Душа летящая наткнулась на планету,
Где было очень много света
И радостных и нежных волн,
Прекрасных, утончённых форм…
Ей вспоминались те миры,
Оставленные ею в далёких безднах
Вечного пространства…
Она хотела новых впечатлений, танцев
В своём полёте. Но ей открылись
Чёрные провалы холодной и пустынной пустоты,
Когда она покинула мир высшей красоты.
И вот проделав долгий путь, и на излёте,
Уставшая увидела вдруг свет –
Средь ледяных, безжизненных планет
Она увидела вдруг голубую сферу,
Она влетела в её атмосферу…
Надеясь обрести…
Не обрела.
Здесь ожидала её новая тюрьма.
После космической уныло-жёсткой тьмы
Здесь были тёплые пластические формы,
Формы прекрасной, но однако же, тюрьмы.
Облечься ей (душе) пришлось животной плотью
И влиться в круг рождений и смертей,
И тосковать бессрочно, безутешно,
Надрывно, горько, глухо, безнадежно
О родине утраченной своей –
Свободной музыки обители прекрасной
Без подлости и многоликой лжи,
Без злобы, кровожадности ужасной
И бесконечно-серой суеты.
И сколько здесь теперь ей тосковать
Пока никто не может предсказать.