистый источник, который всем нужен, и он нуждается во внимании и заботе...


НАТАЛЬЯ ПРИСТУПА
1996г.

МУДРОСТЬ ВЕКОВАЯ

Нам бы всем чуток чего-то лучшего...
Слишком примитивно всё и грубо...
Правда, ночь задумается плюшево,
Вправив звёзды тщательно и крупно,

Ниспадёт печаль разбавить грёзами,
Слижет недоверие и слёзы,
Будет откровенничать с берёзами -
Будут честно каяться берёзы,

Как изящно брызнуло проклятие
С высоты, где праздновал Меркурий,
Как потом в абсурдность предприятия
Хлёстко, хищно вталкивала буря;

Как взлетали спешные и важные...
И откуда к молодости жалость?
А земля, остывшая, уставшая,
Цепью грустных берегов держала.

КОЛОДЦЫ

Расплескавшийся и ничей
Шорох зябнет в плену ветвей,
Под больным, отлюбившим солнцем
Так же грустно молчат колодцы...

Будто ветер и тот не в счёт...
Сиротливую песню вод
Уходящим и не расслышать
Сквозь бетон и стальные крыши.

Судьбы - выбранные пути...
Ночь, которая впереди...
Осознанье... И рано ль, поздно ль,
Я уверена, будут звёзды
Должной памяти о добре!

Вспыхнет счастье лучом в ведре!
Вспыхнет счастье лучом в ведре!
переполнив края, прольётся...
Человек. Глубина. Колодцы.

ПО ЛЕСТНИЦАМ, КАК ПО ЖИЗНИ

По лестницам, как по жизни,
То верхний этаж, то нижний.
Взгляд под ноги... Рядом, следом
Пройти, не узнав соседа.

- Пора бы понять, привыкнуть.
- И ждать, что тебя окликнут?
По лестницам, как по жизни -
То верхний этаж, то нижний.

Не часто, совсем не просто
Слагаются Перекрёстки,
Но чем-то большим и полным
Мгновения эти помним!

ТОРОПИЛАСЬ ЖИЗНЬ ЛЮБИТЬ, УСТАВАЛА...
Торопилась жизнь любить, уставала...
Осень золотом леса расшивала.
Небо радовало глаз честной синью,
Но предательски звенел первый иней.

Торопилась жизнь любить - утешалась,
Дескать, боли никогда не боялась.
... И вживалась в понукаемость шефства,
И ваяла из себя совершенство!

Чрезвычайность прогрессивной печали...
Попытайся! У меня получалось.

ЗЛОКАЧЕСТВЕННЫЙ ШОРОХ, БЕГ ПОТЕРЬ...
Злокачественный шорох, бег потерь,
Ещё одна зима стучится в дверь.
Припавший снег и тихо, и беспечно
Сосредоточит мысль на быстротечном.

А сердце баллотировалось в лето,
И тем больнее восприятье света.
В пролившийся закат сквозь линзу льда
Вветвляет метастазы немота.

И друг, и брат, оформясь в отрицанье,
Проходят по твоим воспоминаньям.
Ты выстоишь, прощая и любя...
Душа моя, я верую в тебя!

БЕЛЫЙ ЦВЕТ, РАСКАТАННЫЙ В ШАРЫ
Белый цвет, раскатанный в шары
Облака, любимые за лёгкость,
Чту жемчужность вашего залёта!
Ею сны особенно светлы...

Падать в согласуемость вины
И долгов - таких неотделимых
Вынудит судьбы неумолимость...
Ею сны особенно темны...

И зеркально зависала встреча,
Уместившая противоречья.

ТУПИК
Отлаженный рисунок усмиренья -
Привычкой суеты погашен взгляд,
И, ограничась спешной точкой зрения,
Зреть грубой постановкой в общий ряд

Я не о том, что знаю нечто большее...
Свежи стихи присутствием весны?
А я как все, заигрываю с Польшею
Меняя кофемолку на штаны.

Улягутся пятнисто-сжато-чёрные
Компактной переслойкою в шкафу.
И задохнусь недвижимой бесчестностью...
И слово во спасенье призову.

Взлёт звезды, обяжущий к распятию...

ШКОЛЬНЫМ ДРУЗЬЯМ
Солидарность гулких потолков
Целится размерностью раздумий.
Уходили просто и легко
В мир потерь, казавшийся разумным.

Уносили жажду новых встреч
К первому касанью утоленья.
...Высокопоставленная речь
Всё стряхивала пыль с коленей.

Лист обойный к плоскости стены
Клеила разбуженная память,
И бело сознание вины
Неприкосновенное, как знамя!

ОЧЕВИДНОСТЬ
Устанет луч, запутавшись во тьме...
Пусть притягаем ранним убеждениям.
Восторг громко-кипящих перемен,
Не беспокой эффектом осуждения.

Мы - все и всё. Мы всюду и нигде.
Прекрасен замысел преобразующий.
А жизнь притом бездарней всё и суетней
В стране не глупых в общем-то людей.

Потом поговорим о правоте.
Я тоже против всех несоразмерностей.
Но, если успокаиваться верностью,
К теоретической ли красоте!

Святая горечь объективных строк.
И суть не в том, кому и с чем не справиться.
А что до Кубы... микро-островок
Не столько процветает, как упрямится.

Необходим бесспорно - свежий взгляд.
Прозрение и тяжкое, и долгое.
Нам всем сойтись под общий результат
Неоправдавшейся идеологии.

ПОДКИДЫШ
Жёг закат, тополя шумели
Так, чтоб слышать везде и всех,
Не о том, что чрезмерно смел уж
Колосок у черты шоссе.

Просто там, где металл и скорость,
Гарь и жизнь измереньем в шанс,
С чувством вечности и простора
Кто-то сделал свой первый шаг!

САМОБЫТНОСТЬ, С КОЕЙ НЕ СРАВНИТЬСЯ...
Самобытность, с коей не сравниться,
Дерзновенно объяснять строкой...
И о жизни салютуют птицы -
Голуби от слова "голубой".

Ты у высоты и бог, и пленник,
Вне попытки скрыть сиянье глаз.
Прочен день из детских впечатлений,
Солнечным осадком выпав в нас.

Песня в синеве ещё красивей,
Жизнь богаче с правдой о крыле...
Здравствуй! Здравствуй, странный вылет в символ
Мира и свободы на земле!

ТАНЕЦ БЕЗЗАБОТНОСТИ. СКОРБНЫЕ МЕСТА.
Танец беззаботности. Скорбные места.
Надломила стебель чья-то слепота.
Над весной кладбищенской, к удивленью всех,
Праздно рассыпался неуместный смех.

Грустное открытие. Росчерк по судьбе.
Стоит научиться примерять к себе
Тайну заповедности, дерзкий реверанс,
И спастись прозреньем от банальных фраз.

Будь неувядающим ландыш у креста,
Все дороги в вечность приведут сюда.

ПАМЯТЬ
Были доводы и причины...
И зализывать боль учились.
- Ветер, выстраданный, крутой,
Напои её тишиной...

Ускользающий гребешочек
Иронично в лицо хохочет.
Лунный свет. Серебро, как нить...
Хоть погибнуть, хоть погубить,

Но такие найти слова,
Чтоб движение, как дыханье!
... Не обидит непослушанье
Той, что в чем-то была права.

Жаркий импульс последних сил.
Жест просрочен и неприемлем.
Есть речушка, а в ней аир,
Проколовший корнями Землю!

ДОМ ДЛЯ ИНВАЛИДОВ
Белых кирпичей уклад печальный...
В этом доме я пока случайно.
потому не так уж заоконно
Голуби пикируют с балконов.

И в обед омлет с подгаром грустным
Вовсе не представится безвкусным.
Светом встречи, разговором  - звонким
Окрасится убогость обстановки.

В семь часов с цветами и шампанским
Соприкосновенье безопасно -
И легко воспримется за счастье
Яркая бацилла безучастья.

Это позже блеск автомобиля
Чем-то непосильным обрубило,
Не просохнут поцелуи, слёзы,
Хлопнув топью под мои колёса.

В ЗАГИБАХ ПАМЯТИ
... Не хватит всем укромных мест в заветрии,
Идущим не до лености и неги,
Всё одержимей чувства, всё заветнее
Крахмальное похрустыванье снега.

Пути и прежде не слабо порошило,
В загибах памяти белеет боль о многом,
И всем, что есть, что может быть хорошего,
Целиком обязаны дорогам.

Сори, январь, пушисто и пленительно, -
Все озорству твоей затеи рады.
Чем гуще о былом, тем восхитительней
Озвученные сердцем снегопады!

КИПЕТЬ ПРЕЗРЕНЬЕМ, ПОДВЕДЯ ЧЕРТУ...

Кипеть презреньем, подведя черту...
Сошедшиеся в скорбном откровенье:
- Сердца, совсем как яблоки в саду!
- Я любопытным нахожу паденье.

Пройдёмся светом по нарывам душ,
Тяжёлый плод потянется к ладоням,
И красотой прохваченная глушь
Отыщет смысл на продолженье стона.

...Наивный слог. ...Святая простота.
Сложиться и доверчиво, и глупо.
Непостижимая, как холода,
Сполна репродуктировалась грубость.

Потери никого не обошли...
В пыли, в крови пронзительного чувства,
У ног останки маленькой земли
Или следы великого кощунства?

ПОДРУГЕ ТАНЕЧКЕ
Тополя сутулились. Шаг разлуки гулкий.
Но, пока доступно реализовать
Редкую возможность обладать прогулкой,
Пусть ничто, никто не сможет помешать.

Будут тени длинными, будет ветер Влажным...
Я ещё с доверьем к лету отношусь,
Но уже сегодня встречею вчерашней,
Как последней каплей света, дорожу.

Брызнет электричество из оживших окон,
Над селом зависнет бледная луна,
И нашепчет сердцу о большом, о многом
Вдохновлённая вниманьем тишина!

К ЖИЗНИ
Осторожность участья. Виток волшебства.
Ощущенье единства внушала листва.
Трепет плыл, трепет жил высоко и достойно,
Солнце звонко, по-женски плескалось в ладонях!

И тебя, чей подъём беспардонно прервут,
Отстоит обольстительность этих минут!
Диалектика душ в невозможном паденье.
...Только так и случится её восхожденье.

ЭМИГРАНТ И СНОВИДЕНИЯ
Аромат тишины. Отраженье в реке.
Обречённый рассвет на чужом языке.
Разбросала судьба, завязала пути,
От себя никуда-никуда не уйти.

Там начало. Там высшее право всего.
И вопросы, как лебеди, над головой.
И вопросы, как всё, что имел и любил.
...Вековое проклятье доверчивых крыл,
Но, пока эту боль приношу в синеву,
Я живу!

ТЕМНО-ТЕМНО... И ДОЛГО ДО ЗАРИ.

Темно-темно... И долго до зари.
Обиженно таились фонари.
Плафоны из стекла - ночные боги -
Разбитыми лежали у дороги.

Но он ведь тоже собирался в путь...
И мне хотелось в душу заглянуть,
Представить на мгновенье этот камень
С прицелом в чью-то жизнь и чьё-то пламя.

Холодный выпад... Босоногий бег!
Осколки на дороге и судьбе.
Пересеченье, брошенное кем-то.
Темно-темно... И долго до рассвета.
            
ВТОРОЕ РОЖДЕНИЕ
Всё объяснить. Запомнить. И встречать!
Ладонь светло касается плеча.
И вздрогнул лист... И оглянулись годы.
В улыбке солнца - волшебство природы,

Красивой, молодой, многоголосой!
Полёт бровей и глаз чуть-чуть раскосых
Над вопиющей белизной палат.
Скрип костылей. Цветы. Больничный сад.

И, может быть, затем, чтоб убедиться:
В заре её любви купались птицы!

К Дню рождения АЛЕКСАНДРА ВАСИЛЬЕВИЧА ПАНКРАТОВА

6. НОВЫЙ ПОЛЕТ "БЕЛЫХ СНЕГИРЕЙ"

ВАЛЕРИЙ ИВАНОВ
(Московская область, г. Ногинск)


             Название «Белые снегири» дал своему журналу наш земляк Александр Васильевич Панкратов. В 1994 году он создал журнал для инвалидов с таким названием.

 Панкратов родился 27 ноября 1938 года в деревне Сосково Талдомского района Московской области. Он рос в бедной многодетной крестьянской семье. С детства приобщился к тяжёлому труду на земле и полюбил родную русскую природу. А ещё полюбил русскую речь, книги и сам начал с детства пробовать писать небольшие тексты. Он стал юнкором, потом был селькором – писал статьи для Талдомской газеты.

 Служил в армии, стал военкором – выходили его статьи в армейских газетах. После службы в армии, овладев разными рабочими специальностями, тяжелой кочевой жизни на комсомольских стройках, он сильно подорвал  своё здоровье. В результате – больное сердце, сложная операция в Москве у лучших специалистов, замена двух клапанов сердца, затем инвалидность второй группы.

 Панкратов писал стихи. Выпустил несколько своих поэтических сборников. Он закончил факультет журналистики МГУ, дипломную работу продолжал писать на больничной койке, находясь после операции под капельницей. Это было в 1986 году, когда Панкратову было 48 лет. Он жил тогда недалеко от своей родной деревни – в Вербилках. Примерно в это же время Панкратов поселился в Ногинске сначала в общежитии, а вскоре  получил квартиру. Он работал с этого времени штатным корреспондентом ногинской газеты «Знамя коммунизма».

           С 1995 по 2003 год Панкратов выпустил 25 номеров журнала «Белые снегири» и 20 приложений к нему. Весь тираж журнала разошёлся по библиотекам и авторам публикаций. Журнал и приложения можно найти в библиотеках Талдома и Вербилок. В Центральной межпоселенческой библиотеке Ногинска тоже есть некоторые эти журналы и приложения. Панкратов был создателем, главным редактором, издателем и распространителем своего журнала. Вначале журнал выходил с помощью спонсоров, но с каждым годом спонсоров оставалось меньше, и, наконец, их не осталось совсем.
 Александру Васильевичу приходилось тратить свою пенсию инвалида для выпуска журнала. Он подготовил двадцать шестой номер журнала, тираж его был отпечатан в Кимрах, но он так и остался в типографии невыкупленным из-за отсутствия средств. А 6 сентября 2005 года Александра Васильевича Панкратова не стало…27 ноября 2020 года ему бы исполнилось 82 года…

Я встречался с Панкратовым, в июле 2005 года 2или 3 раза был у него дома в Ногинске. Александр Васильевич подарил мне последний выпуск «Белых снегирей» №22 – 25  с дарственной надписью.

 В преддверии дня рождения Панкратова и Международного дня инвалидов, отмечающегося 3декабря, журнал «Белые снегири» возродился и отправился в новый полёт. Но вначале о предшествующих событиях.

  В конце последнего номера журнала под рубрикой «Не быть созерцателем» среди прочих публикаций Панкратов поместил выдержки из статей газеты города Нефтекумска Ставропольского края, рассказывающие о творческих литературных успехах своего земляка Владимира Викторовича Острикова. Он активно сотрудничал с литературной студией в Москве. Остриков издал в Москве, как литературное приложение к журналу «Белые снегири» оба сборника своих стихов «Свет юности моей» и «Мелодия дождя». Третий сборник Острикова также стал литературным приложением к этому журналу. Из двадцати приложений к «Белым снегирям» - три Владимира Острикова. Панкратов очень ценил этого незаурядного человека, видел в нём своего преемника. Острикова он ждал к себе в последний год своей жизни. Остриков хотел тогда писать книгу о Панкратове. Время опередило желание – Панкратов ушёл от нас навсегда…

          Я задумал написать статью об Александре Васильевиче Панкратове накануне 100-летия газеты «Богородские вести» в августе 2019 года. Долго собирал материал, ведь об этом замечательном человеке мне почти ничего не  было известно. В интернете о нём ничего я не нашёл. День за днём мне удавалось узнать факты из жизни Александра Васильевича, взять в руки некоторые его книги. Наконец, собранный материал послужил для написания большого текста о жизни и творчестве Панкратова. Моя статья о нём впервые появилась в газете «Богородские вести» №21 за 21 мая 2020 года. Она называется «Белые снегири» с Журавлиной родины». Текст о Панкратове я направил в Вербилки Сергею Ивановичу Калаленскому. Он его отдал в местную библиотеку, а впоследствии изготовил брошюру с моим оригинальным названием и прислал мне. Мой текст разместило на своём сайте и ЛИТО «Ладога» из Лобни. Панкратов дружил  с поэтами из «Ладоги», размещал в журнале их стихи.
 И, наконец, текст появился на странице Владимира Острикова «Белые снегири» Стихи.ру. Его можно найти в номере 26-3 и 26-4. По инициативе Калаленского в Вербилках в Доме культуры 3 октября 2020 года состоялась встреча  памяти Александра Васильевича Панкратова. В талдомской газете «Заря» немного позже появилась статья «Новый полёт «Белых снегирей», рассказывающая о жизни Панкратова и о судьбе его уникального журнала.
         Владимир Викторович Остриков инвалид. Остриков замечательный поэт и прозаик. Он член Российского союза писателей. Живёт в Нефтекумске. В 2011 году сильно повредил позвоночник, практически не мог  двигаться. Встав на ноги, решил, что  жизнь ещё не закончилась, ему захотелось возродить «Белые снегири». Ещё не оправившись от травмы, с большим трудом, в 2013 году  Острикову удалось на своей странице в интернете «Проза.ру» разместить статью «Слово о друге», опубликованную в журнале «Лучина» №15 за 2008 год. Остриков тогда был заместителем главного редактора этого журнала. В ней он рассказывает о своём друге Александре Васильевиче Панкратове и его журнале «Белые снегири». В апреле 2014 года на своей странице «Белые снегири» «Стихи.ру» он вновь пишет о журнале в статье «Белые снегири» живы»: «К сожалению,  Александра Васильевича нет с нами уже 10 лет… Журнал не издаётся. Но живы авторы .Подготовлен очередной 26-ой номер. Ведётся активный поиск спонсоров для издания, как модно сейчас говорить, бумажной версии журнала. Дай-то Бог…».
         Свою мечту Владимиру Острикову удалось осуществить только в 2020 году: 26-ой номер журнала «Белые снегири» сначала он публиковал на своей странице в интернете «Белые снегири» «Стихи.ру» с восьмого июня до конца этого месяца. Потом начал публиковать 27-ой номер и тоже успешно его завершил, поместив публикации авторов. Сейчас он публикует уже 28-ой номер журнала. Благодаря энтузиазму Сергея Ивановича Калаленского из Вербилок, подготовившему и напечатавшему бумажную версию журнала «Белые снегири» №26, журнал начал направляться  Остриковым по адресам авторам. Он написал на своей странице «Белые снегири» 9 октября 2020 года: «На мои скромные средства издан 26 номер журнала «Белые снегири». Журнал распространяется бесплатно. Редакция будет благодарна за любую техническую помощь: от старого ноутбука, принтера и мфу до почтовых конвертов и канцелярии. По этому вопросу тоже можно писать в личные сообщения».
           Итак, «Белые снегири» отправились в новый полёт. Как и птицам-альбиносам, чтобы выжить, журналу нужна помощь. Помогите «Белым снегирям»! Нужна хотя бы небольшая финансовая поддержка журналу и нужны новые авторы, не только инвалиды, но и все желающие поделиться своим творчеством. Присылайте свои стихи, статьи, рассказы главному редактору журнала Владимиру Острикову на его электронную почту vlados171@mail.ru.
«Белые снегири» – литературно-художественный и публицистический журнал инвалидов, издание благотворительное, безгонорарное, издаётся по мере возможности редактора. Публикации авторов – бесплатные. Дальнейшая судьба журнала в наших руках. Дадим ему возможность жить!
               
         2.11. 2020 г.
               
          27 НОЯБРЯ - ДЕНЬ  РОЖДЕНИЯ АЛЕКСАНДРА ВАСИЛЬВИЧА ПАНКРАТОВА

Александр Васильевич искренне верил в своих авторов. Верил в доброе слово и светлые мысли. Верил в правду и верное дело. Всю свою жизнь он следовал этим принципам, не отходя от них ни на миллиметр. Он притягивал к себе людей этими качествами, с любым собеседником был чуток и внимателен.

Не терпел лжи и фальши, не любил случайных величин в творчестве. Со всеми был открыт и правдив. За это его помнят и любят люди.

Валерий Иванов мне недавно предложил, День рождения Александра Васильевича считать Днём рождения "Белых снегирей". А ведь действительно:
первый номер журнала тоже вышел в ноябре месяце. Мы, авторы, все это помним и дорожим нашим изданием и замечательным Издателем.

АЛЕКСАНДР ПАНКРАТОВ

МОЯ РОССИЯ
Куда меня не уносили
Мечтанья юношеских лет!
Но я любил лишь мать - Россию,
Что для меня дороже нет.

Она - не просто расстояние,
Высоты гор и ширь морей.
Россия - это состоянье
Души восторженной моей.

Россия - поле Куликово,
Бородино и Тихий Дон.
Россия - это ты, Сосково,
Где я когда-то был рождён.
Сквозь дождь и снег,
В мороз и слякоть
Всегда светило солнце мне.
Россия - это речка Якоть,
Вербилки на реке Дубне.

Россия - радостные звуки
Домой летящих журавлей.
Она - мозолистые руки
Моих строителей-друзей,

Берез и сосен разговоры
В родных придубенских лесах.
Россия - это песнь фарфора
На ДФЗ', в его цехах.
_________
ДФЗ' - Дмитровский фарфоровый завод в Вербилках ( "Фарфор Вербилок" )

ЧУТЬ-ЧУТЬ О СЕБЕ
Я родился зимой, когда дни коротки,
В небольшой деревенской избушке.
Лишь лучина у печки, горшков черепки --
Вот забавы мои и игрушки.
Кошка, пара овец, да баран был рогат --
Вот скотина вся наша и звери,
А суровый мороз и шальная пурга
Прорывались и в окна, и в двери.
Беззаботно встречая утрами рассвет
И цветам луговым улыбаясь,
Жил я там до своих до пятнадцати лет,
Чистотою души наливаясь.
Я ночами бродил по росистым лугам,
От душистого сена пьянея...
Дорог мне до сих пор птичий щебет и гам
И в лесах, и в садах, и в аллеях.

ЛЮБЛЮ Я ЛЕС
Люблю я лес заснеженный зимою,
Люблю его осеннею порой.
Но лучше он мне нравится, не скрою,
Когда деревья покрываются листвой.

Когда от солнца ласкового взгляда
Все принимает обновленный вид,
Иду я в лес.
А он -- с деревней рядом,
Вот за околицей березонька стоит.

Колышутся зелёные листочки --
Их треплет нежною рукою ветерок.
Осинки рядом, ёлочки, кусточки --
Берет начало здесь
Молоденький лесок.

Ну, а за ним,
Во всем своем величье,
До облаков, в сиреневую ввысь,
Во всей красе,
При щебетанье птичьем
Деревья вековые поднялись.

Громады елей, сосны и осины,
Ряды берёз, --
Без них и Русь, - не Русь.
Как хороши леса у нас в России!
Я их люблю, и ими я горжусь.
1962 г.

В НЕПЕРСПЕКТИВНОЙ ДЕРЕВНЕ
Прохожу деревенской улицей,
Лишь снежок под ногами хрустит.
Вот березка стоит и, ссутулившись,
Под накидкой пуховою спит.

Дом забытый стоит и печалится,
Что не вьется дымок над трубой.
Утро злобно морозом скалится,
Вероятно, любуясь собой.

Нет дымков над соседними крышами,
Нет к домам и проторенных троп.
Не встречает никто меня, пришлого.
Всем домам - хоть пожар, хоть потоп.

Здесь любой из домов себе выбери --
В нем души ты живой не найдешь.
Старики уж давно все повымерли,
По стране разбрелась молодежь.

Деревенька -- не знаю названия.
Суть не в этом. Куда ни пойдешь --
И не только в лесной глухомани,
В Подмосковье их много найдешь.
1978 г.

ИДУ К РОДНОМУ ДОМУ
Сегодня небо стало жидким,
Дождинки скачут налегке.
Деревья словно в плащ-накидках,
Как я - в плаще-дождевике.

Опять иду к родному дому,
Где ни был очень много лет.
Ботинки в вязкой жиже тонут,
Не остаётся сзади след.

По этой просеке знакомой
Решил шагать я напрямик.
И застревает в горле комом
Моей души беззвучный крик.

Но этот крик услышан, понят,
И я обрадован до слёз --
Передо мной, в земном поклоне,
Склонились головы берёз.

ОСЕННЯЯ НОЧЬ
Воздух плачет росой,
Миллиардами слёз,
Провожая ушедшее лето.
Только слышен в ночи
Шепот лип и берёз,
Да гармонь заливается где-то.
Не видать огоньков
В темных окнах домов --
До утра отдыхает деревня.
Лишь шуршаньем листвы,
Да киваньем голов,
Говорят нам о чем-то деревья.
60-е годы.

ПРЕДЗИМЬЕ
Вот осинка у дороги
С обнаженной кроной
Приняла вдруг вид убогий --
Щипаной вороны.

Наползли тумана клочья.
Солнце еле плещет,
И последние листочки
На ветру трепещут.

Слышу птиц тоскливый голос
На полях умытых,
Где последний убран колос
Золотого жита.

День короче. Пахнет снегом.
Тучи с тяжкой ношей.
...И под синим русским небом --
Первая пороша.

В этом снеге --
Первом, волглом --
Чуем дух мороза.
В нем -- зимы суровой, долгой
Первая угроза.

ВЕТКА ЧЕРЕШНИ
В пустом саду грустит черешни ветка,
Склонившись низко над моим окном.
Стучит в окно по вечерам нередко,
Как будто просит, чтоб пустили в дом.

Смотрю на эту ветку я простую.
Спрошу её -- она молчит в ответ.
О чём грустит? О чём она тоскует?
Кому расскажет свой она секрет?

Вот так и я с печалью и тоскою
Качаюсь, словно ветка за окном.
О чём грущу я летом и зимою?
И расскажу ль кому-нибудь о том?

Пока молчу. Молчит и эта ветка,
Что, наклонившись над моим окном,
Сквозь солнца свет, туман и ливня сетку
Ко мне стучится осторожно в дом.
1960г.

ФАРФОРИСТЫ
Над рекой, выделяясь в округе,
Заводские стоят корпуса.
Здесь простые рабочие руки
Над фарфором творят чудеса.

Не успеет рассвет перламутром
Озарить голубой небосвод,
Как, встречая янтарное утро,
Фарфористы идут на завод.

По цехам, на участках завода,
На своем на рабочем почту
Фарфористы на благо народа
Создают и творят красоту.

С огоньком и с душевным порывом,
Проявляя смекалку свою,
С мировым трудовым коллективом
Фарфористы в едином строю.    

7. Мои воспоминания. Студенческие годы.
Валерий Иванов. Ногинск.

Когда я учился в школе, главной целью в жизни была именно учёба, а о своей дальнейшей судьбе я не думал. Но закончились школьные годы и впервые мне самому нужно было принять решение, которое должно определить всю мою будущую жизнь. Я хотел учиться дальше, получить высшее образование, но в какой сфере: технической или гуманитарной? В то время я очень долго выбирал будущую профессию. Слабое зрение ограничивало мой выбор. Конкуренция тогда в престижные ВУЗы была большой: на одно место могли претендовать 10 – 20 человек и предпочтение отдавалось медалистам.

Но время шло, приближались вступительные экзамены в ВУЗы и надо было быстро принимать решение. Я впервые задумался о смысле жизни. От моего решения зависело моё будущее. Сейчас я вспоминаю стихотворение Бориса Пастернака «Гамлет». Оно начинается словами: «Гул затих. Я вышел на подмостки». У Пастернака Гамлет – человек, совершающий выбор. Обратного пути нет. Стихотворение заканчивается словами народной пословицы: «Жизнь прожить – не поле перейти». Думаю, что я находился в положении Гамлета. И тогда мне на помощь пришли мои родители. Отец поехал в Москву, он решил посоветоваться по выбору учебного заведения с дядей Петей – моим дядей. Я с отцом не ездил, и этот важный для меня выбор они сделали сами. Дядя работал в Институте имени Курчатова и жил рядом с ним: недалеко от метро «Сокол». В районе этого метро немало ВУЗов, но дядя Петя, видимо, убедил отца, что мне надо поступать в Московский технологический институт пищевой промышленности. Институт находился на Волоколамском шоссе, всего в двух остановках трамвая от метро. Раздумывал я недолго и вскоре мы с отцом поехали в Москву, чтобы узнать о правилах приёма в этот ВУЗ. Мы узнали, что к вступительным экзаменам допускаются только все прошедшие медицинскую комиссию. В амбулатории института меня обследовали врачи, все они, за исключением одного, глазного, допустили меня к экзаменам. Глазной врач долго подбирал стёкла к моим глазам и показывал буквы в таблице, но больше четырёх самых крупных строчек я так и не увидел. Наконец, врач сказал, что, к сожалению, дать разрешение на приём в институт он не может. Врач объяснил свой отказ тем, что ВУЗ технический и предстоит во время учёбы выполнять много сложных, мелких чертежей. Отец всё же его как-то уговорил пойти мне навстречу и врач, наконец, разрешил мне поступать на все факультеты, кроме механического.

И вот мы с отцом в стенах института. Кроме механического в институте были следующие факультеты: пищевых производств, это хлебопечение, виноделие, кондитерское производство и ещё что-то, факультеты мукомольно- элеваторный и экономический. Я почему-то выбрал мукомольно-элеваторный. На втором этаже здания института находилась кафедра «Элеваторы и склады». Мы зашли в помещение кафедры: нас встретил её заведующий – доцент О. Д. Шумский. В просторной комнате на стенах в рамках под стеклом висели многочисленные фотографии огромных, похожих одно на другое, зданий. Хозяин помещения нам объяснил, что это элеваторы, там хранится зерно. Факультет выпускает инженеров по хранению и переработке зерна. Потом он рассказал нам кое-что об этой специальности, о её важности, престижности. Видимо, я в душе романтик, а тогда, семнадцатилетний, представил себя на будущей работе среди этих красавцев элеваторов, похожих чем-то на огромные корабли. Меня охватило необъяснимое радостное чувство и я подал документы на мукомольно-элеваторный факультет. Знания, полученные в школе, ещё были свежими, и я успешно сдал вступительные экзамены, за сочинение получил оценку «отлично».

Экзамены в институте закончились, и абитуриенты ждали решения приёмной комиссии. Ждать пришлось недолго и через несколько дней я увидел мою фамилию в списке принятых в институт. Я обрадовался, порадовал родителей этим известием и начал готовиться к переезду в Москву. Мне, как жителю другого города, предоставили общежитие. Московский технологический институт пищевой промышленности состоял из одного большого учебного корпуса, трёх зданий общежитий и одного пятиэтажного дома с квартирами для профессорско-преподавательского состава. Меня поселили в общежитие не нашего, а механического факультета. Здание нашего факультета достроили чуть позже. Общежитие было четырёхэтажным, старым, его построили, видимо, в одно время с учебным корпусом института. . Мужские помещения были на нижних этажах, а женские – на верхних. В нашей комнате на первом этаже была самая простая обстановка: 4 кровати, стол, стулья, тумбочки.

Наконец, наступил тот долгожданный день 1 сентября 1959 года, который определил всю мою дальнейшую судьбу: я стал студентом. Моя учебная группа называлась 59 – МЭ – 3. Это название расшифровывалось так: 59 – год поступления в институт, МЭ – мукомольно – элеваторный факультет, 3 – порядковый номер учебной группы. В год моего поступления в институт на нашем факультете были 4 студенческие группы. В первых двух занимались студенты имеющие производственный опыт, наша группа специализировалась на хранении зерна, а четвёртая – на его переработке. Года через два на факультете появилась пятая группа, её возглавил доцент Любушкин. Эта группа впервые в стране занималась изучением зерна кукурузы и технологией его хранения и переработки. Для такой работы, размещения кафедры кукурузы, её учебных аудиторий и лабораторий, к фасаду здания института по всей его высоте в 1960 году была сделана пристройка. Бывший в то время во главе нашей власти Никита Сергеевич Хрущёв считал кукурузу важнейшей продовольственной культурой, её стали возделывать в нашей стране на больших площадях. Кафедра кукурузы была создана по распоряжению Хрущёва и руководитель кафедры доцент В.Т. Любушкин мог постоянно общаться с ним.

Находясь у руля государства, Хрущёв проявил большую инициативу, ввёл в нашу жизнь много нового. Другое дело, часть его новшеств оказались в дальнейшем бесполезными и даже вредными, так произошло и с кукурузой: процесс её возделывания оказался трудоёмким, а урожайность очень низкой. Я поступил в институт именно в тот год, когда Хрущёв распорядился ввести изменения в программы обучения первокурсников: всем, не имеющим производственного стажа, одновременно с учёбой необходимо было год работать на предприятии соответствующей отрасли. Но

совмещать учёбу с работой первокурсникам предстояло начинать со второго семестра, то есть с 1 марта 1960 года. А пока, в первом семестре, меня ожидала только одна учёба.

На первом курсе были в основном общеобразовательные предметы, но высшую математику, физику, химию мы изучали в большом объёме. Много времени отнимало машиностроительное черчение, преподавали нам его на высоком уровне и требовали от нас качественного выполнения чертежей. В своей комнате в общежитии я клал чертёжную доску на спинки двух кроватей, стоящих торцами друг к другу, кнопками крепил на доску лист чертёжной бумаги и приступал к работе. Чертил только специальными карандашами разной твёрдости при помощи линейки и угольников. Особые требования предъявлялись к написанию букв, они должны были точно соответствовать ГОСТу. Черчение я любил и быстро освоил все его премудрости.

Лекции по учебным предметам нам читали профессора и доценты, а практические занятия: семинары и лабораторные работы проводили ещё и старшие преподаватели. Я старался как можно полнее писать конспекты в общие тетради, чтобы по ним можно было готовиться к экзаменам. Мне кажется, что я не пропустил ни одной лекции. Кое- какой материал по разным дисциплинам я находил ещё и в учебниках. Занятия были довольно напряжёнными, требовали много внимания и времени. Обычно в субботу вечером на электричке я уезжал домой, там меня ждали родители. Мама мне готовила еду, стирала и гладила моё бельё, я мылся. С собой я всегда привозил в Ногинск бумагу и чертёжные принадлежности и всё свободное время чертил, а вечером в воскресенье уезжал в Москву.

Стипендия была очень маленькая, родители помогали, давали мне небольшие суммы денег. Помню своё первое занятие физкультурой в спортивном зале института. Как раз перед этим занятием я получил свою первую месячную стипендию и положил её в карман брюк. Быстро переодевшись в спортивный костюм, я оставил свою одежду в раздевалке. Одежда всех занимавшихся однокурсников висела на общей вешалке и раздевалка не запиралась. Хорошо позанимавшись в зале, мы вернулись в раздевалку. И вдруг я обнаружил, что карманы моих брюк пусты. Мою первую стипендию украли. Никто из занимавшихся со мной ребят не признался в содеянном. Других денег у меня не было и жить стало невозможно. Но спасибо ребятам моей группы, они быстро собрали сумму денег, равную стипендии, и деньги вручили мне.

Московский технологический институт пищевой промышленности основан в 1930 году. Его технологические факультеты были созданы на базе пищевой специальности Московского химико-технологического института имени Д. И. Менделеева, а механический факультет – на базе специальности «Пищевые машины» Московского высшего технического училища имени Н. Э. Баумана. Институт являлся наследником и других высших технических учебных заведений пищевых производств. До 1938 года объединённый институт размещался в служебных, производственных и лабораторных помещениях хлебопекарных предприятий Москвы. В 1938 году для института было выстроено здание на Волоколамском шоссе. В 1941 году институт

объединился ещё с одним ВУЗом – Московским институтом инженеров мукомольной промышленности и элеваторного хозяйства и получил окончательное название – Московский технологический институт пищевой промышленности. В последующие годы на факультетах института была организована подготовка инженеров и по другим специальностям пищевой и химической промышленности. В годы моей учёбы 37 кафедр института проводили всю основную учебную и научно-исследовательскую работу. Кафедры возглавляли высококвалифицированные научные работники, среди них большинство профессоров – докторов наук.

Кроме перечисленных предметов, на первых курсах мы изучали историю, философию, политэкономию, а из технических дисциплин: неорганическую химию, металловедение, начертательную геометрию и ещё очень много предметов. Изучение начертательной геометрии давалось непросто: нужно было вычерчивать, изучив тему, сложные эпюры. Лабораторные работы мы выполняли в хорошо оборудованных лабораториях по всем техническим дисциплинам. Каждая кафедра разрабатывала свои методические указании к лабораторным работам. Хорошо помню, как мы выполняли практические работы по физике. Преподаватель, проводивший с нами лабораторные работы, был очень оригинальный человек. Его фамилия, если не ошибаюсь, была Семёнов. Помню, как он отчитывал одного из студентов за небрежное оформление лабораторной тетради: «Ты студент технического института! Слепой крестьянин на кривой сохе и то прямее борозду проведёт, чем студент технического института при помощи карандаша и линейки». В лаборатории физики мы соединяли проводами на столах различные приборы, включали их в сеть и при разных режимах работы, записывали в тетрадь их показания. Схему соединения приборов брали из методических указаний. Иногда этих приборов и проводов было так много, что их можно было ошибочно неправильно соединить. Такое соединение особенно раздражало нашего преподавателя: увидев на столе содеянное, он отчаянно кричал и убегал из помещения. Его странное поведение я тоже испытал на себе. Однажды, собрав схему соединения приборов, я показал её преподавателю. Взглянув на неё, преподаватель с криком: «Не пойдёт! Подготовить работу!», мгновенно отсоединил все провода, разбросал их по столу и пулей вылетел из лаборатории. Но он был не лишён чувства юмора, иногда называя наш пищевой институт институтом «пищи и вой». В слове «пищи» ударение на втором «и». Не помню, когда мне всё же удалось всё правильно соединить и выполнить эту работу.

Лекции по высшей математике нам читал молодой, одарённый учёный, кандидат физико-математических наук Ворожцов. Ему было 29 лет. Мне казалось, что математические его способности были феноменальны. Мелом на доске он молниеносно записывал сложные математические формулы, каждый раз утверждая, что это понятно, и, исписав все свободные места, быстро стирал тряпкой написанное. Я даже не успевал не только понять, но и записать всё услышанное и увиденное, потом всё домысливал дома ещё и с помощью учебников. Вид Ворожцова был необычный, он будто бы всегда куда-то спешил, все движения его были быстры. Я слышал, что его считали одним из сильнейших математиков Москвы. Но он мне нравился, видимо, как одарённый человек. И мне было очень неприятно, когда я вдруг увидел на стенде около метро «Сокол» карикатуру на Ворожцова. Наш замечательный математик полз на четвереньках, а рядом с ним лежала пустая бутылка водки. Оказывается он любил спиртное и попал в вытрезвитель. Это, конечно, был позор для нашего института, о чём свидетельствовали слова, сопровождавшие карикатуру. О дальнейшей его судьбе я ничего не знаю.

Раз уж я в своём рассказе коснулся математики, то продолжу свой рассказ о ней, вспоминая ещё один эпизод. Но я забегаю вперёд, не помню, на каком курсе по высшей математике был экзамен. К каждому экзамену я готовился тщательно: все материалы прорабатывал по лекциям и учебникам, внимательно изучал каждую тему. На экзамен по высшей математике я шёл вполне подготовленным, чувствуя большую ответственность, я как всегда волновался. Но вот билет взят, мне вопросы понятны, волнение немного отступило, на листе бумаги я быстро написал все формулы и уравнения. В отличие от некоторых студентов я никогда не списывал со шпаргалок, тем более с моим плохим зрением делать это было невозможно. Экзамен по высшей математике тогда принимал у нас доцент МАИ Феликс Юрьевич Зигель. Методика приёма экзамена у него была своеобразной: вероятно, считая, что все студенты списывают со шпаргалок, он всегда давал им вопросы, не входящие в билет. Не избежал этой методики и я. Подготовившись к ответу, я положил свой исписанный лист на стол перед Зигелем, но он его мгновенно отложил, не требуя от меня ответа. Затем он быстро написал на другом листе новый вопрос с уравнениями и попросил их решить. На обдумывание решения времени не отводилось. Надо было сразу же писать решение. Уравнения были необычные, мне незнакомые и я задумался, но Зигель обдумать решение мне не дал и поставил «неудовлетворительно», или, по школьному, «двойку». Я, конечно, расстроился. Такая оценка никак не соответствовала моим знаниям, и «неуд.» я получил впервые. Пересдать экзамен мне помог отец, об этом он договорился в деканате. Вскоре я опять сидел перед Зигелем с ответами на вопросы билета. В этот раз сценарий был совсем другим. Феликс Юрьевич меня выслушал, согласился с моим ответом и задал ещё один вопрос, на который я тут же исчерпывающе ответил. Моим ответом Зигель был удовлетворён и поставил мне «хорошо», то есть, по школьному «четвёрку».

Это была моя последняя встреча с Зигелем. Только через несколько лет после окончания института я прочитал несколько его захватывающих статей в научно-популярных журналах о неопознанных летающих объектах, или об НЛО. Я узнал, что Зигель уфолог, но о дальнейшей судьбе его ничего не знал. Изучить биографию моего преподавателя мне помог Интернет. Я узнал, что Зигель советский математик и астроном, доцент МАИ, популяризатор космонавтики, основатель отечественной уфологии, т. е. темы НЛО, родился в 1920 году. Работая в МАИ, в разгар научной карьеры, он увлёкся темой внеземных цивилизаций и НЛО. Этой теме он посвятил множество научных статей и выступлений, его поддерживали ведущие учёные страны. Зигель прославился публичными лекциями на темы внеземной жизни в Московском планетарии, очереди на которые растягивались на километр. Под его руководством иактивном участии работала большая группа учёных по изучению НЛО, но в семидесятые годы Зигель подвергся травле. В восьмидесятые годы травля усилилась, темы эти закрыли. Всё это отразилось на здоровье Феликса Юрьевича, у него произошел инсульт, а вскоре – ещё один, и в ноябре 1988 года он скончался. Но труды его остались, остались научные публикации и интереснейшие научно-фантастические книги. Это был человек высочайшего интеллектуального уровня, получивший в детстве разностороннее и качественное образование. Мальчик прекрасно играл на фортепиано, он глубоко интересовался философией, историей, астрономией, архитектурой и другими науками. В шестилетнем возрасте Феликс собрал свой первый телескоп и начал вести дневник астрономических наблюдений.

Математические знания мне очень были нужны при расчётах курсовых проектов. Расчёты я производил на логарифмической линейке. Этот счётный прибор я освоил ещё в школе благодаря энтузиазму учителя Льва Васильевича Сумерина. Без логарифмической линейки инженерные расчёты было делать просто невозможно, и я имел преимущество перед студентами не умевшими на ней считать. Таких студентов было немало и в институте работали специальные курсы по изучению логарифмической линейки. Кроме расчётов каждый курсовой проект включал ещё и чертежи. В Москве на Пушкинской улице в магазине «Художник» я покупал чертёжную бумагу, все чертёжные принадлежности: готовальни, линейки, угольники, чертёжные карандаши разной твёрдости и кое-что ещё. Особенно мне нравились карандаши чехословацкой фирмы, выполненные ими чертежи получались чёткими, яркими, красивыми и не пачкалась бумага следами графита.

На первом курсе со мной в комнате жил студент Хаважи Салатаев. Он был чеченцем и честнейшим, замечательным человеком. Хаважи для многих был настоящим другом, дружил он и со мной, от него исходила какая-то душевная теплота. Занятия в институте я не пропускал, а они начинались рано утром. От общежития до института идти всего метров 300, в любую погоду, даже в сильные морозы, я ходил на занятия без пальто и без шапки. Приходил заранее и успевал до занятий позавтракать. В институте работали несколько буфетов, выбор блюд в которых был одинаков и ограничен. Там всегда были отварные сардельки или сосиски, дешёвая колбаса, сметана, булочки, чай, газированные напитки в бутылках и, конечно, хлеб. Из этого набора продуктов, я покупал что-то себе на завтрак. Обычно это была сарделька или сосиски, 100 граммов сметаны, несколько кусков хлеба и стакан чая. Конечно, такое питание было нездоровым. В институте была хорошая столовая, я часто там обедал. Но мне больше нравилась рабочая столовая, находившаяся недалеко от института. Обед в ней обходился не дороже, чем в институте, а блюда были разнообразнее, и, как мне казалось, вкуснее. В эти годы в столовых появился бесплатный хлеб. Приходя на обед, я видел: на каждом столе на большой тарелке лежала целая гора нарезанного чёрного хлеба. Хлеб я любил с детства, а в студенческие годы это была моя основная еда и ел я его очень много. Правда, бесплатный хлеб в столовых на столах лежал недолго: вскоре ввели оплату за каждый взятый кусочек этого продукта.

В годы учёбы в институте я любил обедать на фабрике-кухне, расположенной напротив Стадиона юных пионеров, находящимся недалеко от метро «Динамо». В Советском Союзе фабрики-кухни строились с начала двадцатых годов прошлого века. Их задачей было накормить вкусно, разнообразно и дёшево как можно большее количество людей. Не исключением было и это заведение общепита. В большом, красиво архитектурно оформленном здании фабрики-кухни на каждом этаже были огромные обеденные залы с очень высокими потолками. В залах было самообслуживание, а на обед приходили в основном рабочие соседних предприятий. Обеды там действительно были дешёвые и вкусные.

Время летело быстро, закончилось первое полугодие учёбы, или первый семестр. В феврале 1960 года я успешно сдал экзамены, потом были каникулы. Каникулы закончились быстро и моя студенческая жизнь круто изменилась: наступил тот день, когда учёбу в ВУЗах по распоряжению Н.С.Хрущёва один год нужно было сочетать с работой на предприятии. Утром 1 марта 1960 года, ещё почти за два месяца до моего восемнадцатилетия, я уже влился в коллектив Московского мельничного комбината №3. Предприятие находилось на Первой магистральной улице и до него я добирался на транспорте около часа. Я был зачислен вначале учеником мойщика зерна, но работа у меня была трёхсменная. Мельничный комбинат, как и все предприятия такого типа, включал в свой состав мельницу, элеватор, склады готовой продукции и другие сооружения. Я приступил к работе на мельнице. Это многоэтажное здание по переработке зерна в муку. В нём зерноочистительное, размольное и выбойное отделения. В зерноочистительном отделении зерно готовится к размолу, очищается от примесей, моется. Мне предстояло освоить специальность мойщика.

Но учебная программа в своём объёме осталась, заниматься мы могли в зависимости от рабочей смены, выбирали утро или вечер. После работы на предприятии в утреннюю или ночную смену я ходил на занятия вечером в институт. Если я работал во вторую смену, то ходил на занятия утром. Постепенно привык к такому режиму, правда, после ночной смены времени на сон оставалось мало, тем более днём спать было тяжело. Тем не менее, ни одного занятия я старался не пропустить. К работе на предприятии я приспособился быстро и вскоре работал самостоятельно. Но не только сменная, а особенно ночная работа, представляли много неудобств. Очень неприятен был сильный шум на мельнице, исходивший от многочисленного работающего оборудования, особенно досаждали мощные вентиляторы. Но и это ещё не всё: мельница не отапливалась, а из-за сильно разреженного воздуха во всех её помещениях гуляли сквозняки. В холодное время года все рабочие надевали телогрейки. Была ещё одна неприятность: мукомольное производство довольно пыльное. Мучная и зерновая пыль очень вредна для здоровья, она ещё и сильно взрывоопасна.

В мои обязанности на работе входило обслуживание моечных машин. Если не ошибаюсь, то их было четыре и расположены они были в большом по площади помещении. Моечная машина была устроена следующим образом. На полу стояла большая металлическая моечная ванна, до краёв заполненная водой. Ванна соединялась с высоким цилиндрическим корпусом – отжимной колонкой, куда зерно подавалось шнеками, расположенными в ванне. Зерно захватывалось вращающимися лопастями – бичами бичевого барабана, поднималось вверх и отбрасывалось на сетчатую обечайку отжимной колонки, где с него отжималась лишняя вода. Далее зерно шло на некоторое время на отлёжку перед размолом, оно поступало в специальные закрома. Вот кратко некоторые особенности технологии мойки зерна.

За работой моечных машин надо было внимательно следить. Дело в том, что во время работы машины в моечной ванне образовывалось большое количество пены, для её ликвидации в ванне устанавливались несколько пеногасителей. Но иногда и эти специальные устройства не справлялись со всем объёмом пены и тогда она текла через края ванны на пол. Пена увлекала за собой воду из ванны и вскоре весь пол на большой площади был покрыт холодной водой, доходящей порой мне до колен. Создавалась аварийная ситуация: машины нужно было останавливать, а воду с пола нужно было срочно убирать. Огромное количество воды убрать непросто и другого способа уборки, как ручное её отчерпывание, не было. Я брал большой металлический совок и, стоя в воде, отчерпывал её, куда-то выливая. Такая работа была длительная и тяжёлая. К тому же, стоя в холодной воде долгое время и промочив ноги, я не раз получал простудные заболевания, болело горло, мучили ангины. Потом я получил осложнение на ноги, появилась боль в коленных суставах, они воспалялись так, что трудно было ходить. И, наконец, я стал чувствовать боли в сердце.

Врачи мне поставили диагноз ревмокардит и меня положили в больницу. Лечили меня интенсивно уколами и таблетками, в то время уже применяли преднизолон. За месяц пребывания в больнице я пропустил в институте много лекций и практических работ и наверстать упущенное в моём состоянии было очень тяжело. А между тем семестр закончился и приближалась летняя экзаменационная сессия. Болезнь моя продолжалась и врачебная комиссия определила мне третью группу инвалидности с диагнозом: недостаточность митрального клапана сердца. Мне было тогда только 18 лет… Продолжать учёбу, тем более совмещать её с работой в таком состоянии было невозможно, и мне удалось оформить академический отпуск на полгода. Отпуск давал мне право продолжать учёбу и работу, правда, уже с другой группой студентов, поступившей в институт на год позже меня.

Получив отпуск, я уехал из Москвы в Ногинск к родителям, это было летом. Быть инвалидом в 18 лет никак меня не устраивало и я задумался, что мне нужно сделать, чтобы стать здоровым. Знаний в области здорового образа жизни у меня не было и я стал интересоваться книгами и статьями, написанными на эту тему. Читая оздоровительную литературу, я понял, что можно успешно самостоятельно бороться с болезнями. После больницы я чувствовал большую слабость, но всё же вскоре начал совершать небольшие прогулки. Спокойный домашний режим, хорошее питание делали своё дело, самочувствие моё улучшалось. Я узнал о пользе закаливания, стал обтираться полотенцем, смоченном в прохладной воде. Прогулки мои стали ежедневными и становились всё продолжительнее. После утренних прогулок я стал делать несложные физические упражнения. Постепенно силы ко мне возвращались,

болей в сердце и коленях я не чувствовал и решил заниматься гимнастикой с гантелями.

Я купил литые трёхкилограммовые гантели, считая их самыми для меня подходящими для выполнения различных упражнений. В эти годы я уже жил с родителями в другом доме, в одном из трёх довоенных кирпичных домов на Полигоне. В нашей квартире было две комнаты, а рядом располагалась комната соседки, правда, она бывала в ней нечасто. Каждое утро после лёгкой зарядки и завтрака я совершал прогулку, продолжавшуюся час или немного больше. Ходил довольно быстро, далеко не уходя от дома. После прогулки брал в руки гантели и делал с ними упражнения. Занятия проводил, обнажившись до пояса, перед открытым окном. Я с каждым днём увеличивал нагрузку, стараясь включить в работу разные группы мышц. Особенно мне нравились упражнения для развития бицепсов и мышц верхнего плечевого пояса. Постепенно мышцы мои заметно увеличились, а самочувствие улучшилось. О питании я не задумывался, аппетит был хороший, а мамины блюда его полностью удовлетворяли.

Незаметно проходило время, прошли лето, осень, наступила зима. В декабре медицинская комиссия инвалидность с меня сняла. Она определила, что митральный клапан сердца у меня в стадии компенсации и я практически здоров. Я получил разрешение на продолжение учёбы в институте и в феврале 1961 года меня зачислили в группу 60 – МЭ – 3. В это же время я устроился на работу на Московский мельничный комбинат №3. Меня поселили в общежитие нашего, мукомольно-элеваторного факультета. Это было новое здание, моя комната находилась на втором этаже. В ней уже жили 3 студента из южных районов нашей страны. На работе, начиная с 1 марта, я 3 месяца был учеником обойщика. Затем меня перевели на должность обойщика третьего разряда. На меня завели трудовую книжку и сделали в ней первые соответствующие записи. Во время работы год назад никаких записей в трудовую книжку не делали. Работал я в три смены на той же мельнице, как и год назад, в том же зерноочистительном отделении. Теперь я обсуживал обоечные машины и некоторое другое оборудование этого отделения.

Условия работы в этот раз были такие же, как и год назад: тот же шум, та же пыль, те же сквозняки. Только не приходилось отчерпывать с пола холодную воду, но были другие неприятности. Например, нередко приходилось убирать с пола большие кучи зерна. Они появлялись при так называемом «завале», когда вдруг неожиданно в отделении останавливалось какое-то производственное оборудование, а зерно в него продолжало поступать. Тогда приходилось закрывать подачу зерна и останавливать подающие его машины.

Я постепенно вновь приспособился к ритму трёхсменной работы и двухсменной учёбы, но появилась ещё одна большая помеха всем моим делам. Дело в том, что на сон после ночной смены оставалось мало времени, не более четырёх часов. Но и это ещё не всё. В комнате, где я поселился, жили студенты из Молдавии. Они учились на старших курсах и поэтому не работали. Видимо, занятия они часто пропускали и проводили эмоциональное общение в комнате. Придя с работы в ночную смену, я постоянно видел их всех троих в комнате. Все они курили, не покидая своих кроватей. В комнате бывало так накурено, что, как говорят, «хоть топор вешай». Проветривать помещение они не разрешали. Когда я пытался открыть форточку, они тут же её закрывали, а меня обвиняли в том, что я хочу их простудить. В дополнении к этому они ещё пели и играли на гитаре. В таких условиях мне приходилось спать. Вспоминая это сейчас, я сильно удивляюсь моему терпению и не могу понять, каким образом мне удавалось заснуть.

Жил я с этими студентами довольно долго, но всё же мне как-то удалось переселиться в другую комнату. А на занятиях в институте после ночных смен всё время приходилось бороться с наступающим сном. Помню, как на одной из лекций я как всегда очень подробно записывал слова профессора и вдруг сквозь сон услышал его реплику: «спящий лев». Я понял, что реплика адресована мне и быстро проснулся, а затем продолжал писать, прилагая огромные усилия, чтобы не заснуть.

Многие студенты из моей новой группы были жителями Москвы. С некоторыми из них я подружился, хотя общался на занятиях с этими парнями редко. Но с одним из них, Васей Илюшиным, на занятиях в стенах института я не расставался. Мы всегда сидели рядом на лекциях, на семинарах и практических занятиях. Даже в перерывах мы ходили вместе по коридорам. Сейчас я думаю, что же нас объединяло? Наверное, что-то общее было в нашем отношении к жизни, к учёбе. По характеру Вася был тихий парень, видимо, из простой, небогатой семьи. Я думаю, что он был очень честным человеком, настойчиво овладевающим знаниями.

Мои жизненные силы поддерживало хорошее физическое состояние, которое я приобрёл в результате правильного построенного домашнего режима, длительных пеших прогулок, упражнений с гантелями, закаливания. Упражняться с гантелями я продолжал, хотя делал это нерегулярно, а циклическими упражнениями, куда входит и ходьба, не занимался. Сильно ухудшало моё здоровье неправильное питание. Неприятности с питанием, особенно в год моего совмещения учёбы с работой, продолжались. Около выхода из метро «Сокол», со стороны Песчаных улиц, был в те годы хороший, большой гастроном. Самообслуживания в магазинах тогда ещё не было, за стеклянными витринами стояли продавцы. По сравнению с другими городами Москва снабжалась продуктами хорошо. С фруктами было плохо, но мясные, молочные продукты и овощи были в продаже. В этом магазине в период моей работы на мелькомбинате я всегда покупал продукты. Обычно это были ветчина или окорок, шоколадное масло, рыбные консервы, кефир, сыр. Продукты эти я ел непосредственно на рабочем месте во время работы. Помню, как-то раз перед ночной сменой я зашёл в этот гастроном и купил себе на еду консервированную печень трески в масле, бутылку кефира и батон ( белый хлеб ).

Ночью под шум работающего мельничного оборудования я с большим удовольствием съел всё содержимое банки с печенью, съел весь хлеб и всё запил кефиром. Рядом с выходом из метро «Сокол» находилась пельменная, я в неё зашёл в тот раз утром, чтобы позавтракать после ночной смены. Пельмени можно было выбрать с уксусом, со сметаной или без приправы. Я почему-то выбрал пельмени с уксусом и с удовольствием съел большую порцию их вместе с немалым количеством хлеба. Всё это я запил чаем и отправился домой.

Через 15 минут после завтрака я был уже в общежитии и сразу же лёг в кровать, нужно было хоть немного поспать после ночной смены и перед занятиями в институте. Уснул я быстро, хотя и чувствовал некоторый дискомфорт в животе. Я проспал всего 2 часа, неприятные ощущения в животе усилились и скоро стали вовсе нетерпимыми. Боль внизу живота была резкая, схваткообразная, и я немедленно позвонил по телефону вахты и вызвал «Скорую помощь». Машина приехала быстро и меня сразу же после короткого осмотра увезли в Боткинскую больницу. Там меня отвели к хирургу, который, пощупав мой живот, сказал: «Аппендицит, надо оперировать».

После осмотра меня положили на каталку и отвезли в специальное помещение, где мне сделали процедуры для подготовки к операции, которую назначили на следующий день. Боль в животе со временем стала даже уменьшаться, но пропал аппетит и всё же ночью я неплохо поспал. Утром меня осмотрел ещё один хирург. Щупая мой живот и задав мне несколько вопросов, он промолвил: «А аппендицита у тебя нет». Я был сильно удивлён, услышав эти слова, ведь я не сомневался в правильности предварительного диагноза и мысленно уже был готов к операции. Вместе с удивлением меня охватило и чувство радости, тем более появился аппетит и мне принесли завтрак. После завтрака меня выписали из больницы и я уехал в общежитие. Не помню, какой окончательный диагноз мне поставили в больнице, но думаю, что это была пищевая перегрузка тяжёлыми, жирными, кислыми, несовместимыми продуктами. После этого случая я внёс некоторые изменения в питание, но всё равно питался в ущерб здоровью.

Хорошо запомнился день 12 апреля 1961 года, когда был совершён первый в истории человечества полёт в космос. До сих пор в моей памяти сохраняется голос Юрия Левитана, который торжественно произнёс, что первый человек в космосе – наш соотечественник, Юрий Алексеевич Гагарин. Я испытывал чувство гордости за нашу страну, видел радостные лица людей на улицах в это день. Всеобщее ликование было вокруг, люди поздравляли друг друга с этим событием.

Между тем учебное полугодие заканчивалось, я получил все зачёты и готовился к летней сессии. В июне я успешно сдал экзамены, до 1 сентября у меня были учебные каникулы, но я продолжал работать на мелькомбинате. По закону, чтобы получить отпуск в первый год работы на предприятии, надо было отработать 11 месяцев. Поэтому отпуск летом не дали и вообще я его не получил до окончания рабочего срока. В то же время, я получал небольшую зарплату, она была в несколько раз больше стипендии, которую в этот период не платили. Но всё же летом я немного отдохнул от учёбы, по выходным ездил к родителям в Ногинск, дышал чистым, лесным

воздухом. Родители всегда встречали меня тепло, мама стирала моё бельё, готовила мне хорошую еду. Я всегда находил с ними тему для доброго разговора.

Второй космонавт, побывавший в космосе с 6 по 7 августа 1961 года, был Герман Степанович Титов. Вскоре после его приземления, 9 августа, вся Москва с радостью встречала Титова на улицах города. Посчастливилось и мне увидеть в этот день, как по одной из улиц проезжал открытый автомобиль, в котором ехал Титов. Космонавт стоял вместе с Никитой Сергеевичем Хрущёвым.

Учебные каникулы пролетели быстро и 1 сентября я уже был второкурсником. В учебном плане появились новые предметы, предстояло выполнить много курсовых проектов с чертежами и расчётами. Я продолжал посещать все занятия в институте, и, в зависимости от смены моей работы, приходил на них утром или вечером. Закончив первый семестр второго курса, я успешно сдал все зимние экзамены, а вскоре завершил запланированный рабочий год на мелькомбинате. Теперь, закончив производственную работу, заниматься в институте я снова начал в одну смену. Прошло ещё полгода и наступили летние каникулы.

Лето 1962 года сохранилось в моей памяти рядом ярких воспоминаний. Во-первых, к моей большой радости, я научился ездить на велосипеде. В то время мне уже было 20 лет, а у меня никогда не было своего велосипеда, хотя у моих знакомых такая двухколёсная техника была. В Ногинске в ту пору многие имели велосипеды, а дети осваивали их с дошкольного возраста. В таком возрасте я катался в деревне только на маленьком трёхколёсном велосипеде с деревянными педалями. С тех пор до двадцати лет я на велосипед не садился. А научился я ездить на нём благодаря своему брату Олегу. Олег намного раньше меня освоил эту технику и лихо гонял по дорогам Полигона на велосипеде своего друга. Как-то раз я попросил брата дать мне этот велосипед: я решил попробовать научиться на нём ездить. Захватив велосипед, мы пошли с Олегом в безлюдное место. Первые мои попытки были неудачны, хотя брат и придерживал меня сзади: велосипед почему-то не хотел слушаться руля и всё время сворачивал в сторону. Но я долго и упорно повторял попытку за попыткой и вот наступил тот приятный момент, когда я, наконец, самостоятельно поехал.

С тех пор катание на велосипеде стало моим увлечением, езда на нём с каждым днём мне удавалась всё легче и легче. Наступил момент, когда нам с Олегом одного заимствованного велосипеда стало недостаточно и мы с помощью родителей летом 1962 года купили свой. Это был, как мне казалось, очень красивый, голубого цвета, с красными резиновыми покрышками дорожный велосипед. В то время в продаже были велосипеды только отечественного производства, но цена их была для нас дорогая. В дальние поездки на велосипеде я не отправлялся, любил кататься по тропинкам ближнего леса или по тропинкам у озера Куверши.

Помню, что летом 1962 года мы всей семьёй ездили на мою родину – в Ахтимнеево. Об этой подмосковной деревне, находящейся около города Талдома, я писал в предыдущих воспоминаниях. Дедушкин дом, дом в котором я родился, требовал капитального ремонта. Ремонт делали своими силами. Кроме нас приехали ещё семьи Романовых и Усковых, правда, они были не в полном составе. Дядя Петя и Иван Андреевич Усков, как опытные строители, выполняли основную работу, а все остальные им помогали. Большого ремонта требовали фундамент дома, стены, пол, окна. Дом подняли домкратами и фундамент укрепили бетонными цилиндрами, кирпичами и бетоном. В короткое время мы выполнили большой объём работ.

Лето закончилось и снова начались занятия в институте, я уже был на третьем курсе. Появились новые, специальные предметы. Я не пропускал ни одной лекции, ни одной лабораторной работы, ни одного семинарского занятия. На лекциях я успевал подробно конспектировать рассказ профессора или доцента: конспекты мне очень помогали успешно сдавать экзамены. Как и на первых двух курсах было очень много чертёжной работы, выполнял курсовые проекты. Такая работа была очень напряжённой для моих слабовидящих глаз, но она мне нравилась. Я любил чертить. По субботам я обычно отправлялся к родителям в Ногинск, прихватив с собой неоконченные чертежи. Там для черчения я использовал обычный стол.

В 1962 году в Ногинске открылся второй трамвайный маршрут, просуществовавший до 1972 года. Маршрут был однопутным, он проходил от площади Ленина в Глухове до посёлка Ильича на Полигоне. Мои родители жили в доме №71 по улице Ильича и кольцо-разворот трамвая был за их домом. Мне удобно было добираться до их дома на этом трамвае из Глухова. Сейчас, когда в Ногинске полностью прекратилось трамвайное движение, я вспоминаю о ногинском трамвае, как о большом моём друге, внезапно ушедшем от меня. Надеюсь, мечтаю о том, что вскоре в Ногинске вновь откроется трамвайное движение, новых, комфортабельных трамваев будет больше.

Занятия в институте в этот раз начались только в октябре. Весь сентябрь студенты Москвы работали на уборке урожая картофеля. Я поехал в колхоз со своими сокурсниками в Солнечногорский район Московской области. Мы расположились в одной из деревень недалеко от посёлка Поварово. Здесь, вблизи истока нашей прекрасной реки Клязьмы, находились обширные колхозные поля, а картофельное поле казалось бесконечным. В течение месяца мы каждый день, за исключением воскресений, занимались уборкой картофеля. Питание было организовано прямо на колхозном поле. Я помню, как Валера Бочков подвозил нам на подводе свежее молоко. Вечерами многие из нас слушали магнитофонные записи, которые привозил с собой Игорь Суровегин. Магнитофоны тогда ещё только начали появляться в продаже и среди нас Игорь был единственным обладателем этого чуда.

Моё физическое состояние в те годы было очень хорошее. Я занимался в институте в секции лёгкой атлетики, но кроме бега и прыжков в длину в нашу тренировочную программу входили и упражнения со штангой. Я упражнялся со штангой весом 60 килограммов, по многу раз выжимая её двумя руками. В общежитии и у родителей в Ногинске делал упражнения с двухпудовыми гирями. Бицепсы на руках я накачал хорошо и любил бороться руками на столе с нашими сильными ребятами. Валера Бочков был перворазрядником по велосипедным гонкам и хорошим лыжником, он был физически очень сильным. Но в борьбе на руках он мне всегда уступал, его это не устраивало, мы боролись много раз, и каждый раз я побеждал. Однажды я боролся руками со студентом нашего института Юрием Ломброзо, мастером спорта по штанге, и мне удалось положить его руку. После этого штангист признался, что у него слабые руки. В беге я показывал неплохие результаты, хотя специально не тренировался. Я любил короткие дистанции. На стадионе на зачёте по физкультуре пробежал стометровку без подготовки за 12,8 секунды, опередив всех ребят. Бежал я не в шиповках и не в кроссовках, а в каких-то тапочках.

В парке Покровское- Стрешнево на занятиях мы иногда бегали кроссы на 3 километра, а результаты мои были 12 минут с секундами. В лесу, в районе дачного посёлка Опалиха, мы однажды соревновались в лыжных гонках на 10 километров. Победил наш лучший лыжник Валера Бочков. Я от него сильно отстал, показав результат 59 минут с секундами. Конечно, я показал слабый результат, но лыжам я уделял мало внимания.

Плавать я так и не научился, но всё же иногда купался в ногинских водоёмах, а однажды вместе с однокурсниками отважился искупаться в Москве-реке. И опять, как в дошкольном детстве, чуть не утонул. Я зашёл в воду и вдруг, недалеко от берега мои ноги перестали чувствовать дно и я провалился в глубокую яму. Я стал захлёбываться и звать на помощь. Меня спас стоящий на берегу один из студентов. Он быстро ко мне подплыл и попытался меня зацепить, чтобы транспортировать к берегу. Это ему удалось не сразу: я почему-то всё время старался сесть на него верхом и мы погружались в воду. Но боязни воды у меня всё же не было, а неумение плавать покоя мне не давало. В 1960 году на месте разрушенного Храма Христа Спасителя в Москве был построен плавательный бассейн «Москва»,просуществовавший до 1994 года. Сейчас на его месте вновь возведён Храм Христа Спасителя. Точно не помню в каком году это было: в 1962-м или 1963-м, я купил абонемент в этот бассейн, ходил туда зимой. Бассейн «Москва» был под открытым небом, работал круглый год и над ним стоял густой пар в морозы. Я осваивал простые плавательные упражнения «Поплавок», «Скольжение» и пытался научиться плавать кролем. Я купил книги по обучению плаванию, подробно их изучил. Нырять я научился неплохо, задерживал дыхание под водой, а дышать и одновременно работать руками и ногами, чтобы плыть, у меня не получалось. Так и осталась неосуществлённой моя попытка научиться плавать.

В институте иностранный язык был в программе обучения, и я продолжал изучать его. Изучение немецкого языка углубилось по сравнению со школой: на дом нам давали переводить специальные, в том числе и технические тексты, переводили на русский язык так называемые «тысячи». Немецкий язык мне нравился, а наша преподаватель Калинина на занятиях задавала мне часто трудные вопросы со словами: «А что скажет наш «профессор?» Я с ответами справлялся, а, поставив мне в зачётную книжку итоговую «пятёрку», преподаватель сказала: «У вас большие способности в изучении языка и вам надо продолжать им заниматься». Увы, окончив институт, занятия немецким языком я прекратил. Думаю, что его совершенствование у меня могло произойти только при общении в немецкой среде.

В нашем институте была военная кафедра. На этой кафедре преподавали предмет «спецподготовка», это зашифрованное название военного дела. Изучали его в институте только представители сильного пола. Преподавателем был полковник Жилкин. У нас были теоретические и практические занятия. У каждого из студентов была особая, секретная тетрадь, куда мы записывали всё то, о чём рассказывал наш преподаватель. Эту тетрадь после каждого занятия мы обязаны были сдавать в так называемый первый отдел. Мы изучали советскую и зарубежную военную технику, тактику и стратегию в боевой обстановке. У нас были занятия и в полевых условиях: строевая подготовка, а также мы стреляли в цель из пистолетов, карабинов, винтовок и автоматов. Нам читали лекции и по продовольственному снабжению армейских частей. После такой длительной разносторонней подготовки мы сдавали экзамен по этому курсу. Эта подготовка давала нам возможность при нашем желании целиком посвятить свою жизнь службе в армии, начиная с должности начальника продовольственного снабжения небольшого подразделения. По окончании курса спецподготовки всем нам присвоили звания младших лейтенантов запаса.

Третий и четвёртый курсы института я закончил успешно, не помню каких-то ярких событий, происшедших в моей жизни в эти годы. Вспоминаю только, что тогда я сблизился со Славой Сидоровым. Слава учился со мной в одной группе, он жил в центре Москвы, на улице Петровке. Я был у него раза два в гостях. Слава жил в коммунальной квартире в одной комнате с сестрой. Его сестра была актрисой, а Слава был рабочим сцены, подрабатывал… Сидоров обладал хорошими актёрскими способностями. В те годы по телевидению начали показывать передачи КВН. Клубы весёлых и находчивых соревновались друг с другом в упорной и захватывающей борьбе. Слава Сидоров был капитаном команды нашего института и я однажды смотрел передачу КВН с участием нашей команды. Я с удовольствием наблюдал на экране телевизора, сколько юмора, выдумки, фантазии было у нашей команды и, конечно, потрясающе выступал капитан – Слава Сидоров.

Я люблю природу нашего края, люблю свой Ногинск, считаю его своей второй родиной. В студенческие годы я много рассказывал о нашем городе моим друзьям-однокурсникам, приглашал их в гости. Ко мне они приезжали редко. Помню, как я однажды шёл с одним из них через Глуховский парк. В то время там ещё была красиво оборудованная танцплощадка, работали аттракционы, стояла парашютная вышка. Центральная аллея парка была украшена и хорошо асфальтирована. Из парка мы пошли по асфальтированной дороге на окружённый лесом Глуховский стадион, на нём тогда ещё был хороший, бетонный велотрек. Моему другу понравился Ногинск. Об этом он мне заявил словами: «У вас даже в лесу асфальт». А однажды я пригласил человек 10 – 15 своих однокурсников в лес за грибами. Я хотел с ними пойти в грибные места ногинских лесов. Мы ехали с ними на электричке из Москвы и они, увидев густой лес в районе Храпунова, решили в нём собирать грибы. В этом лесу я никогда не был и наши поиски грибов не увенчались успехом, хотя кое-что всё же нашли. Но мы тогда замечательно вместе провели время, пели песни у костра.

После четвёртого курса у нас была преддипломная практика, на неё мы отправились втроём в одно место. Поехал я с ребятами из нашей студенческой группы: с Васей Илюшиным и Валей Маловым. Вася был моим лучшим другом с первого курса, о нём я уже написал. С Маловым у меня тоже были хорошие отношения, хотя мы не были близкими друзьями. По характеру Валентин был лидером, это качество он сохранял и на протяжении нашего общения на практике. Летом 1964 года нам предстояло поехать в город Карасук Новосибирской области, там на элеваторе мы должны были поработать несколько месяцев и написать большой технический отчёт о работе. Ехали мы на поезде, в общем вагоне более двух суток. Город Карасук, Новосибирской области, его название в переводе означает «чёрная вода», расположен недалеко от границы с Казахстаном и в четырёхстах километрах от Новосибирска.

Первые впечатления от увиденного, когда мы вышли из поезда, не очень нас порадовали. Мы знали, что Карасук маленький районный городок, его население тогда составляло 20 тысяч человек. Отойдя от вокзала, мы увидели маленькие домики, а на улицах не было деревьев, а травка была очень мелкая и местами красного цвета. Ребята часто шутили по поводу необычного пейзажа: «даже трава здесь красная». Мы быстро нашли дом, где нам предстояло жить. Домик был обычный, деревенский, каких в наших краях немало. В одной из его двух жилых комнат нас и разместили, а хозяева занимали другую, большую комнату. Хозяев было трое: вместе с родителями жил семнадцатилетний парень.

На следующий день после приезда, рано утром, мы уже были у директора элеватора. Нам выдали рабочую одежду и предложили во время практики поработать слесарями-ремонтниками оборудования элеватора. Элеватор в Карасуке был довольно большой, современный. К тому времени мы в институте уже сдали экзамен по предмету «Элеваторы и склады», но свои знания надо было закрепить на практике. Помню как мы ремонтировали, большой элеваторный стационарный транспортёр. Но не только ремонтом мы занимались во время практики. На элеватор постоянно прибывали гружёные зерном или мукой железнодорожные вагоны. Грузчиков на предприятии не хватало и в выходные дни нам предлагали помочь разгрузить продукцию. За простой гружёных вагонов сверх определённого времени предприятие платило большие штрафы.

Среди нас любителем подработать на разгрузке вагонов был Валя Малов, а мы с Васей ему составляли компанию. Помню, что после прибытия очередного гружёного вагона начальник погрузо-разгрузочных работ обращался к нам за помощью. По национальности он был казах, говорил нараспев, очень эмоционально, до сих пор помню его слова. Увидев нас, этот человек говорил: «А…а…а, три богатыря, прибыл вагон, надо его побыстрее разгрузить», и мы сразу же делали эту нелёгкую работу. Вагоны были всегда загружены под самую крышу и содержали более 60 тонн зерна или муки. На разгрузку вагона отводилось не более трёх часов, мы всегда успевали уложиться в это время. Зерно выгружали специальными большими ковшами, бросая его на приёмный транспортёр элеватора. Работа была очень пыльная. От пыли мы часто на нос и рот надевали марлевую повязку, но через неё было очень трудно дышать. Последние тонны зерна, остающиеся в вагоне, мы иногда пытались разгрузить механическими лопатами. Но эта техника часто отказывала и требовала ремонта.

Если приходил вагон с мукой, то её выгружали следующим образом. К вагону с мешками, наполненными мукой, ставился передвижной транспортёр. Мы брали мешок на плечо с транспортёра и несли его к другому, приёмному транспортёру. Работа была очень тяжёлая, чтобы выгрузить вагон, каждому из нас троих надо было перенести около трёхсот семидесятикилограммовых мешков с мукой. Но мы укладывались в отведённое на разгрузку время. За разгрузку вагона мы получали по 10 рублей каждый, в то время это были неплохие деньги.

В один из дней практики нас посетила преподаватель нашего института Валентина Петровна Фроленкова. Она была руководителем нашей практики и помогала нам в составлении письменных работ – отчётов об этой практике. Вспоминаю Валентину Петровну как очень доброго, душевного человека, её приезд нас радовал. Мы ей в шутку говорили: «До Вашего приезда у нас было три В.П. : Валерий Петрович (это я), Валентин Петрович (это Малов) и Василий Павлович(это Илюшин), а после встречи с Вами, с Валентиной Петровной, появился и четвёртый В.П.».

Как слесари-ремонтники мы зарабатывали небольшие деньги, к ним мы добавляли заработок на разгрузке вагонов, на питание нам вполне хватало. Не помню, чем мы питались в те дни, думаю, что ели не очень полезные продукты. Валя Малов любил ещё иногда в свободное время и выпить. Помню, как однажды мы с Васей долго его ждали вечером дома, а Вали всё не было. Наступила ночь, мы легли спать, а утром, проснувшись, узнали, что наш друг, возвращаясь с прогулки, немного ошибся дверью и попал… Валя был в состоянии опьянения в тот вечер и, протрезвев, утром нам рассказал, что с ним произошло. Наш дом Малов нашёл быстро, но попасть внутрь его Валентину было затруднительно, он оказался на дворе, где стояла корова. Здесь он и устроился на ночлег. Он шутил, рассказывая, что целовался с коровой. Но таких смешных приключений с нашим другом больше не было. Валя Малов был хорошим спортсменом. Он родом из Новочеркасска Ростовской области, в детстве и юности много времени уделял футбольным тренировкам. Малов имел первый спортивный разряд футболиста. Находясь на этой практике, он как-то раз выступил в товарищеском матче за местную футбольную команду и принёс ей победу. Мы с Васей наблюдали за этим матчем.

На преддипломной практике мы пробыли до глубокой осени. В ноябре 1964 года наша дружная тройка возвратилась домой. Помню, что от вокзала до общежития я ехал на такси, тогда в Москве весь такой транспорт состоял из автомобилей «Волга» первой модели. Меня вёз очень разговорчивый таксист, который сразу же мне сообщил потрясающую новость: он сказал, что сняли Хрущёва. В то время это было сенсацией: руководители страны держались на своих постах до самого последнего, до ухода из жизни.

Возвратившись с практики, я оформил о ней отчёт и вновь втянулся в студенческую жизнь: опять приходил на лекции, лабораторные работы, семинары, сдавал зачёты и экзамены. Добавились и новые специальные предметы, до окончания учёбы в институте оставалось чуть более одного года. В начале 1965 года началась подготовка к дипломному проекту. В пристройке к общежитию открылся зал дипломного проектирования. Там были хорошие кульманы, на них было приятно чертить, а достаточное освещение мне очень нравилось при моём слабом зрении. В этом зале хранились и некоторые дипломные работы студентов прошлых лет, с содержанием интересующего тебя проекта можно было познакомиться на месте.

Вступив в комсомол ещё в школе, я продолжал оставаться комсомольцем и в институте. Не помню ни одного институтского комсомольского собрания. Не помню комсомольских поручений, которые я выполнял. Помню, что всегда аккуратно платил комсомольские взносы. Секретарём комсомольской организации института во время моей учёбы был студент нашего факультета Валерий Линниченко. После окончания учёбы он закончил ещё и аспирантуру, а потом много лет работал на кафедре технологии переработки зерна, несколько лет её возглавлял будучи профессором.

Я любил свой институт, с удовольствием носил на лацкане пиджака красивый институтский значок с буквами МТИПП. Однажды, в тёплое время, я ехал от родителей на электричке из Ногинска в Москву. В Электростали в вагон вошёл мужчина и сел напротив меня. Я обратил внимание, что он стал пристально меня рассматривать. И вдруг я от него услышал слова: «Московский театральный институт песни и пляски». Это он так иронически расшифровал название нашего института. Эта расшифровка мне была знакома, но я удивился и спросил, откуда мужчина это знает? Он рассказал мне, что его дочь только что закончила наш институт и мой факультет, её направили работать в Пермскую область, в город Кунгур. Мужчина был недоволен распределением своей дочери и сказал мне, что меня ожидает то же самое: город Кунгур. Я понял, что под Кунгуром он понимает и другие ему подобные маленькие города из далёких областей. Мужчина мне посоветовал, узнав о моём скором распределении, не покидать пределы Московской области.

Но вернусь на некоторое время к воспоминаниям о моём деде – Иване Сергеевиче Романове. Последние годы своей жизни он долго болел, у него нарушалась речь. В эти годы он жил у своих детей по очереди: у нас в Ногинске, в Москве у дяди Пети и в Кубинке под Москвой у Тёти Любы. У дедушки появились проблемы и с памятью. Мне рассказывали, что однажды он потерялся, гуляя в Москве рядом со своим домом. Дедушку, конечно, удалось найти. Зиму 1964 – 1965 года мой дед провёл вместе с бабушкой в семье тёти Любы. 11 мая 1965 года они вдвоём вернулись в свою деревню Ахтимнеево, а 12 мая дедушка решил прогуляться по своим родным краям. Но недалеко от своего дома, на лугу, он упал…, не выдержало сердце. Так ушёл из жизни мой дорогой дедушка.

Я участвовал в похоронах своего деда. Проводить его в последний путь приехали многие мои родственники, пришли и талдомские друзья дедушки, журналисты местной газеты. Из талдомского морга гроб с его телом привезли к ахтимнеевскому дому, где дед прожил свои последние 30 лет. Я видел слёзы на глазах мамы, бабушки, дяди Пети… Помню отчаянный возглас бабушки: «Зачем ты ушёл от нас?». У дома гроб с телом дедушки погрузили в телегу и на лошади везли его около двух километров до центра Талдома. По городу до кладбища полтора километра гроб несли на руках, а крышку гроба несли отдельно два человека на своих головах. Дедушку похоронили на старом городском кладбище под уже распустившейся берёзой. На могиле поставили маленький металлический памятник в виде пирамиды со звездой наверху, с фотографией деда. При прощании с дедушкой на его могиле звучали выступления его друзей, собравшиеся услышали в их исполнении и стихи деда – поэта, певца Талдомского края, Ивана Сергеевича Романова.

Я очень любил дедушку и его уход из жизни был для меня тяжёлым ударом. Но учёба в институте продолжалась, работа над проектом предстояла большая, а времени на неё отводилось мало. Дипломный проект я выполнял в течение последних нескольких месяцев 1965 года. Мне предложили следующую тему: «Проект мельзавода сортового помола для переработки волжских пшениц, производительностью 200 тонн в сутки, с пневматическим транспортом». Предприятие нужно было спроектировать для Волгограда, где в то время мукомольные предприятия не могли обеспечить продукцией потребности города. У всех дипломников были руководители проектов из числа преподавателей института. Меня консультировал один из ведущих учёных, специалист по переработке зерна, доцент, а впоследствии профессор, Иван Андреевич Наумов. Работа над дипломом требовала большого количества времени и была очень напряжённой, занимался я ей каждый день с утра до вечера. Нужно было спроектировать мельницу с учётом последних достижений науки и техники в мукомольном производстве. Требовалось выполнить большое количество расчётов и чертежей, а в конце декабря должна была состояться защита проекта.

Наконец, в декабре я успел полностью завершить свой проект и отвёз его, как требовалось, на рецензию. Проект состоял из 12 листов формата А1 чертежей и 173 листов пояснительной записки со всеми расчётами и обоснованиями. Рецензент, большой специалист, кандидат технических наук, П.П. Тарутин, подробно на машинке напечатал свой отзыв о моём проекте и оценил его на «хорошо». Защиту дипломного проекта мне назначили на 25 декабря и в оставшиеся у меня несколько дней до этого срока надо было хорошо к ней подготовиться. В эти напряжённые дни я вновь подробно перечитал пояснительную записку, снова пристально вгляделся в каждую линию чертёжной работы. Наступил, наконец, этот памятный для меня день: 25 декабря 1965 года. Но в ночь на этот день я ещё продолжал готовиться к защите и лёг спать только в 4 часа ночи, а в 9 часов утра я был уже в институте.

Защита дипломных проектов состоялась в большой аудитории, кроме меня в этот день комиссия должна была принять ещё человек 10 студентов. Среди них были мои друзья по преддипломной практике Вася Илюшин и Валя Малов, а также Алла

Музеева – студентка из моей учебной группы. Хорошо помню, как я, волнуясь, развешивал свои чертежи на демонстрационной доске. Чертежи я прикреплял кнопками, которые почему-то часто ломались. Наконец, после долгих попыток все 12 листов я закрепил. Но рядом со мной мучилась и решала ту же проблему Алла Музеева. У неё ничего не получалось, наверное, сказывалось волнение и все кнопки ломались. Мне удалось ей помочь: я снабдил Аллу недостающими кнопками и помог закрепить ими её чертежи.

Защиту принимала большая, авторитетная комиссия из профессоров, ведущих специалистов, преподавателей,. заведующих кафедрами института. Дипломный проект я защитил хорошо, на все вопросы членов комиссии ответил со знанием дела, но оценку мне поставили, сохранив мнение рецензента: «хорошо». Сразу же после защиты мои друзья Валя Малов и Вася Илюшин предложили отметить это большое событие в нашей жизни. Они принесли водку, пригласили нашего руководителя диплома и в одной из аудиторий института, сфотографировавшись все вместе, выпили по полстакана этого напитка. Наш руководитель поздравил нас с инженерным званием. После этого моё сознание мгновенно отключилось, а очнулся я уже в общежитии. Я лежал на своей кровати, в комнате больше никого не было. Ребята на другой день мне рассказывали, что произошло со мной. Оказывается я долго тогда, находясь в аудитории, не приходил в себя, а всем нужно было возвращаться домой. Пришлось меня им тащить на себе в общежитие, причём занести в комнату меня было чрезвычайно трудно: я упёрся двумя руками в проём двери. Происшедшее со мной я могу объяснить сильной усталостью, недосыпанием и нервным напряжением перед защитой диплома, а спиртное я употреблял редко и в небольших количествах.

Наступил 1966 год и сразу же за Новогодним праздником у выпускников всех групп мукомолов состоялся вечер. Мы собрались вместе с ректором, профессорами и преподавателями института в большом зале. Были накрыты столы, звучала музыка. Очень интересен был сценарий нашей встречи. Каждый выпускник института торжественно посвящался в мельники. Был изготовлен большой макет ветряной мельницы с вращающимися лопастями и установлен в нашем зале. Роль старого мельника исполнял тоже выпускник Валерий Перельман. Свою роль Перельман, одетый в соответствующий костюм, сыграл блестяще. Рядом с мельницей он каждого выпускника в момент его поздравления ректором, профессором Н.Ф.Гатилиным, похлопывал по плечу снопом пшеницы. На шеях выпускников появились необычные медали. Они были шоколадные, завёрнутые в золотистую фольгу. Под звуки оркестра были устроены танцы и общение за праздничными столами. В институте такой интересный выпускной вечер был проведён впервые. Вскоре в институтской многотиражной газете «Пищевик» появилась статья об этой встрече. Она называлась «Первый блин и не комом». В январе этого года мы, новоиспечённые инженеры, получили назначения на работу. Этот процесс назывался словом «распределение». В то время по направлению института надо было обязательно отработать два года, а можно потом и дальше продолжать на том же месте свою карьеру. У каждого выпускника института подсчитывался средний балл оценок за годы учёбы. Имевшие лучшие баллы, имели и больше возможностей выбора места работы.

Самый лучший средний балл имела Аня Сибирёва. Она выбрала должность научного сотрудника в Научно-исследовательском институте Новосибирска. Вторым шёл Юра Гавриченков, он жил в Москве и был сыном заведующего одной из кафедр нашего института. Юру приняли в институтскую аспирантуру. Не всем жителям Москвы удалось получить направление на работу в столице. Мой средний балл был невысок, но всё же был неплохим и выбор у меня ещё оставался. В то время я был настроен романтически и мне хотелось куда-то уехать и начать новую интересную самостоятельную жизнь. Тогда меня не особенно интересовала работа на предприятиях Московской области, хотя и в те годы жить в нашей области было престижно. Для трудоустройства я выбрал большой областной город на Волге Куйбышев (сейчас он снова носит старое название Самара). Уже в то время население Куйбышева превышало 1 миллион человек. Я заинтересовался этим городом, много прочитал о нём в различных справочниках и заявил направляющим меня на работу людям, что я выбрал этот волжский город. По условиям договаривающихся сторон мне должны были предоставить соответствующую образованию работу и отдельное жильё. Но о моей жизни в Куйбышеве я напишу в следующей части моих воспоминаний. Дипломы инженеров в этот год всем выпускникам выдали не сразу, мы получили только выписки из зачётных книжек со всеми экзаменационными оценками и зачётами.

Академик Алексей Николаевич Бах сказал: «Нет более сложного сырья, чем зерно!» И действительно, как живой сложный организм зерно при его хранении и переработке требует разносторонних глубоких знаний. Эти знания и даёт моя специальность. Объём знаний инженера-технолога по хранению и переработке зерна дал мне возможность в дальнейшем работать не только по этой специальности, но и спокойно себя чувствовать на инженерных должностях в других отраслях промышленности. А хлеб всегда был и остаётся основным продуктом питания и никогда не исчезнет потребность в таком специалисте.

Свои воспоминания о студенческих годах я заканчиваю в январе 2015 года, в конце которого исполнится 50 лет со дня, когда я закончил Московский технологический институт пищевой промышленности. Сорокалетие его окончания я отмечал со своими друзьями-однокурсниками в Москве. После окончания института я только изредка бывал на его территории, а по коридорам его главного корпуса вновь прошёлся в конце мая 2014 года. Рядом с главным корпусом построены новые учебные корпуса и корпуса общежитий. Адрес этого учебного заведения всё тот же: Москва, Волоколамское шоссе, дом 11, но институт сначала стал ненадолго академией, а с 1996 года он называется МГУПП – Московский государственный университет пищевых производств. В университете стали готовить специалистов и по другим пищевым специальностям. Студентам, заканчивающим университет, присваивается звание бакалавра, они получают диплом о высшем образовании, выпускники после вступительных экзаменов могут обучаться дальше в магистратуре. Это вторая ступень высшего образования с более углублёнными знаниями и присвоением звания магистра.

Думаю, что моё сознание навсегда пропитано мукомольно-зерновым духом. В этом я каждый раз убеждаюсь при виде предприятия по хранению или переработке зерна. Я смотрю на него и всегда в этот момент у меня возникают приятные, щемящие воспоминания.

14.01.2015 г.

 ВАЛЕРИЙ ИВАНОВ
(Московская область, г. Ногинск)

8. Клуб "Звучание" Богородского округа представляет историю Антонио Сальери

Кто такой Антонио Сальери, что вы о нём знаете? Одни скажут, что ничего не знают об этом  человеке.  Другие, более просвещённые, ответят: «Этот человек отравил Моцарта смертельным ядом». Третьи расскажут, что Сальери композитор низкого уровня, завидовал Моцарту и поэтому он его отравил. И лишь немногие знают, каким человеком был Антонио Сальери. А между тем о нём  написаны художественные произведения, созданы музыкальные сочинения, сняты фильмы… Много публикаций о Сальери и в интернете, в ютубе помещены фильмы о нём и видеозаписи с его музыкой.

     Антонио Сальери родился 18 августа 1750 года в итальянском местечке Леньяго, недалеко от Венеции. Он родился в многодетной семье состоятельного торговца. Когда Антонио было 13 лет умерла его мать, отец разорился и через год тоже умер. Его взяли на воспитание друзья отца – богатое аристократическое семейство. Глава семейства был любителем музыки и меценатом. Антонио имел редкое трудолюбие, незаурядные способности, хотя и не был вундеркиндом. Он имел красивый голос, пел в хоре в соборе в Венеции. Музыке вначале обучался у своего старшего брата-скрипача. Затем учился играть на клавесине у соборного органиста. На Сальери обратил внимание Флориан Леопоьд Гассман – австрийский композитор и дирижёр оркестра императора Австрии Иосифа второго.

       В июне 1766 года Гассман взял Сальери с собой в Вену и занялся не только его музыкальным образованием, но нанял ещё учителей иностранных языков. Проявляя большой интерес к наукам, искусству, Сальери стал одним из самых образованных австрийских музыкантов. Гассман считал его самым способным своим учеником и называл своим преемником. Он рекомендовал Сальери императору Иосифу второму – большому любителю музыки и музыканту: он хорошо играл на клавесине. Иосиф второй проводил демократическую политику, освободил крестьян от крепостничества. В его оркестре играли лучшие музыканты Австрии. В Вене началась музыкальная деятельность Сальери, он быстро завоевал расположение императора.  Гассман познакомил его со знаменитым оперным композитором Глюком. В конце жизни Глюк говорил, что только иностранец Сальери перенял от него его манеры «ибо ни один немец их изучать не хотел». Идеи немецкого композитора Глюка определили дальнейшее развитие оперного театра.  После смерти Гассмана Антонио принял на себя заботу о двух малолетних дочерях своего учителя, был их воспитателем и педагогом.

       Став придворным композитором и музыкальным фаворитом Иосифа второго, Сальери обязан был сочинять оперы.  Первую оперу «Весталка» Сальери написал в 1768 году. Эта опера не сохранилась, но вскоре за ней последовали оперы «Образованные женщины» и «Внецианская ярмарка», которые имели успех в Вене. Большой успех в Вене и других городах Европы имела его барочная опера «Армида», написанная в 1771 году. В 1774 году она была поставлена в Петербурге. Первые оперы Сальери унаследовали некоторые черты реформатора Глюка, но в дальнейшем сказался незаурядный талант итальянца и его оперы стали совершенно особенными и музыкально и драматически. В Париже поступил заказ Глюку на оперу «Данаиды», но он в то время перенёс 2 инсульта, заказ выполнить не мог и передал его Сальери. Сальери написал эту оперу в 1784 году, она имела большой успех в Европе и не была простым подражанием Глюку. Она продержалась нам сцене до 1828 года – ещё 3 года после смерти Сальери. В 1786 году в Париже Сальери сблизился с великим Бомарше – писателем, поэтом, драматургом, большим любителем музыки.

      За два года до Великой французской революции, в 1787 году, в Париже была поставлена опера Сальери «Тарар» на либретто Бомарше. Текст оперы – своё либретто Бомарше посвятил своему другу Сальери. В посвящении Бомарше написал: «Если наш труд будет иметь успех, я буду обязан почти исключительно Вам. И хотя Ваша скромность заставляет Вас всюду говорить, что Вы только мой композитор, я горжусь тем, что я Ваш поэт. Ваш слуга и Ваш друг». Бомарше написал и обращение к слушателям и зрителям оперы. Особо подчеркнув достоинства музыки Сальери, он написал: «Но что ещё менее является моим – это прекрасная музыка моего друга Сальери. Этот большой композитор, гордость школы Глюка, усвоивший стиль великого маэстро, от природы получил утончённое чувство, ясный разум, драматический  талант и исключительную плодовитость. Он имел мужество отказаться ради меня от множества музыкальных красот, которыми блистала его опера, единственно потому, что они удлиняли сцену и замедляли действие; но за эту жертву его вознаградит мужественный и энергичный стиль и стремительность и гордость всего произведения». Революционный пафос оперы имел большой успех на долгие годы. В Европе эта опера называлась «Аксур» и шла с большим успехом. В музыке этой оперы – сплав трагедии и пародии, сатиры и философии. Опера «Тарар» в России впервые была поставлена в Петербурге в 1803 году, в Москве в 1806 году поставлена опера «Аксур». В наше время эта опера ставится во всём мире.

      В 1788 году Иосиф второй назначил Сальери придворным капельмейстером в Вене, после чего композитор стал главным распорядителем всей музыкальной жизни в этом городе. В Европе Сальери считался ещё одним из лучших дирижёров своего времени. После смерти Иосифа второго в 1790 году на престол взошёл его младший брат Леопольд второй. Новый император любителем музыки не был и он многих музыкантов отправил в отставку, но Сальери оставил. В 1792 году Леопольд второй умер. Сменивший умершего императора его сын Франц второй музыкой интересовался ещё меньше, чем отец. Однако и ему Сальери был необходим: он сочинял кантаты и гимны. Придворным капельмейстером он оставался до 1824 года, когда ухудшилось его здоровье и он ушёл в отставку.

        Последнюю оперу «Негры» Сальери написал в 1804 году. Но успеха она не имела. Сальери сочинил 41 оперу, некоторые из них до сих пор имеют успех и ставятся в разных странах мира. Сальери написал ещё около 100 арий для голоса и оркестра, 3 симфонии, 5 концертов для различных солирующих инструментов. Известны два фортепианных концерта, тройной концерт для скрипки, гобоя и виолончели, концерт для флейты и гобоя с оркестром. В 2014 году Екатеринбургский театр оперы и балета поставил балет «Вариации Сальери» на его инструментальную музыку «26 вариаций на тему «Испанской фолии». Сальери написал более 100 духовных композиций: 5 месс, оратории, религиозные песнопения, гимны.

       В поздние годы своей жизни Сальери отдавал больше времени и сил на педагогическую и общественную деятельность. В 1777 – 1819 годах он был постоянным дирижёром и руководителем Венского музыкального общества. Это общество играло огромную роль в музыкальной жизни Вены и всей Европы. На концертах под руководством Сальери исполнялись сочинения Генделя, Гайдна, Моцарта, Бетховена и других композиторов, проводились благотворительные концерты. В фонд вдов и сирот венских музыкантов Сальери завещал часть своего состояния. В 1817 году Сальери возглавил Венскую консерваторию. Во всей Европе Сальери осыпали почестями, его любили как человека и как прекрасного композитора.

        Сальери был одним из самых известных и признанных композиторов своего времени и прославленным педагогом. Его учениками были Бетховен, Шуберт, Ференц  Лист, Гуммель, Черни, Франц Моцарт – сын Вольфганга Амадея Моцарта, ставший композитором, пианистом и музыкальным педагогом. Более 60 человек учились у Сальери, многие из них стали известными музыкантами, композиторами и вокалистами. Он не брал денег со своих малосостоятельных учеников. Бетховен нашёл в Сальери настоящего учителя, занимался у него 8 лет и посвятил ему три сонаты. Шуберт посвятил своему учителю кантату, 10 вариаций для фортепиано, цикл песен на слова Гёте и 3 струнных квартета.   

        В последние годы жизни Сальери в печати, в разных странах, быстро распространилась сплетня о причастности Сальери к смерти Моцарта. Сальери опровергал эту клевету, считал её «злобой» завистников. Клевета сильно повлияла на здоровье невиновного человека: у Сальери происходили нервные срывы и даже он пытался покончить с собой, после чего его поместили в клинику для душевнобольных. Сальери умер 7 мая 1825 года. Вначале его похоронили на католическом кладбище Вены, а в 1874 году его останки перезахоронили на Центральном кладбище Вены.

       Александр Сергеевич Пушкин, находясь в 1824 году в Одессе, читал среди прочего и французские газеты. Из них он узнал, что Сальери отравил Моцарта. В то время эта сплетя уже распространилась, и никто не сомневался, в том числе и Пушкин, в её правдивости. В 1826 году Пушкин сделал первые наброски своей будущей маленькой трагедии «Моцарт и Сальери». Завершил это произведение он в «Болдинскую осень», в 1830 году. В одном из своих монологов в этой трагедии Моцарт называет Сальери, Бомарше и себя гениями. он считает, что «гений и злодейство две вещи несовместные», спрашивает: «Не правда ль?» и сразу же получает яд в стакан от Сальери. Знаменитый просветитель, музыковед и культуролог Михаил Семёнович Казиник в своей книге «Тайны гениев» посвятил «Моцарту и Сальери» целую главу. В ней он подробно разбирает это небольшое, но глубокое по смыслу сочинение гениального поэта. В 2008 году вышел фильм Михаила Казиника «Моцарт и Сальери» по сочинению Пушкина, состоящий из трёх частей. Этот фильм можно увидеть в ютубе. В 1897 году Римский-Корсаков написал оперу «Моцарт и Сальери». 18 ноября 1898 года опера была представлена публике в Московской частной русской опере Мамонтова. Партию Моцарта пел русский оперный певец, тенор, Василий Петрович  Шкафер, а партию Сальери – бас, Фёдор Иванович Шаляпин.

          Чему мог завидовать Сальери? Положению Моцарта? Но Сальери в этом отношении преуспел гораздо больше. Наоборот, Моцарт должен был завидовать Сальери. Во всяком случае Моцарт не стоял на его пути. Современники Сальери считали его жизнелюбом. Один из них, музыкальный летописец Фридрих Рохлиц писал о нём: «Радушный и любезный, доброжелательный, жизнерадостный, остроумный, неисчерпаемый в анекдотах, цитатах, главный, изящный человечек, с огненно сверкающими глазами, с загорелой кожей, всегда мил и опрятен, живого темперамента, легко воспламеняющийся, но столь же легко примиряющийся, в высшей степени приветливый человек».

      По инициативе Миланской Консерватории в мае 1997 года состоялся процесс над Сальери по обвинению в убийстве Моцарта. Суд, заседавший в главном зале миланского Дворца юстиции, заслушав свидетелей обвинения и защиты (исследователей жизни и творчества Моцарта и Сальери, а также врачей), оправдал Сальери «За отсутствие состава преступления».

      Михаил Казиник в книге «Тайны гениев» написал, кого в искусстве, в музыке, можно считать гением, а кого сверхгением: «Гений – это тот, кто каждому следующему поколению необходим так же, как и предыдущему. Сверхгений – тот, кто следующему поколению нужен больше, чем предыдущему». По этому определению Сальери – гений, а Моцарт – сверхгений. Музыка Сальери всё же в чём-то не дотягивает до лучших сочинений Моцарта, которые сегодня, возможно, нужны нам больше, чем во время его жизни. В наше время, по большей части после появления фильма «Амадей», примерно с семидесятых – восьмидесятых годов двадцатого века, началась настоящая эпоха ренессанса композитора Антонио Сальери.

      Юбилею Сальери, его 270-летию со дня рождения, была посвящена встреча,  состоявшаяся 16 сентября 2020 года в Ногинском центре культуры и творчества «Глухово». Собравшиеся в зале услышали рассказ автора этих строк о жизни и творчестве Сальери, увидели первую часть фильма Михаила Казиника «Моцарт и Сальери», прозвучала музыка композитора: увертюры к операм «Тарар» и «Трубочист»,  ария и финал оперы «Данаиды», «Венецианская симфония», концерт для флейты и гобоя с оркестром, концерт для фортепиано с оркестром. Члены клуба «Звучание» внимательно смотрели на экран проектора и с удовольствием слушали чудесную, волшебную музыку удивительного композитора. Встречу подготовил и провёл автор этих строк. Слушая музыку Сальери, вы почувствуете её целебный эффект.


__________________

На этом я завершаю компоновку 29-го номера журнала. Надеюсь, что он вышел не хуже предыдущих.

В. Остриков.