...да я не спорю, Дарвин жил, Дарвин жив, Дарвин будет жить. Пусть промежуточного звена развития человека из обезьяны так и не обнаружил никто, кроме тех, кто это звено сам смастерил из подручных материалов. Все же эволюционные процессы думаю никто не оспаривает.
Хотелось бы только обратить внимание, что кроме эволюционных процессов есть еще процессы инволюционные. И они наверняка тоже поучаствовали в создании такого изобилия видов. Обезьяна могла произойти от человека с тем же успехом, что и человек от обезьяны. Возможно даже со значительно большим успехом...
Например если детей-маугли не возвращают в человеческое общество до пятилетнего возраста, привить им человеческое поведение уже почти невозможно. А если таких детишек несколько и люди их так и не нашли. Если такие детишки вырастут и будут иметь потомство, и воспитают его по образу и подобию своему... И так много-много поколений. Вот вам и новый человекообразный вид.
Но даже не вдаваясь в такую драматическую экзотику, промежуточные звенья инволюции человека в животное каждый может наблюдать лично во множестве и в разнообразных вариациях прямо в повседневной жизни. Из человека разумного в человека-бухарика, или бомжика можно инволюционировать всего за несколько лет. А дайте инволюции время, да чтобы навыки и образ жизни наследовались, да уберите с глаз долой примеры возможности другой жизни. Все! Получите-распишитесь - новый вид. А если эта инволюция происходит на фоне узкой специализации навыков, вот вам целая россыпь новых видов.
Инволюция наблюдается в человеческой жизни значительно чаще, чем эволюция. Чтобы просто сохранять свой образ жизни и мышления требуются усилия. Чтобы его улучшать требуются большие усилия. А в яму деградации мы скатываемся легко и просто, естественным так сказать образом.
Есть некоторая надежда, что в больших скоплениях, в городах люди быстрее эволюционируют, помогая друг другу. Но и здесь все не так просто. Город дает возможности роста тем, кто делает усилие для эволюции. Но город и ускоряет процесс инволюции. Потому что собираясь в толпу, люди сорезонируют друг с другом и постепенно поднастраивают друг-друга, как бы создавая единый организм. Да, скученность запускает механизм быстрого изменения. Но если эволюционные процессы требуют усилий, а инволюционные катятся сами собой, в какую сторону направятся изменения? Вот то-то и оно... Эту заразную инволюцию толпы еще в прошлом веке прекрасно описал Георгий Иванов:
Иду - и думаю о разном,
Плету на гроб себе венок,
И в этом мире безобразном
Благообразно одинок.
Но слышу вдруг: война, идея,
Последний бой, двадцатый век.
И понимаю, холодея,
Что я уже не человек,
А судорога идиота,
Природой созданного зря -
"Урра!" из пасти патриота,
"Долой!" из глотки бунтаря.