Тёмно-алые и тёмно-оранжевые, слегка взъерошенные ветрами и дождями, но аккуратно сложенные в пушистые, мокрые комки, осенние листья ласкали наши с ней взоры. Мы тогда не говорили, мы обнимались, проникая в душу каждого приятным тёплом и уверенным уютом, которые так невозможно сложно уже казалось найти. Луна бросала своё отражение на её нежную улыбку и чертовски родные глаза. Во мне что-то содрогалось, но сознание пыталось скрыть всё это безумство души и чувств, что так неистово и рьяно плясало внутри. Она улыбалась, и всегда, всегда, а порой даже чересчур нежно и как-то даже приторно сладко касалась губами моих губ, и мы целовались, целовались, целовались, теряя среди звуков шуршащего дождя и почти молчаливого осеннего ветра - время, место и нас самих.
А потом мы так невзрачно и сумбурно, обыденно и просто потеряли нас самих, время и место, и осталась лишь память, да и та только осенью, да и то только, когда Луна так игриво засияет холодной романтикой и грязно-золотые листья собьются в опрятные кучки…
SH