Седой февраль весны не ожидал,
Упорно вьюгой заметая логи.
Колючим ветром в Ягодном встречал
Детей и женщин, чистивших дороги.
В селе соседнем громыхает бой,
А там, в снегу, – застрявшие машины.
Метровый слой гранитною стеной
Преградой стал в заснеженной лощине.
С большим трудом колонна шла вперёд.
Пусть по чуть - чуть, но всё же продвигалась.
Ломая наст, готовил путь народ.
До большака немного оставалось.
Вдруг в зимнем небе, скрытом пеленой,
Сверкнув крестом,на бреющем полёте,
С тревожным гулом, страшный и чужой,
Завыл мотор в немецком самолете.
Пронёсся мимо и ушёл на круг,
Горячим снегом поле обжигая.
Могилой братской стало всё вокруг,
Солдат и штатских с той землей мешая.
Огонь глотал и мертвых, и живых.
Истошно несся в небо детским криком.
На части рвал волною искр шальных.
Без устали кружился в танце диком.
Оставшись в поле,жалобно стонал,
Уткнувшись в землю раненый мальчишка.
А летчик цели на земле искал,
И вдруг увидел детское пальтишко.
Кричал малец, пытаясь отползти,
Все звал на помощь старшего братишку.
Но только фриц не дал его спасти,
Играя с детворой в кошки-мышки.
Нет, не промазал, слишком был матер.
Пустяк, что цель – беспомощные дети.
Твердил: «Всё это предрассудки ваши, вздор!
Мы лучшие солдаты на планете!»
В дали небесной скрылся самолёт.
Наделав бед, исчез за облаками.
А на земле измученный народ
Могилки рыл замерзшими руками.
Рыдала мать, обняв своих детей,
Лежащих рядом на изрытой горке.
Стелилась белым саваном метель,
В сугробах пряча чёрные воронки.
Тот день февральский в памяти всегда.
Навек запомнят взрослые и дети,
Какой дорогой к ним пришла беда,
Расставив на земле и в небе сети.
На фото: перезахоронение погибших из Ягодного в братскую могилу села Дровосечное.