То ли сон, то ли память о жизни иной.
Мы пойдём с тобой в лавку и купим вино.
Купим хлеб, купим масло и сливочный сыр.
Отвернёмся от взглядов, невинно-косых.
Мы не станем вбирать в себя эти черты –
Их немые глаза, любопытные рты.
Мы уедем отсюда – совсем, навсегда,
И единым глотком ледяная вода
Спрячет где-то под илистым сердцем ключи.
А однажды в часах захрипит, застучит,
Встанет маятник – верный солдат-часовой.
И тогда, догадавшись, что дом неживой,
Что теперь ни к чему пересчитывать дни,
Выбив ломом замок, в дверь ворвутся они.
Пол истопчут, всё будут ходить и глазеть –
Там на джезве чуть тронута зеленью медь,
Там начищены ложки, и круглым ребром
Светит старый поднос. Серебро, серебро…
И душистые платья – панбархат и шёлк.
Разбегутся глаза. Кто-то вынет мешок.
Пусть гадают, пусть шепчутся – им не понять.
Погляди на меня.
Погляди на меня.
Мы теперь откупились, и в здешних местах
Нас уже не достать.