Я не знаю, зачем её детям читают,
Эту сказку, где бедный барашек в СИЗО,
и удушьем томимый под шляпой зевает
престарелый удав в образок.
Может, холодно им от студёной землицы,
но скорее - песок в золотое руно
да по коже пятнистой, изволь умилиться
и поверить в немое кино.
Штриховать по линеечке, по Фаренгейту
воспылать и цитировать (Лис - моветон).
А летать-то и не на чем,в чёртову флейту
починяя мотор - положи девять тонн.
Я не знаю, зачем это детям читают,
эту магию, масла машинного след.
После этого мальчики все исчезают,
только Шрёдингер их на земле
и в созвездии вёсен нетающих чует.
Невидимки в коробках бетонных летят -
То ли в зад, то ли в армию, то ли к врачу их...
Могут всё - ничего не хотят.
Одиночная камера вечно в инете,
И песчинки к рассвету у краешков линз.
Куртуазные папы, кудрявые дети
И в коробке подарочный лис.
Не про лиса - про камеру камерным слогом,
Не пролиться слезами, хоть криком кричи.
И начертано Welcome под каждым порогом,
Но едва ли доверят ключи.
Не про лиса - пролистывай, гей же, Иуда!
А Гертруда - не гей, так упейся вином
под Битлов,Скорпионов и прочее чудо -
и под Русский альбом, всё равно.
В переводе последнем не встретите розу,
Нейтральный цветок - вот и весь разговор.
Я лисичка, поджавшая лапы с мороза.
Ну же, камера!
Ну же, мотор!