Нас нет с тобой нигде
Так тихо потому, что улетели птицы.
Так грустно потому, что не сбылись мечты.
Чуть теплится любовь, и по ночам не спится.
И самым дорогим мне стал, увы, не ты.
И в дымном сентябре, где жгут сухие травы,
И в сумрачном саду забытая скамья,
Нет смысла вспоминать, как были мы неправы,
Ведь в этом сентябре с тобой, увы, не я.
И там, где запах волн пронзительный и едкий
Слит с запахами роз и зреющей айвы,
Где тучные плоды к земле склоняют ветки,
И там не мы с тобой. Не мы с тобой, увы.
И где заросший пруд свои кувшинки прячет,
Скрывая омуты в таинственной воде,
И ива, наклонясь, уже привычно плачет,
И там нас нет с тобой. Нас нет с тобой. Нигде…
Иерусалим
А в общем, я нигде и не была…
Всё как-то мимо, мимо, мимо, мимо.
Расправить бы два белые крыла,
И полететь к стенам Иерусалима.
Бродить по древним улочкам кривым,
И чувствовать пронзительно, всей кожей,
Каким Он был – не сказочным, живым,
И потому ещё, ещё дороже.
Вбирать ступнёй тяжёлый жар камней,
Что помнят ног Его прикосновенье,
И чувствовать, чем дальше, тем сильней
Безжалостной Голгофы приближенье.
За шагом шаг и – сердце на разрыв,
И мечется душа в безмолвном крике,
Как будто слышу горестный призыв,
Как будто вижу свет в печальном лике.
Стенания и выкрики толпы
Забыть мечтают каменные стены,
Но нет спасенья, глУхи и слепЫ;
Невольные свидетели измены.
Его священной кровью прожжена
Земля насквозь у страшного распятья,
И в море слёз нет берега и дна,
И в месиве толпы – враги и братья.
Провалы искажённых злобой ртов
В чудовищной, безликой круговерти,
И смешан с диким запахом цветов
Безумный, тошнотворный запах смерти.
Наполнен воздух гибельным метаньем
Слепой толпы, ревущей словно зверь,
Известным лишь Ему предначертаньем
Свершился день – он в Вечности теперь.
Я рухну, разбивая в кровь колени,
О, как же эта истина проста!
Мы, люди, совершая преступленья,
Вновь распинаем нашего Христа!
И наши торопливые молитвы,
И весь красивый наш самообман –
Ничто на бесконечном поле битвы
Добра со злом – иллюзия, туман.
А нам пора бы крикнуть что есть мочи,
Неистово и страшно голосить,
Пока душа ещё спасенья хочет:
«Спаси нас, Боже! Господи, спаси!
Спаси от бедствий, нами сотворённых,
От мести мёртвых, подлости живых,
От дней без цели и без смысла проведённых,
А, главное, спаси от нас самих!..»
Бежим
Бежим, бежим по замкнутому кругу,
Как будто приговорены друг к другу.
Благословенны, прокляты ли узы,
Хранящие невечные союзы?
Вольны ли мы собой распорядиться,
Иль истинным покоем насладиться –
Удел лишь избранных, и мы не в их числе
На этой грешной и святой земле?
Готовы ль рассказать, что в сердце носим?
О чём в тиши ночей мы Бога просим?
Способны ль плакать в детской простоте?
О нет, о нет, ведь мы уже не те…
Нам завещал Всевышний быть, как дети,
Но мы забыли заповеди эти.
Мы быстро повзрослели, вот беда,
И нам детьми не стать уж никогда.
Париж
Я не знаю когда я начну, чем закончу
Написанье стиха – это целая жизнь.
Упакуйте меня и отправьте по почте -
Может быть, я хоть так повидаю Париж.
На Монмартре в кафе посижу полутёмном,
Закажу себе устриц, конечно, не съем.
Буду думать, что я в этом мире огромном
Совершенно одна и несчастна совсем.
Скрипнет рядышком стул, оборвав размышленья,
Седовласый француз сядет рядом со мной.
В тёмно-карих глазах я прочту извиненье,
Что нечаянно мой он нарушил покой.
В этих странных глазах отблеск мудрой печали…
Все смешав языки, он задаст мне вопрос.
Как, не знаю, пойму: «Мы когда-то встречались?»
Этот голос знакомый, с горбинкою нос…
И с залысиной лоб, и полоска от шляпы…
Этот острый кадык, и мизинец кривой…
И такие глаза были только… у папы…
Папа умер давно. Как же так, Боже мой!
Отчего же в глазах этих странных забота?
Чашка сплюнула кофе на дрогнувший стол
Я, хрипя, прошептала нелепое: «Кто ты?»
«Я же слышал – ты плачешь, вот я и пришёл»
Льётся призрачный свет из узорчатых окон
Поднимается пар от заплесневших крыш
Не будите меня, ну зачем так жестоко?
Я так сладко спала, мне приснился Париж.
Здесь нашего нет ничего
Дождь косой пролетел, на стекле оставляя разводы,
Будто прОлитых слёз на щеках побледневших следы.
Так на лицах людей, будто миг пролетевшие годы
Оставляют пометки от каждой прожитой беды.
С каждой новой потерей находим мы новые складки.
Их всё больше и больше – и складок и наших потерь.
Будто в книге судьбы кто-то нам оставляет закладки,
И листает страницы, как годы, хоть верь, хоть не верь.
Мы потери свои омываем слезами печали,
Бесконечно скорбя, и понять не желая того,
Что мы нищи в конце точно так же, как были вначале,
И, как это ни горько, здесь нашего нет НИЧЕГО...
Рецензия от друга:
Замечательная подборка. Все стихи великолепны. Хотелось бы выделить "Иерусалим", поражающий своей искренней духовностью. Не придуманной, не вычитанной из путеводителей, но пережитой и выстраданной буквально собственным физическим телом: "Я рухну, разбивая в кровь колени" - более чем убедительно. После этой строки все вечные истины становятся живыми, эмоционально достоверными и лично близкими для читателя.
С уважением и теплом, Владимир.
Владимир Веров 04.01.2021 22:06