Обратил внимание на то, что подмена понятий стала нормой. Это случилось не сейчас. Но данность мне представляется очевидной.
Например, музыку нам подменили треками, песни – синглами; культурные, спортивные, политические и экономические мероприятия и процессы – шоу; как итог: жизнь – жизой. Мы сами, стараясь не отставать от подобного мейнстрима, буднично подменяем улыбки и поцелуи – протезами смайлов и лайков; популярной гаджетоманией оттесняем - и без того стремительное и неповторимое - время, отведенное на объятия и рукосплетения.
Вот так мы жизеем. Нам к употреблению профессионально предлагаются отравленная пища, информационный мусор, токсичные казенные и личные отношения, смрад превосходства и неподсудности сильных мира сего – непосредственных авторов гротескного жизотворения. Конечно, сложно о чем-то вообще говорить, когда легитимно - нелигитимное, непорочно - порочное, весело - невеселое. Но пока нитевидно пульсируют остатки сознания, говорить надо.
Не хочу обобщать и сгущать. Все это сделано до меня. Чем примитивнее обобщение, тем злее нападки одного пола, одной расы или нации, приверженцев одних конфессий, политических и иных убеждений - на другие сообщества. Мало кому приходит на ум соревноваться с самим собой, занимаясь самовоспитанием и самосовершенствованием, бороться с собственными недостатками. Не интересно. И, по-видимому, не целесообразно. Могу предположить, что невыгодно. Ведь именно выгода, так или иначе, является ключевым мотиватором современности.
В результате, заслуженная критика одних отдельных неуютных экземпляров превращается в незаслуженную критику других вполне безобидных только потому, что они могут быть чем-то фигурально схожи. Тем самым зачастую награждаются сомнительной похвалой не самые удачные персоны. А хвалить-то особо некого. Все равным образом окунулись в ненависть. Все ею отравились.
Не мудрено, что в этом ядовитом угаре смутного времени торжествует примитивизм, психические расстройства и каннибализм. Наслаждаясь любимым треком или синглом, одно человекообразное существо пожирает другое в собственном придворном шоу, пусть и недолгом, но жутко похабно-смешном и жестоком, безнадежно стараясь заглушить боль и страх собственных унижений.