Николай Боровой
Посвящается семье Ямпольских
В Петербурге весна – не весна, будто оттепель вечной,
Подменившей собою времен мельтешенье зимы...
Где окружность дворцов обнимает, где их поперечность
Мир закроет собой, только неба разводы видны...
Даже если вдруг выйдет холодное, блеклое солнце,
И лучей белизну разольет над застывшей Невой,
И ты вспомнишь, что мартом пора эта в мире зовется –
Не почувствуешь поступь весны, словно нету такой.
Взглянешь – сдавит дыхание далями Царского парка...
Не бескрайнего, нет... Есть конец у всего и всегда...
Розовеющий лед. Будто тени убитого Павла,
Треуголками крон ели шепчут, о чем-то скорбя...
И несут тебя ноги, куда же – не знают и сами,
И с трудом поспевают за ними и ум, и душа...
Вдоль дворцов и каналов, мостов и зашпиленных далей –
За весной, что боится войти, хоть конечно пришла...
Город холода, кажется – сонмище мыслей бурлящих,
И пылающих чувств, и отчаянных слов, и ряды
Вдруг вернувшихся строчек, чеканно и чисто звенящих,
Ты пролил на меня как поток паводковой воды...
Город тяжких раздумий и мраморных душ, рок-н-рола,
Город серых порогов, колодцев-дворов и дверей,
Где за каждою, кажется, имя и вечное слово,
Хоровод легендарных, великих и жутких теней,
Намагниченный судьбами, жизнями, душами, днями,
Что застыли навечно в рожденном и созданном в них -
Ты холоден, закован как будто бы вечными льдами,
Но пылаешь огнем и теплом из истоков иных...
9 марта 2017 года