У неё ещё не было имени.
Она просто была женщиной.
Из ребра Адама (по Библии)
И из праха земного слепленной.
Своего не имела мнения,
Да её никто и не спрашивал.
Ведь конкурентов у Адама не было.
И никогда за ней никто не ухаживал.
Она женою была назначена
И никто с ней не церемонился
Просто к мужу была приставлена,
Он и сам не успел опомниться.
Нет свидетелей этой истории,
И никто от души не напился.
И никто не крикнул: «Адам же голый!»
Тот смельчак ещё не родился.
О любви ей никто не рассказывал,
О постулатах морали и этики.
Всё по саду водил и показывал
Достижения в сфере генетики.
Ходят голыми они папуасами,
Наготы своей не стесняются.
От домашних животных по статусу
И поведению не отличаются.
Дни летят – ничего не меняется.
Ни печали, ни светлой радости.
Твари Божии вокруг размножаются,
А она мрачнее тучи от зависти.
И тогда, в порыве отчаяния,
Осознав своё положение,
В тот же миг она бросилась к древу познания
Чтобы в смерти найти избавление.
И они как Ромео с Джульеттою,
О которых ещё не ведали,
Взяв плодов от запретного дерева,
С наслаждением их отведали…
Прав был Змей, выразив сомнения,
Что не так будет просто избавиться
От венца процесса творения…
Но последствия могут им не понравиться.
А когда их накрыло прозрение,
Нагота стала, вдруг, волнительной…
Им неведомы были сомнения,
И ведь не спросишь совет у Родителя!
Господь Бог, Он на то и всевидящий,
Просчитал все ходы заранее…
Создавал напускную строгости видимость,
Но с нетерпением ждал ослушания!
Джентльменов в Эдеме не было…
И не счел Адам предосудительным
Перед Богом прикрыться Евою,
Дав ей имя, в момент эпический…
И надо ж было попасть Змею бедному
В поле зрения растерянной женщины,
Прикоснувшейся к секрету Вселенскому
И стоявшей на пороге Вечности…
Наставляя Адама с Евою,
Видит Бог, что у них всё сложится.
Что смышлёною вышла женщина,
И род людской не пропадёт, а размножится.
Убедившись, что скука смертная
Не грозит его любимым созданиям,
С миром отпустил Господь на волю первенцев,
Пожелав достатка и процветания.
Спасибо, Ева, за твои страдания!