В министерстве обороны Советского Союза в чью - то "светлую" голову пришла мысль готовить сержантов из солдат срочной службы сразу после призыва. Салага с лычками приходит в часть из учебки и его лупят "старики" - формально его подчиненные.
Сержантские лычки - не значок специалиста. Сержант - это командир: он должен знать службу, иметь авторитет и наклонности лидера и пресекать любые попытки противодействия. Сержант должен быть крепок физически, крут, беспрекословен. Любой солдат, но только обладающий этими качествами, через год службы может быть сержантом. А на "командирскую подготовку" достаточно пары недель - премудростей тут нет, а служба - она сама учит.
И совмещаются - сержант и "авторитетный дедушка" в одном лице. Неформальное лидерство делается формальным.
Даже у наших потенциальных врагов - американцев, известие о том, что у нас сержантами делают салаг-призывников, да еще без учета характера и физической внушительности, вызывало изумление.
Это было понятно всем, кроме руководства министерства обороны СССР и в войска по прежнему приходили из учебки сержанты-салаги, которых старослужащие ни во что не ставили. Особенно дедовщина была распространена в мотострелковых подразделениях. В танковых войсках она в некоторой степени тоже была - молодого чаще ставили в наряд, если на пост, то на самый удаленный. В 1972 - 74 годах служил командиром взвода в танковом полку. В армию был призван после окончания института и военной кафедры, двухгодичник, как нас называли в то время. В полку были двухгодичники из Украины, Свердловска и я, из Новокузнецка. Служба моя подходила уже к концу, оставалась месяца два до дембеля, у меня была справка старшего машины, дело в том, что в Германии не разрешали солдатам срочной службы водить машины по дорогам без сопровождения офицера или прапорщика, сдавших экзамен по правилам дорожного движения на территории Германии. Имея справку старшего машины, меня постоянно ставили в наряд старшим выездного патруля, это было гораздо легче чем ходить начальником караула. Но...случилось то, что случилось. Попросили меня съездить старшим машины с комсомольцами части на совещание в Нору, где располагался штаб нашей армии. Там до меня с водителем придрался сотрудник ВАИ (военной автоинспекции), отобрал у меня справку старшего машины, а водителю сделал просечку в талоне предупреждений. О том, что у меня отобрали справку старшего, естественно, стало известно в штабе полка и уже через день меня поставили в наряд начальником гарнизонного караула для охраны складов дивизии.
Подборкой личного состава в караул обычно занимается старшина роты. В нашей роте старшиной был бывший срочник, окончивший школу прапорщиков и естественно, что старослужащих он поставил на более удобные посты. После соблюдения всех процедур, предумотренных уставом караульной службы, отбыли к караульному помещению гарнизонного караула, сменили караул и приступили к охране вверенного объекта - складов с вооружением и горючесмазочными материалами. В этом карауле был один очень дальний пост, для смены поста уходило примерно около часа. Для читателей, никогда не служивших в армии сообщаю, что смена часового производится каждые два часа. Заступающая смена получает оружие и выстраивается перед караульным помещением, производится проверка оружия и личного состава начальником караула и по его команде разводящие отводят смену по постам и меняют часовых. Получается так, что разводящему на дальний пост практически не оставалось времени для отдыха. В этот раз разводящим на дальний пост был назначен младший сержант Янковский, белорус по национальности, месяц назад прибывший из учебки.
Стоит отметить, что офицеры не постоянно находятся с личным составом, а знать, что происходит в роте в твое отсутствие, очень желательно. Как этого добиться? А так же, как и особисты - иметь своего агента (стукача), лучше двух. Задача, надо сказать, совсем не простая, но очень нужная. У меня такие люди были и уже ночью, один из них сообщил мне, что Янковский сказал вслух, что у него уже нет сил ходить на этот дальний пост и что он лучше всех перестреляет. К большому сожалению такие случаи в Советской Армии были.
Дождался, когда нужно было поднимать спящую смену и объявил: "Караул! В ружье! ". Построил весь личный состав караула, кроме часового у караульного помещения, и объявил: "В связи с плохим состоянием здоровья у разводящего младшего сержанта Янковского отстраняю его от несения караульной службы. Обязанности разводящего дальнего поста №4 возлагаю на помощника начальника караула - сержанта Шаталова. Приказываю взять под дополнительную охрану оружейную комнату, ответственный - сержант Рассказов. Младшему сержанту Янковскому - сдать оружие и боеприпасы начальнику караула." Все вышеизложенное записал в постовую ведомость и доложил дежурному по караулам, конечно, ничего не говоря про слова Янковского пострелять. Утром приехал дежурный по караулам и отвез Янковского в медсанбат. После сдачи караула следующему наряду, прибыли в полк и я доложил обо всем командиру батальона капитану Сичинскому, в том числе и о намерении Янковского пострелять. С комбатом у меня были плохие отношения и он решил позлорадствовать:
- Что, испугался? Да он ничего бы не сделал!
- Так точно, товарищ капитан, испугался за жизнь парней, которых матери доверили нам и ждут их домой живыми и здоровыми.
Развернулся и пошел домой, хлопнув дверью. Утром ко мне подошел особист полка, отвел в сторону, ему уже было известно о происшествии, и попросил рассказать все, что было. Я ему все доложил и добавил, что Янковский видимо больной человек, он как то случайно попал в армию, нужно провести медицинскую комиссию на предмет его годности к строевой службе.
Видимо особист доложил по инстанции своему начальству и Янковского направили на медицинскую комиссию в госпиталь в г. Эрфут. Примерно через две недели комиссия вынесла решение о непригодности Янковского к воинской службе, у него было плоскостопие и еще какое то заболевание ног. Его комиссовали и отправили домой. Перед отбытием домой, Янковский нашел меня и прощаясь сказал: "Спасибо, товарищ лейтенант, что не дали мне сотворить страшное, ведь я к этому уже был готов. " Главное - это человеческая жизнь, а не твои успехи по служебной лестнице. Доволен собой, что принял тогда правильное и верное решение.