От пустословия к многословности,
От величия и до нищеты.
Скорбящему, велено выдать мудрости,
Нетерпеливому, смирения и простоты.
И мне, пожалуй, не хватает ясности,
Трезвости, терпения и глубины.
Я теряю себя по своей же глупости,
И чем мне больнее, тем ярче мои черты...
Слов, совершенно не слышно в охриплом голосе,
Все, что внутри выдают жесты и мои стихи...
Уж, если скорбящему, велено выдать мудрости,
То, мне достаточно смирения и простоты.