Ну где же ты, проклятая расчёска?
В какой опять пихнул тебя, карман?
Нашёл. На ней блестят остатки воска –
Потушат мой растрёпанный вулкан.
Надев отца рабочую фуражку,
Смахнув остатки перхоти с плеча,
Бегу в родную школу-двухэтажку
Из красного, по цвету, кирпича.
Во мне навряд ли выделишь невежду –
Могу порвать, конечно же, штаны.
Но чист всегда! Опрятную одежду
Оценят у парадной пацаны.
Забыт фасон имперской школьной формы,
Не режет блеск латунной пряжки глаз…
Зато не ради пафосной проформы
Девчонки вместе с нами входят в класс.
Совместно с ними грызть гранит науки,
Их чувствовать поддержку и тепло,
Идёт на пользу. Чаще тянем руки,
Уроки учим улице назло.
Соврал, конечно – рвём во двор мы спины.
Но то, что учим – ясно всем без слов.
Могу, порой, списать у Агриппины –
По нраву ей Николка Москалёв.
Она всегда мне даст свою тетрадку
Минуты три – и выполнен урок.
Эх жаль, что негде взять мне шоколадку…
Сойдёт на палке сладкий петушок!
Пусть вряд ли им подружку ошарашу,
Но чувств моих порыв заложен в нём.
Своею дружбой злим мы маму Сашу –
Так меж собою - классную зовём.
Летит в дневник отличная оценка
И мой, конечно, в то приложен труд.
А подпись ниже – А. Герасименко,
Тому есть самый высший в мире суд!
В шахтёрском нашем маленьком посёлке
Учителю – и слава, и почёт.
Ведь путь один – на Копи Черногорки
Туда мальчишек с детства всех ведёт.
И хоть я мал (рождён был в двадцать пятом),
Отца – Касьяна звал до шахты бас.
Но чтоб хоть раз при мне сказал он матом?
Позор на Черногорку-Харатас!
Во всём всегда искал первопричину:
- За правду, Колька, можно жизнь отдать!
В тебе я настоящего мужчину
Смогу, как говориться, распознать.
Лихое, сын, настало нынче время.
А смерть на людях, знаешь сам, красна,
Когда твоё стремится выжечь семя
Пришедшая на Родину война.
В шестнадцать – нет – ответ военкомата.
Сказали просто – сопли подбери…
Не то, чтоб отнеслись ко мне предвзято –
Зато работник шахты номер три!
Такому был я тоже рад уделу
Стране сейчас и уголь дай, и сталь.
Учусь вовсю маркшейдерскому делу,
Даю горизонталь и вертикаль.
Натурных измерений результаты
На лист я наношу карандашом.
Размер пластов, породой что богаты
Подземным замеряю этажом.
Узнал, что есть особая линейка –
Как Дробышев хожу, задравши нос!
В комплект для нивелира входит рейка…
Работа с угломером – не вопрос!
И пусть, порой, нехватка кислорода
Мешает мне работу выполнять.
С утра- в забой. Считаю я два года,
Когда смогу повесточку принять.
И вот апрель смог грусть-тоску рассеять.
Но слышен был моей мамули рёв…
Стандартный бланк дают Садовой, десять –
- Явиться в семь, товарищ Москалёв!
Уж были как мои порывы долги,
И снился часто первый мне отказ…
Ведь гонят немца вспять давно от Волги,
Очищен от фашистов весь Кавказ!
Боюсь не взять в войне свою мне квоту,
Врагу не дать ответных тумаков.
В стрелковый полк. По нашему – в пехоту
Попал с хакасских дальних уголков.
Мой путь от рядового до сержанта
Отмечен сотней, может быть, боёв.
Уже на Украине оккупанта
Как есть долбает Коля Москалёв!
Изрыта вся траншеями землица –
Такой сейчас обыденный пейзаж.
Ещё рывок – и вот она граница,
Европу дальше брать на абордаж.
Врага настигнет скорая расправа,
Но это всё, пока что, впереди.
Застрял наш полк в районе Станислава –
Попробуй немца с тыла обойди!
Занять пришлось на время оборону.
Под сорок танков в лоб на полк идут.
…Нас шесть бойцов… Такому «гарнизону»,
Пятнадцать «Тигров» немцы отведут!
Имеем два рабочих ПэТээРа,
И пару дегтярёвских станкачей.
Весь бой – не час, не два, не три – а эра!
Но знаем мы, успех здесь будет чей!
Но вышло так – на шесть идёт две роты,
Про танки с ними как бы не забыть…
Апрельский дождь остудит пулемёты –
Даёт возможность дальше немца бить.
Уже под сотню фрицев «отдыхает»,
И вроде бы наметился успех…
Звериный танк в окоп ко мне влезает
И нет ему в пути его помех.
Один лишь я. Израненный, с гранатой –
Такой вот в поединке сим расклад.
Ползу вперёд. Держу ладонью сжатой
Последний свой в войну победный вклад.
Ревёт мотор. Окоп сжирает тёрка –
Утюжит, гад, не ждёт он мой сюрприз.
Забита грязью жидкой гимнастёрка,
Мне надо встать, но что-то тянет вниз…
Неужто страх? Отставить, дядя Коля!
Отец был прав – живёт во мне мужик!
В руке моей сейчас и смерть, и воля,
И жизнь… И, может быть, её тупик…
Под ним! Под ним! Что делать – твёрдо знаю!
И больше нет сомнений и тревог.
Я этот шаг пройти не опоздаю
И славным выйдет жизни всей итог!