Над городом, за речкою, у брода,
позёмкою срезая берега,
идут снега двухтысячного года,
пушистые кизлярские снега.
За окнами их проблески густые,
кружатся, а потом, наискосок,
закрашивают белым мостовые
и вдоль дорог рассыпанный песок.
И дальше у заброшенных беседок,
в снегу, как рыбы, возле корабля,
плывут деревья, плавниками веток
легко и так призывно шевеля.
И я уже за ними вслед из окон
плыву, не отрывая долгий взгляд,
туда, где всё мне близко и знакомо,
где снег судьбы моей ещё не смят.
Угомонись моё сердцебиение!
Среди густых декабрьских снегов,
похожих так на белое кипение,
мне не найти уже своих следов.
Их затоптали грубые невежды,
их поглотили снежные моря,
но теплится в душе ещё надежда,
что ты найдёшь их, милая моя.
Кизляр
29.12.20.