Нет дыма без огня,
нет мира без меня, -
я повторяю в чёрной пустоте
вечерних улиц, точно на холсте
разбросанных небрежными мазками
усталой кисти, въевшихся веками
в канву судьбы, став жилами земли;
но фонарей ночные патрули
разоблачают, сумрак разгоня:
здесь больше нет ни дыма, ни огня,
ни мира, ни меня.
Как времени чужому вопреки
элегии скорбей слагал Овидий,
ни с кем вдвоём в течение реки
смотрю, надеясь, что река нас видит.
Вот дом, в котором я хотел бы жить,
друзей черты из позабытых вёсен -
из юности - где жить бы не тужить,
портвейна вкус, соль воспалённых дёсен.
Десяток лет в тумане винных слёз,
падение, удар кровавый оземь -
сюжет судьбы, что из земли пророс
и стал чужим, когда настала осень.
Мой бенефис, актёрский юбилей
справляю у реки в пустом шалмане.
Побольше ветра мне в бокал налей,
невидимый мой друг в густом тумане!
Уже устала шея от камней.
Так хочется без горечи витийства
войти в поток и легче, и плавней
изысканнейшего самоубийства.
Ты мой подарок лучший, восполняй
дистанцию меж временем и мною,
никчемностью и светлою порою,
разоблачай, легенды разгоня:
пространства,
где ни дыма, ни огня,
пустых страниц -
ни мира, ни меня.
<2020>