Явление. Леся Украинка
Темною ночью бессонной, в предутренний час непроглядный
Будто виденье очам утомлённым явилось:
Темно-багровым свеченьем, как отблеском страшным пожара,
Что означает несчастье, тьма осветилась ночная,
И в свете возникла гения тёмная стать.
В длинных и чёрных одеждах был он, как в тучу одетый,
Складки её колыхались, словно штормящее море,
Отблеском стали холодной широкие крылья блестели;
Чёрные длинные кудри падали густо на плечи.
В тёмных глазах его острых взгляд, чуть размытый, светился, -
Грустно смотрел он в пространство, слёзы каленые лились.
Горе тому, чьему сердцу искры достанутся эти.
Всю мировую никчемность, горе он сразу увидит,
В сердце его запылает пламень тот страшный и жрущий,
Что в тех глазах тихо тлеет, - и безнадежность
Тяжкою тучей осенней тем овладеет.
Скована страхом, долу я взгляд опустила.
Он же промчался, как ветер, и скрылся в пространстве.
Вновь темнота наступила, чернее и глубже.
Вечер был лунный и ясный, и звёзды сверкали.
В воздухе тихом лишь ветер порой проносился,
Лёгким повея крылом, - и далёко, далёко
Из-за горы где-то слышался отзвук вечернего звона.
Длинной дорожкою белой свет серебристый
В хате моей расстелился, - и светоч рогатый
Ярко светил. В этом свете вдруг тень появилась,
Лёгкая и голубая, прозрачна, как грёза.
Гений то был, но не тот, что мне раньше являлся
Тёмною ночью тогда, страхом душу сковавший.
Тихо стоял, неподвижно в прозрачных одеждах,
Светлые лёгкие кудри чело покрывали,
Белые крылья в сиянье луны серебрились,
Ясные очи смотрели, как луч испускали.
Он улыбался, и в сердце от этой улыбки
Лилией нежной надежда бутон раскрывала.
И не отчаянье горем людским порождалось
В сердце моем, а желание радостной доли.
Взгляд этот ясный мне ясным светил идеалом,
Сердцу хотелось тотчас за ним устремиться.
Глянул печально - и сердцем тогда поняла я,
Что не могу еще в неба простор устремиться...
Будто мечта иль туманы от солнца, исчез он,
Розовым краем заря уж восток осветила,
Из-за горы где-то звон раздавался далёкий...