Глумился Ракшас надо мной,
И будто бы играл!
Говорил, что тоже воин он,
Но по моим следам ступал!
Глумился он без совести и чести!
То не с того кричал: «пожар!»,
То нёс потом благие вести, -
Что горело, да не там!
Хвалил он очень откровенно!
В основном за то, где яд,
А где был труд, умения,
– говорил фигня!
Он надкусывал по части,
Не руками, а вилкою с ножом,
За столом начинал с алчности,
Похотью кончал потом!
Говорил, что тоже знает,
Где и как себя вести,
Речи молвил, что исправит,
И хоть завтра веди его и покрести!
Но Ракшас быстро был раскушен, -
Таким как он, мирское приторно и чуждо!
Хотел он чувств, но сам же ими был задушен!
Забота, искренность - нет, увы, не нужно...
От них он слаб, от них в плену!
Терзает мысли плоть побегом!
Любая весть о злом ему,
Кажется теперь большой победой!
Мой милый Ракшас, как ты слеп!
Играя в свои игры с пеплом,
Ты как и все хотел лишь Бога свет,
Просто ты забыл об этом!